– Неужели вы вернулись! – воскликнула незнакомка, оказавшись с ними рядом, и, вопреки ожиданиям Роуз, не обняла мистера Рамзи, а красиво взмахнула ладонями, точно давно задумала этот жест. – Не может быть! Как я рада видеть вас, лорд Уэйнрайт!
Глава 8
«Французский математик и исследователь Гаспар Монж, путешествуя по Египту вместе с войсками Бонапарта, часто подшучивал над солдатами, которые пугались видений, возникающих в песках. Монж описал это явление – мираж – в своем эссе «Memoire sur le phenomene d’optique connu sous le nom de mirage»
[1]
. Однажды и мне довелось узреть сие удивительное видение. Сложный призрак несуществующего, фата-моргана, словно воздвигшийся из песков, манил зелеными кронами деревьев и желанной прохладой. «Родник, там родник!» – закричали молодые джентльмены, участвовавшие в нашей экспедиции. Но проводник Саид, старый, словно засушенный, покачал головой. «Это обман, – сказал он, – не поддавайтесь ему». И мы поехали дальше, но многие оглядывались, не понимая: как столь красивое, столь четкое явление может быть обманом?..»
– Лорд Уэйнрайт? – беззвучно повторила Роуз и медленно опустила руку, которой держала его за локоть.
Джеймс поморщился. Незнакомка, продолжавшая улыбаться, переводила взгляд с него на Роуз.
– Простите, я, наверное, помешала вам. С моей стороны невежливо…
– Леди Каррингтон, я тоже рад видеть вас. – Голос Джеймса казался деревянным. – Позвольте представить вам леди Шелдон.
– Очень принято, – кивнула брюнетка. – Мы ранее не встречались?
– Боюсь, что нет, – процедила Роуз. Она не могла поверить, что это произошло, что леди Каррингтон назвала Джеймса лордом Уэйнрайтом. Просто послышалось, да, послышалось. Этого не может быть.
– Вы так давно не показывались в наших краях, лорд Уэйнрайт! – произнесла между тем леди Каррингтон, не подозревавшая о мрачных мыслях Роуз. – В последний раз я видела вас больше года назад. Я помню, что вы не любитель балов, даже здесь, но ведь вы знаете, что двери нашего с братом дома всегда открыты для вас.
– Я не забыл об этом, леди. – Джеймс – нет, черт побери, Александр, тот самый пропавший кузен Александр! – казался замороженным. И жизнерадостная леди Каррингтон это почувствовала.
– Вы, наверное, недавно в городе? – проницательно спросила она. – Возможно, даже сегодня приехали? Я помню, вы ходите к Ахмеду после приезда, вы говорили. Как жаль, что я не пришла раньше! Вы могли бы рассказать, где побывали. – Она бросила быстрый взгляд на Роуз. – Простите, если сказала что-то неучтивое! Я слишком долго не видела лорда Уэйнрайта и числю его в своих друзьях, а он не казал к нам носа уже давным-давно! Что ж, если задержитесь в Александрии, приходите на чай, вам приглашение не нужно. – Она снова улыбнулась. Губы у нее были темные и пухлые, как у куртизанки. – И вы, леди Шелдон, приходите тоже! Друзья лорда Уэйнрайта – и мои друзья.
Роуз только кивнула. Говорить она не могла.
Леди Карртингтон попрощалась и прошла мимо, шурша сиреневой шелковой юбкой. Джеймс повернулся к Роуз, но та, не став дожидаться, пока он снова предложит ей руку, стремительно направилась к выходу.
В горле кипели злые слезы, глаза щипало. Как он мог?! Как он мог говорить о дружбе и доверии и при этом так бессовестно обманывать? Неужели для кузена Александра нет ничего святого?
Святое, может, и есть. А в человеческом всегда полно нюансов.
Кто-то распахнул перед Роуз дверь, она не видела, кто именно, и сразу на нее обрушилась египетская ночь – жаркая еще, сбрызнутая холодным бессмертием звезд на оглушительно-черном небе, наполненная запахами сточных канав и пряностей. У подсвеченного газовыми рожками крыльца уже стояла коляска Джеймса, и предупредительный слуга у ступеньки маячил, готовый помочь даме забраться внутрь.
Роуз секунду подумала, а затем зашагала вдоль по улице – прочь, прочь, лишь бы подальше от этого обманщика!
Джеймс догнал ее через несколько шагов, схватил за плечи и развернул к себе. Роуз тут же вырвалась, и он не стал хватать ее снова.
– Будьте благоразумны, – проговорил Джеймс холодно, – вы не пройдете одна и до ближайшего угла.
– Мне все равно!
– Не глупите, Роуз, садитесь в экипаж.
– Я не сяду в карету… с вами! – прошипела она. – Вы… вы! Все это время водили меня за нос! Воспользовались тем, что я не помню, как вы выглядите! Называли себя Джеймсом.
– Но я и есть Джеймс, – возразил кузен. – Это одно из моих имен, и я люблю его больше прочих.
– Я не хочу… не хочу видеть вас никогда больше! – Роуз стиснула кулаки и тут же вспомнила – увы, пожеланию ее не суждено сбыться. Пока, во всяком случае. – Никогда больше – после того, как доставлю вас в Англию!
– Доставите меня? – переспросил кузен Александр с некоторой насмешкой. – Роуз! Давайте не станем обсуждать это на улице. Садитесь в экипаж. Я отвезу вас в гостиницу.
– И исчезнете сразу, как только я потеряю вас из виду?
– Мне незачем исчезать. – Кузен чуть поклонился, протягивая руку к коляске, и Роуз неохотно пошла. Она понимала, что возвращаться в одиночестве к гостинице по улицам Александрии – не выход. Это вам не тихая деревня, где даже собаки всех знают.
Теперь ничто больше не радовало – ни поездка в открытом экипаже по улицам экзотического города, ни общество джентльмена, который сидел напротив. Некоторое время ехали молча, и Роуз не смотрела на Александра, а тот, то ли не желая навязываться, то ли измышляя очередную ложь, постукивал пальцами по обивке сиденья. Роуз не видела, но чувствовала это движение пальцев, как барабанную дробь на площади перед повешением.
– Вы мне, конечно же, не поверите, если я скажу, что я не лорд Уэйнрайт? – негромко поинтересовался Александр наконец.
Роуз сердито на него глянула и ответила сухо:
– Это бессмысленно.
– Конечно. После сцены у Ахмеда… – Он умолк и выдержал длинную паузу, прежде чем продолжить: – Вы сейчас очень сердиты на меня, я понимаю. И еще знаю, что должен вам по меньшей мере объяснение. Но не годится разговаривать второпях. Сейчас я отвезу вас в гостиницу, а завтра утром приглашу на завтрак, и мы побеседуем.
– Вы так виртуозно скрывались от нас, кузен Александр, – заметила Роуз. – Вы не любите Англию и не жаждете управлять своими владениями. Кто поручится, что вы завтра еще будете здесь?
– Я даю вам слово джентльмена.
– Ха!
– Ха? – переспросил он заинтересованно. – Так вы сказали? Отлично. Роуз, поверьте мне в последний раз: я буду ждать вас в десять утра у гостиницы. Я знаю, вы встаете рано. Мы отправимся куда-нибудь, и я объяснюсь.
– Я вам не верю, – с отвращением проговорила она, – только это не имеет значения, не так ли? Я ведь не смогу удержать вас силой или как-то заставить?
