– Эй, Окорок, глянь там, этот окочурился? – прозвучал грубый сиплый голос.
– Мертвее мертвого! – Шаги зазвучали уже совсем близко. Лошади успокоились, стояли смирно, и звуки далеко разносились в туманном ночном воздухе. – Выковыривай оттуда дамочку.
– Что за черт?..
Совсем близко ахнул выстрел, кто-то грязно выругался, и в шелест еще не опавших листьев вплелся тонкий звон шпаг. Лаис не успела насладиться этой неземной музыкой: дверь кареты широко распахнулась, и в проеме возникла темная фигура, обдав сидевших в экипаже запахом немытого тела и спиртного. Блеснуло в тусклом свете дуло пистолета.
– Добрый вечер, графиня! – Разбойник приподнял шляпу. – Пожалуйте из кареты!
– Что вам нужно? – Лаис прижала к себе детей еще крепче. Если бы она была одна, испугалась бы меньше. Но Джерри и Тамина… Девочка затихла, вне себя от ужаса, Джеральд же словно закаменел.
– Денежки, драгоценности, да все подряд, что найдется, – усмехнулся бандит.
– Вы находитесь на моей земле, – презрительно бросила Лаис, – а разбой запрещен законом. Неужели вы думаете, что сможете избежать правосудия?
– До сих пор избегали, и дальше получится. Без разговоров, наружу, живо! – Он взмахнул пистолетом, указывая направление.
– Кузнечик! – заорали невдалеке. – Чего возишься? Бросай пока бабу, иди сюда, подсоби!
Детина исчез, оставив Лаис в недоумении – и этот головорез носит прозвище Кузнечик? А она-то полагала, что у разбойников нет чувства юмора…
– Мамочка, они нас убьют? – чужим голосом спросил Джерри.
– Полагаю, вряд ли, – вздохнула Лаис, прислушиваясь к звукам боя. Снова грохнули выстрелы, два, один за другим. И наступила тишина. Затем засмеялся кто-то из бандитов, и графиня похолодела. У Энджела только шпага, а пистолетов с собой нет, и вряд ли, при всем своем мастерстве, фехтовальщик способен отбивать пули. Значит… Думать о том, что Энджел мертв, не хотелось.
Но представилось. Представилось, как он лежит там дальше, на дороге, запрокинув бледное лицо, и остановившиеся глаза неотрывно смотрят в переплетение полуголых ветвей. Шпага валяется рядом. Разбойник пинает неподвижное тело в бок, и мертвые пальцы разжимаются, выпуская рукоять, и тускло блестит узорная гарда…
– Да добейте же вы его наконец! – взвился яростный крик.
Еще выстрел, громкая ругань, и звон шпаг – короткий, злой. Хрип. Свист рассекаемого воздуха. Топот бегущих ног.
Тамина заплакала.
– Тише! – Лаис попыталась успокоить дочь. – Все будет хорошо, милая!
– Мама, я боюсь!
– Тише!
Джерри протянул руку и стиснул ладошку сестры.
– Тамина, не бойся!
– Кончай его! – долетало из леса. – Да бей же, Куз…
– Окорок!!!
– Мать твою!
– Откуда…
Лаис дернулась: из темноты вылетела фигура и врезалась лбом в подножку кареты. Человек попытался подняться, но получалось у него плохо: даже в неверном свете фонаря Лаис видела, что лицо незнакомца залито кровью. Лес стоял теперь тихий, никто больше не сыпал ругательствами. Еще мгновение спустя к экипажу вальяжной кошачьей походкой вышел Фламбар. Плащ он где-то потерял. В его полуопущенной руке сиял клинок, с острия срывались тяжелые темные капли. На первый взгляд Энджел был цел и невредим, и Лаис только теперь смогла нормально дышать. Одним рывком Фламбар поставил бандита на ноги и встряхнул, словно дохлого котенка.
– Еще кто-то остался? – деловито осведомился Энджел и, не дождавшись ответа, тряхнул бандита снова.
– Нет, – выдавил обмякший разбойник. – Ты всех убил. Ты… сам дьявол.
– Скорее кара небесная за плохое поведение, – хмыкнул фехтовальщик. Он уронил бандита, сунул шпагу в ножны, огляделся и, не найдя ничего лучшего, снял с головореза его собственный пояс, которым и скрутил пленному руки. Неторопливо и равнодушно.
– Мистер Фламбар… – негромко произнесла Лаис.
– Миледи. – Он выпрямился, оставив пленника лежать на мокрой земле. – Все в порядке. Они не причинят вам вреда. – Услышав всхлипывания Тамины, Энджел перешагнул через лежащего и забрался в карету, где немедля склонился к девочке. – Эй, маленькая мисс, не стоит так расстраиваться!
– Вы их победили? Всех?! – Джерри немедленно оттаял и даже вцепился в рукав Фламбара. Лаис дорого бы дала, чтобы сделать то же самое. Ее колотила нервная дрожь.
– Да, мастер Джеральд, всех. И одного оставил, чтобы с ним разобрались лестерские власти. – Энджел погладил Тамину по голове, и девочка снова прижалась к матери. Лаис нежно обняла ее.
– Там стреляли, – сказала графиня, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и твердо. – Вы не ранены, мистер Фламбар?
– Думаю, нам стоит как можно скорее добраться до Джиллейн-Холла. – На вопрос он предпочел не отвечать. – Прошу прощения, миледи, однако вам и детям придется некоторое время потерпеть общество нашего пленника. Я не собираюсь оставлять его здесь и не могу поручиться, что его друзья все… нас покинули.
– Если это необходимо… Что с Джоном? – Так звали кучера.
– Боюсь, Джон не сможет сейчас поехать с нами, миледи.
Значит, мертв. Лаис охватило вязкое безразличие. Если эти мерзавцы так легко убили кучера и спокойно могли прикончить Фламбара, что бы они в итоге сделали с графиней и детьми? Просто ограбили бы или сотворили нечто худшее?
Фламбар извинился и покинул карету, чтобы минутой позже втащить внутрь пленника. Энджел постарался уложить грязного бандита подальше от Лаис и детей, за что графиня испытала настоящую благодарность. Разбойник начал дергаться, и Энджел, поморщившись, ударил его ребром ладони по шее; тот затих.
– Он не очнется некоторое время. Нам хватит, чтобы добраться до Джиллейн-Холла. Я заменю кучера, миледи. – И он исчез, захлопнув дверь. Сразу стало страшнее. Тамина перестала плакать, но по-прежнему сидела, вцепившись в мать.
Дорога до дома запомнилась Лаис смутно: она так желала оказаться в привычных стенах и так беспокоилась об испуганных детях, что время пролетело мгновенно. Четверть часа спустя после нападения на дороге экипаж въехал во двор. Энджел, спрыгнув с белого Фантазера, ведущего в запряженной четверке, что-то негромко сказал встречавшим Лаис слугам, и вокруг тут же закипела бурная деятельность. Несмотря на поздний час, дом проснулся; пленника вытащили из кареты и куда-то унесли, Лаис и детей со всем почтением препроводили в дом, и вокруг сразу же засуетились горничные. В присутствии своих людей графиня немного расслабилась. Она теперь оказалась дома, где ничто не угрожало. Джерри и Тамину немедленно проводили в спальни, где вокруг детей засуетилось такое количество слуг, что Лаис оставалось лишь отступить к стенке и делать вид, что она отдает распоряжения. Через некоторое время появился Джейкобс и поклонился весьма растерянной графине.
