– Я думаю, вы тоже все знаете.
– В первый раз слышу.
– В газетах были ваши фотографии. Когда вы прилетели вместе
с ней в Париж, – спокойно напомнила Татьяна. – Но я ведь и без газет знала, что
вы в Париже, в отеле «Ритц».
Он вспомнил «Бакинского Друга» и почувствовал неприятный
холодок. Откуда она могла это узнать?
– В субботу мы были в Санкт-Петербурге, – пояснила Татьяна,
– вместе с Эдуардом. Как раз в это время там убили несколько человек рядом с
нашим филиалом. И он бросился звонить к вам, сказав мне, что вы сейчас
отдыхаете в Париже.
– Я его убью за такую болтливость, – добродушно произнес
Анатолий.
– Он потом разговаривал с вами, – сказала Татьяна, – и я не
вижу в этом ничего секретного. Все знают, что вы с Иолантой Божич близкие
друзья. Она очень красивая и эффектная женщина. К тому же я знаю, что они с
мужем уже давно подали на развод и не живут вместе. Об этом говорит вся Москва.
– Интересно, о чем еще говорит вся Москва?
– Когда будет ваша свадьба, – ответила она, глядя ему в
глаза. – Многие считают вас красивой парой.
– Спасибо. Никогда не думал, что обо мне знает так много
людей.
– Вы публичная личность, известный банкир, – возразила она,
– все так и должно быть. Поэтому я держусь несколько скованно и иногда позволяю
себе какие-то не совсем точные слова. Мне не хотелось бы стать героиней
бульварной хроники. Если нас здесь увидят и вас узнают, то потом трудно будет
объяснить журналистам, почему, вернувшись из Парижа, где вы только что
проводили уик-энд со своей возлюбленной, вы ужинаете вечером в ресторане совсем
с другой женщиной. Единственное объяснение, которое возможно в данном случае, –
вы не хотите лишнего скандала и поэтому пригласили свою собственную сотрудницу,
чтобы иметь необходимое алиби в нужный момент. Ведь нашу встречу всегда можно
объяснить интересами бизнеса.
– Блестящее аналитическое мышление, – хмуро сказал он, – только
несколько моментов вы не учли. Во-первых, если я так боюсь скандала, то вообще
мог спрятаться в каком-нибудь кабинете или пойти в другой ресторан. Во-вторых,
пойти с другой женщиной, которую я могу также выдать за свою сотрудницу. И,
наконец, в-третьих. С госпожой Иолантой Божич мы расстались в Париже, и
надеюсь, что навсегда.
Лицо у нее снова дрогнуло. На мгновение. И она даже отвела
глаза.
– Это ваше личное дело, – быстрее обычного произнесла
Татьяна.
– Согласен. Но насчет всего остального вы тоже не совсем
правы. Я ведь имею право встречаться с кем угодно, учитывая, что у меня нет
никаких обязательств перед другими женщинами. Я холостой человек, и у меня уже
нет гражданской жены.
– Не знаю, что у вас произошло в Париже, но она была
красивая и очень эффектная женщина. Во всяком случае, одна из самых узнаваемых
в нашем городе.
– Это еще не значит, что она была самой лучшей гражданской
женой в этом городе, – возразил он.
Официант принес две рюмки ликера и расставил тарелки с
десертом.
– Я тоже считала, что у вас скоро свадьба, – призналась она.
– Нет. Я же сказал – нет. Надеюсь, вы понимаете, что такими
вещами не шутят? Мы расстались, и полагаю, что навсегда.
– И вы сразу решили найти ей замену? – спросила Татьяна. Эта
женщина имела острый ум и такой же острый язык. Трудный характер… Но она
нравилась ему все больше и больше. В конце концов, необязательно иметь в
качестве своей подруги полную идиотку. Иногда хочется услышать и дельное
замечание.
– Да, – сказал он с явным вызовом, – я решил найти ей
замену. Красивую актрису, которая могла бы так же эффектно выглядеть, имела бы
такую же бурную биографию. У вас нет такой на примете?
– Нет, к сожалению, нет. Разве что Алла Пугачева. Если вы
захотите на ней жениться. Или София Ротару, но она, кажется, замужем. Хотя
Иоланта была наполовину полька. Есть еще Эдита Пьеха, но она гораздо старше
вас.
– Нет, спасибо. Это слишком радикальный вариант, –
усмехнулся он, оценив ее остроумие. – Ни одна из троих мне не подходит в
качестве постоянной подруги.
– Сочувствую.
– Напрасно. Мне всегда казалось, что сочувствовать нужно
одиноким женщинам. Особенно умным одиноким женщинам. Им бывает гораздо труднее
найти свою половину.
– Вы обо мне? Не думала, что вызываю сочувствие.
– Я не об этом. В принципе умной женщине всегда труднее
найти подходящего спутника жизни. Разве я не прав?
– Возможно, правы. У нас бывают несколько завышенные
требования, предъявляемые к нашим мужчинам. Но я думаю, что здесь виноваты не
«умные дамы», а скорее слабохарактерные и глупые самцы, которые не всегда ведут
себя достойным образом.
– Вот вы какого мнения о всех мужчинах! Теперь понятно,
почему вы до сих пор не замужем.
– Я была замужем, – спокойно ответила Татьяна.
– Знаю. Вы вышли за него, когда были еще студенткой.
Кажется, он был летчиком?
– Значит, вы тоже интересовались моей биографией? Или нет,
это мог рассказать скорее Эдик Парин. Мы ведь тогда вместе с ним учились, хотя
он был на два курса старше. Да, мой муж был летчиком. Мне было девятнадцать,
ему двадцать восемь. Он казался мне таким небожителем…
Она замолчала.
– Если не хотите, можете не продолжать, – предложил он.
– Хочу, – упрямо сказала она. – Первые два года все было
нормально. За одним исключением. Он не очень хотел детей. А потом стал исчезать
из дома по ночам. Конец восьмидесятых, появилось множество соблазнов:
кооперативы, ночные клубы, бары. Он был слабым человеком. Это я потом поняла.
Он начал пить, начал срываться. Из авиации его выперли. А больше он ничего
делать не умел. Я поймала себя на мысли, что стала презирать себя. Нет, не его.
А именно себя – за то, что живу с таким ничтожеством. И через четыре года мы
решили развестись. Сейчас он уехал куда-то в Cеверный Казахстан, говорят, что
пытался устроиться там на работу. Зато это был мощный стимул, чтобы всерьез
заняться своей карьерой, подумать о работе во Внешэкономбанке и начать работу
над диссертацией. Хотя я считаю, что могла бы и не ошибаться. Но так
получилось…
– Значит, он сыграл в вашей жизни положительную роль, –
мягко заметил Анатолий. – Может, действительно в этой жизни все, что ни
делается, то к лучшему?
– Это не мне судить. Десерт был вкусным, хотя я стараюсь не
есть сладкого. Это сказывается на моей фигуре. Но, кажется, мы уже закончили
наш ужин?
– Да, – согласился он, подзывая официанта, чтобы
расплатиться.
Потом они возвращались обратно к его служебной машине.
