Глава 3
Анатолий пожал плечами. Ему даже в голову не могло прийти,
что подобное произошло с его семьей.
– Тебе лучше пройти в дом и все самому осмотреть, –
предложил Петр, – а потом мы решим, что нам нужно делать. Если хочешь, мы
пойдем с тобой. Судя по всему, они здесь что-то искали. В двух местах даже
перекопали землю.
– Давай вместе, – предложил Анатолий, – я, конечно, не
боюсь, но после вашей собаки мне как-то не по себе.
Они прошли к дому. Замок был сломан, а дверь открыта.
Анатолий осторожно вошел в дом, словно опасаясь, что на него кто-то бросится.
Повсюду царил беспорядок. Вещи были разбросаны, в двух местах сломан даже пол,
в кабинете отца перевернуты все шкафы, пробиты стены и полы. Непрошеные
визитеры даже отвинтили батарею, в небольшой ванной комнате умудрились вытащить
со своего места водонагреватель, сорвали в нескольких местах кафель. Следы разгрома
царили повсюду. Анатолий обошел комнаты и, махнув рукой, вышел из дома. За ним
двинулись братья Палийчук.
– Нужно вызвать милицию, – предложил Петр, – и пусть сюда
приедет кто-то из ваших. Мать или Олеся. Может, даже Степан. Они здесь часто
бывали у твоего старика, возможно, знают, какие вещи отсюда пропали. Хотя… – он
оглянулся на собаку, рядом с которой остался его водитель, – если бы они нашли
то, что искали, то не стали бы убивать собаку. Видимо, не нашли и всю злость
выместили на нашем псе. Тогда вопрос: что они здесь искали? Судя по всему, это
люди серьезные.
– Я сам ничего не понимаю, – растерянно признался Анатолий,
– сначала смерть отца, а потом вот этот нелепый грабеж. У нас на даче не было
особых ценностей. Ты ведь сам все хорошо знаешь. Отец всегда жил очень скромно,
семья существовала на его пенсию и учительскую зарплату моей мамы. Они мне даже
денег почти никогда не пересылали в Москву, когда я там учился. Редко отец
приезжал и давал мне пятьдесят рублей, которые я тратил вскоре после его
отъезда.
– И ты никого не подозреваешь?
– Абсолютно никого. Но вот что странно. Нам несколько дней
звонят какие-то неизвестные люди и, не представляясь, спрашивают, как именно
погиб отец. А сегодня кто-то залез в наш гараж и изуродовал старую машину отца.
Такое ощущение, что за нами охотится какой-то маньяк.
– Это не маньяк, – рассудительно ответил Петр, – маньяк
бывает всегда один. Он не ездит на трех машинах и не стреляет в собак из
пистолета с глушителем. Это кто-то другой. Если бы приехали только на вашу
дачу, то я бы мог подумать, что произошла обычная ошибка. Но если полезли и в
ваш гараж, значит, они знали точно, к кому и зачем пришли. Я сейчас позвоню в
местный райотдел милиции. Пусть пришлют сюда своих сотрудников, они все
проверят на месте. У вас телефон в доме работает?
– Черт его знает, что там работает, – пробормотал Анатолий.
Петр повернулся и пошел обратно в дом. Семен достал
сигареты, протянул их Анатолию.
– Спасибо, – покачал головой, – не курю.
– Правильно делаешь, – согласился Семен, – а я никак не могу
бросить эту дурацкую привычку. Как у тебя дела в Москве? Я слышал, что ты уже
стал большим начальником!..
Семен работал в системе агропрома, занимался поставками
оборудования. Ему было уже под сорок (на четыре года младше брата). Несколько
лет назад он развелся и теперь жил один в своей кооперативной квартире на
Крещатике.
– Каким начальником… – отмахнулся Анатолий. – Просто
руководитель одного из отделов Минфина. Пошел, так сказать, по папиным стопам.
И отдел у меня небольшой. Только шесть человек.
– Все равно, – с уважением произнес Семен, – в твоем
возрасте уже начальник отдела Министерства финансов такой страны! Ты у нас
молодец, Толик. А отец с тобой ни о чем не говорил? Может, он тебе рассказывал
о каких-то ценностях, которые спрятаны на даче или в гараже?
– Ты же знаешь нашу семью, Семен, – усмехнулся Анатолий. –
Какие ценности могли быть у моего отца? Только его три ордена Славы. Он был
бессребреник. И на работе никогда взяток не брал, об этом все знали. До сих пор
некоторые старые сотрудники вспоминают, как он работал. Это просто какое-то
идиотское недоразумение.
Из дома вышел старший брат.
– Телефон работает, – сообщил Петр. – Я уже позвонил в
милицию. Они сейчас приедут. Ничего здесь не трогайте, возможно, остались
отпечатки пальцев. Заодно пусть отправят и труп нашего Джульбарса на
экспертизу. Достанут все пули и проверят, где мог «засветиться» этот пистолет.
– Ты сразу как прокурор начал свое расследование, –
усмехнулся Семен.
– Слишком серьезное дело, – отрезал старший брат, – нужно
все тщательно проверить.
У ворот раздался сигнал автомобиля. Водитель Палийчука
бросился открывать ворота. Они увидели въезжавшие синие «Жигули» Степана, мужа
Олеси. Он остановил автомобиль, вышел из машины, пожимая всем руки. Степан был
худощавым высоким парнем, всего на полгода старше Олеси. Анатолию он никогда не
нравился. На его взгляд, Степан был несколько суетлив и не очень серьезен. Да к
тому же чересчур расчетлив и циничен даже для обычного киевского адвоката. Но
на похоронах своего тестя он неожиданно расплакался, и Анатолий проникся к нему
некоторой симпатией. Однако своих мыслей он никому не высказывал, предпочитая
не вмешиваться в личную жизнь Олеси.
– Что случилось? – спросил Степан. – Мне позвонила Олеся,
говорит, чтобы я срочно ехал на дачу. Сказала про какую-то убитую собаку. Я
ничего не понял.
– Убили нашу собаку, – показал в сторону погибшего пса Петр
Палийчук. – Сначала они обыскали ваш дом, а затем, уезжая, пристрелили нашу
собаку, которая случайно оказалась у них на пути. Хорошо, что мама или Фаина к
ним не вышли. Боюсь, что эти серьезные люди не стали бы церемониться и с нашими
женщинами.
– Кто это был? – почему-то шепотом уточнил Степан.
– Откуда я знаю? – зло пожал плечами Петр. – Сегодня нужно
будет забрать маму и Фаину в город. Им нельзя здесь пока оставаться. Эти
незваные визитеры могут вернуться и снова начать свои поиски. Я уже вызвал
милицию. Ты здесь часто бывал, Степан, войди в дом и посмотри, что там могло
пропасть.
– Да, конечно. А вы там были?
– Мы уже все посмотрели, – кивнул Петр, – но мы же не знаем,
исчезли ли какие-нибудь ценные вещи.
Степан растерянно кивнул головой и медленно прошел к дому,
замер перед дверью, словно не решаясь войти. Затем все-таки перешагнул через
порог.
– Может, у твоего отца были долги? – предположил Петр. –
Хотя откуда у него долги…
– На его книжке почти семь тысяч рублей, – вспомнил
Анатолий. – Нет, у него долгов никогда не было. Он всегда говорил мне, что это
самые худшее, что может быть в жизни человека, – брать в долг у другого. «Долги
портят дружбу», – как-то сказал он матери, когда ее брат хотел занять у нас
тысячу рублей. Он тогда так и не дал денег, мать сняла со своей сберкнижки и
отдала своему брату. Кажется все, что у нее было – восемьсот тридцать два
рубля. Я так точно помню, потому что мой дядя этих денег не вернул. Отделывался
шутками, что, мол, жене финансиста деньги не нужны. А мать стеснялась
настаивать. Для начала семидесятых это была очень большая сумма. Так что отец
оказался прав. Странно, что я сейчас об этом вспомнил. Это было так давно…
