— Занятно, — хмыкнула мадам Боннар и еще раз оглядела Тиану — на сей раз намного внимательнее. От взгляда хозяйки магазина не укрылось ни старенькое платье, ни стоптанные ботинки, ни слишком короткий подол. — Что ж, тогда у меня точно есть, что вам нужно. Идемте со мной, молодая леди. А вы, — она остановила двинувшуюся за нею тетю Джоанну, — подождите здесь. Выбор платья — это таинство. Молодая леди сама решит, чего она захочет, и в этом ей не помогут ни советы, ни указания. К наряду, — мадам улыбнулась, — нужно потянуться сердцем. Мои помощницы подадут вам чай, и, возможно, вы захотите посмотреть кое-какие аксессуары…
Так Тиана оказалась вместе с мадам Боннар в одной из просторных комнат магазина; здесь у стен стояли вешалки с готовыми платьями, и запах лаванды еще усилился, обнял и успокоил. Мадам Боннар усадила Тиану в кресло, а сама задумчиво прошлась вдоль стен.
— У вас есть предпочтения по поводу цвета?
— Синий, — решительно произнесла Тиана. — Синий с серебром.
— Вы правы. — Мадам приподняла брови. — Это вам пойдет.
— Я хочу, чтобы оно было похоже на мечту, — сказала Тиана. — На звездную ночь, на сказку. Пусть это будет не самое прекрасное платье на свете, но я… я хочу быть в нем собой и только собой.
— Похвальное желание.
Мадам прошлась снова и наконец выудила из вороха платьев одно.
— Вот это вам подойдет.
Она положила платье на стоявший посреди комнаты стол и расправила складки.
Тиана встала и тихонько подошла, чтобы взглянуть.
Шелк темно-синего цвета имел тот же благородный оттенок, что и камзолы лорда Картрайта; по краям юбок и по лифу шла изумительная вышивка серебряной нитью, в нее были вплетены крохотные алмазы, и потому платье и вправду казалось обсыпанным звездами. Тиана прикинула, что оно, пожалуй, будет широковато ей в груди, но если мадам обещает, что можно ушить… Девушка протянула руку и осторожно коснулась легкого, сияющего шелка. Символ богатства и знатности, символ настоящей жизни, символ свободы.
Тиана не выдержала и разрыдалась.
— Ну что вы!
Судя по всему, мадам была привычна к слезам невест; она усадила Тиану обратно в кресло, позвонила в колокольчик и велела принести воды.
— Вам не понравилось платье.
Тиана покачала головой.
— Платье идеально.
— Вы не хотите выходить замуж? — уточнила мадам.
Девушка кивнула.
— Он… он совсем мне не подходит… и я не люблю его… но отец…
— Понятно. — Мадам Боннар хитро улыбнулась. — Может быть, вы хотите кому-нибудь передать записку?
Тиана замерла. Только сейчас она сообразила, что впервые за последние дни осталась без надзора. Тетя в соседнем помещении и не слышит разговора.
— Откуда вы знаете, что хотела бы? — спросила Тиана.
— Если вы так плачете, возможно, тут не только нежелание выходить замуж за нелюбимого. Где-то и любимый должен существовать. Я сама была такою, как вы, так что отлично вас понимаю.
— Я… — Тиана закусила губу и задумалась. — А можно отослать две записки?
— Все, что угодно, дорогая моя, если вы купите это платье. Оно стоит немало.
— Это оплачивает жених, — отмахнулась Тиана.
Слезы высохли, как по волшебству. Следовало воспользоваться неожиданным шансом.
— Принеси перо и бумагу, Жанна, — велела мадам Боннар служанке, которая пришла со стаканом воды.
Та кивнула, вышла и через минуту возвратилась со всем требуемым.
— Пишите, — предложила мадам.
Тиана взяла перо и задумалась.
Ее собственная судьба решена; Эдвард узнал, кто она такая, и потерял к ней интерес. С его стороны спасения ждать не стоит. Лорду Mapвину писать бесполезно, он все-таки слишком зависимый от своей властной матушки тип. Придется смириться с судьбой. Но вот сестры… Тиана написала два письма: одно — сэру Финчу (адрес она запомнила еще тогда, когда они с Кларой составляли то самое, неизвестно куда канувшее послание); второе — лорду Дельберту Бисмайру. Если все получится, у Клары и Альмы появится шанс.
— Только я не знаю адреса.
Она указала на письмо лорду Бисмайру. Мадам кинула взгляд на имя.
— О! Не беспокойтесь. Зато мне он известен. Сегодня же вечером письма будут у адресатов.
— Хорошо, — улыбнулась Тиана.
А после она полностью отдалась во власть мадам Боннар и ее помощниц, которые занялись платьем.
Дельберт ворвался в кабинет впереди Бенджамена, который тщетно пытался его задержать.
— Ты проиграл! — с порога заявил лорд Бисмайр.
— Вот как? — не отрываясь от писем, равнодушно обронил Эдвард.
30(?
^^|ш ш& дочери. ~~~~**щШ&.
— Милорд, я пытался остановить его, но…
— Спасибо, Бен. Когда сэр Дельберт хочет войти, остановить его невозможно. Ты можешь идти.
Слуга поклонился и вышел.
— Ты проиграл, — повторил лорд Бисмайр, падая в кресло напротив монументального письменного стола — образца вкуса папаши Картрайта.
Сэр Бойл наверняка плакал над этим столом, как над больным дитятей. Но стерпел. Дубовый монстр верной и правдой служил вот уже второму поколению семьи.
— Отдавай Озорницу.
— Почему это?
Эдвард наконец соизволил поднять глаза от бумаг.
— Потому что Кристиана Меррисон выходит замуж. О помолвке будет объявлено послезавтра на вечере у лорда Херста. Тебе наверняка пришлют приглашение. Туда весь свет собирается — поглазеть на этакое чудо.
— Помолвка — еще не свадьба, — хмыкнул Эдвард. — Невеста может и передумать. Или жених. Кстати, кто он?
— Какой-то зануда из Кента, так говорят. Никто его при дворе не видел. Деревенщина и святоша, конечно же; как и я говорил, за другого старый Меррисон свою дочь не отдаст. Ты проиграл, приятель.
— Не думаю. Я еще не пошел в атаку. А когда сделаю свой следующий ход, то все просто обомлеют. — Эдвард указал на друга кончиком пера. — И ты в первую очередь. Неужто ты недооцениваешь силу моего обаяния?
— Как-то до сих пор ты не слишком-то им пользовался. Когда мы столкнулись с Меррисонами в парке, такой был шанс завязать разговор! А ты прошел мимо. Не то чтобы я желал твоего выигрыша, но, по-моему, это глупо.
— Ты просто кое-чего не знаешь, — хмыкнул Эдвард. — Кристиана Меррисон будет моей. И ее папаша отдаст ее за меня, вот увидишь.
— Как же! Разорвет он помолвку с этим провинциальным женихом, чтобы вручить руку своей драгоценной доченьки тебе! — рассмеялся Дельберт. — Озорница моя, приятель. Хорошо, я готов подождать до оглашения, но потом…
