– Нет, тебе «мудрая женщина» не подходит, мудрица
лучше.
– Леха, внимание!
В самом деле, во двор вышел Виталий Антонович с Ларри на
поводке и пошел по направлению к скверу. И тут же от стены дома отделилась
какая-то тень и пошла в том же направлении.
– Ксюха, сдается мне, что за ним следят, –
прошептал Леха.
– Очень интересно.
Держась на некотором расстоянии, они двинулись вслед за
тенью. Впрочем, никакая это была не тень, а молодой парень в куртке-косухе.
Сомнений не было – он шел за Виталием Антоновичем.
– Ой, Леха, не нравится мне все это. Просто не дело, а
слоеный пирог.
Виталий Антонович между тем пришел в сквер и отпустил Ларри
с поводка. Парень в косухе держался поодаль.
– Ксюха, есть мысля!
– Ну?
– Проследить за парнем.
– Леха, я не смогу. Мне в десять надо быть дома, а то
потом такие неприятности будут… Вообще запереть могут.
– Ну фиг с тобой, я один попробую!
– Леха, ты обиделся?
– Ничего я не обиделся. Просто непруха сплошная, Гошка
вон заболел, Сашка с Машкой папаню принимают, ты линяешь, я остаюсь один, как…
– Как перст! – подсказала Ксюша, смеясь.
– Вот именно. Как перс.
– Да не перс, а перст!
– Какая разница! Персу одному тоже хреново!
– А черт с ним, с этим парнем!
– Ты дура, да? Он же нас может на самого главного бандита
вывести. Витасик-то наш мелкая сошка, по всему видать.
– А зачем крупной сошке за мелкой следить?
– Ну, это яснее ясного!
– Объясни, если тебе все так ясно.
– А если мелкая сошка чего-то темнит, какую-нибудь лажу
подсовывает, надо поглядеть, не снюхалась ли она либо с ментами, либо с другой
крупной сошкой.
– Да, наверное… – задумчиво проговорила
Ксюша. – Только, Леха, ты будь осторожен и не вздумай лезть на рожон.
– Что я, дурной, что ли? Мы свое дело знаем. А ты,
Ксюша, вали домой.
– Мне еще рано, сейчас только четверть десятого.
– Все равно, чего тебе тут делать? Чем раньше домой
придешь, тем меньше к тебе приставать будут.
– Да нет, зачем мне их баловать. Сказано в десять –
приду в десять.
– Ну, как хочешь, – пожал плечами Леха, но в
глубине души он был рад: все не так тоскливо будет.
Виталий Антонович между тем взял Ларри на поводок и
направился обратно к дому. Парень в косухе за ним. Когда хозяин и собака вошли
в подъезд, парень вытащил из кармана мобильник:
– Алло, дядя Жора, это я. Погулял с собакой и пошел
домой. Ага, подожду, а сколько ждать-то? Хорошо, еще полтора. Пока.
– Леха, неужели ты полтора часа тут проторчишь? –
с ужасом спросила Ксюша. – А потом еще за ним потащишься?
– Да, перспектива кислая… Не знаю. Лучше уж я с
утречка… А то дома влетит так, что костей не соберешь.
– Тебя что, лупят? – ахнула Ксюша.
– Бывает, – вздохнул Леха. – Не то чтобы
лупят, но взгреть отец может будь здоров.
– По морде? – с сочувствием спросила Ксюша.
– Нет, по морде не бьет, чтобы следов не было. По
заднице. Ладно, Ксюха, замнем для ясности.
– Вот что, Леха, пошли-ка по домам. Тебе тоже пора.
– Нет, мне еще не пора. Я еще минуток сорок спокойно
могу погулять, а вот ты беги. Я б тебя проводил, но сама понимаешь.
– Ладно, Леха. Я пойду. Только зачем тебе тут торчать,
если ты все равно не сможешь за ним проследить?
– У меня одна мыслюха родилась…
– Мыслюха? Интересно, чем она от мыслюндии отличается?
– Чего? А, понял. Мыслюндия она, Ксюха, поважнее
мыслюхи. Ей цена больше. А вообще-то мыслюха еще может оказаться шикарной
мыслюндией. Все, беги, ты мне уже мешаешь!
– Мешаю?
– Ага, беги, говорю!
– Нет, я хочу знать, что ты задумал?
– Много будешь знать – скоро состаришься! Вали отсюда.
Леха вовсе не хотел грубить Ксюше, но она и впрямь мешала
внезапно родившемуся замыслу.
– Как хочешь, – холодно ответила Ксюша и
отправилась в сторону дома.
А Леха постоял еще минутку, собираясь с духом, а потом вышел
из-за выступа дома, за которым скрывался, и, что-то насвистывая, медленно пошел
по двору. Поравнявшись с парнем, он вдруг остановился и спросил:
– Эй, мужик, закурить не найдется?
Он сразу приготовился в случае чего дать деру, но парень
неожиданно сказал:
– Такой молодой, а уже куришь?
– Давно.
– Ну возьми, закури, мне не жалко.
– Вот спасибочки! – обрадовался Леха и вытащил из
протянутой ему пачки «Бонда» одну сигаретку. – А огонька?
– Держи!
Леха поймал зажигалку, которую кинул ему парень, закурил
сигарету и вернул зажигалку:
– Спасибо. А вы тут ждете кого, да? Зинку небось?
– Кто такая Зинка?
– Да шалава одна…
– Нет, я не Зинку жду. Как тебя звать-то, малый?
– Меня-то? Лехой, Алексеем, значит.
– И ты небось в школе еще учишься?
– Учусь, а чего?
– Да ничего, так просто. И у вас каникулы, да?
– Каникулы.
– Счастливый ты, Леха. Небось живешь с папой-мамой в
квартирке теплой?
– Ну!
– Я же говорю, счастливый, – вздохнул парень.
– А вас как зовут?
– Роман.
– Роман? Редкое имя. Но красивое.
– Леха, у меня к тебе большая просьба: будь другом,
сгоняй в палатку на углу, купи мне булку, что ли, какую или пирожок, жрать хочу
– сил нет, а вот отлучиться не могу. Вдруг она выйдет… девчонка моя.
– Конечно! – обрадовался Леха. – Я мигом! А
хотите, там в палатке гамбургеры горячие бывают?
– Класс! И баночку пивка захвати. Тогда вообще будет не
жизнь, а малина.
Роман протянул Лехе деньги, и тот во весь дух помчался
исполнять поручение.
Когда он вернулся, Роман пришел в восторг. Он выхватил у
Лехи пакет с гамбургером и буквально накинулся на еду.
– Ну, Леха, друг, ты мне так помог! А то я уж концы
отдавал. – Он вскрыл банку пива и стал жадно пить. – Ох, хорошо! Вот
собачья работа!
