– Вот, шеф, эти шпендрики!
– Ладно, Митюша, ступай! – вкрадчивым мягким
голосом произнес он.
Митяй исчез.
– Вот вы, значит, какие… Ну что ж, поговорим! Да вы
садитесь, садитесь вон на диванчик, располагайтесь. И не волнуйтесь, если
найдем общий язык, то к вечеру вернетесь домой. Так что не бойтесь.
– Мы вообще-то не понимаем… – начал Леха,
приободренный мягким тоном шефа.
– Сейчас поймешь. Не буду тянуть и сразу спрошу: зачем
вы следили за Денисюком?
– За кем? – переспросил Леха, изображая
непонимание.
– За Виталием Антоновичем.
– Ксюха, ты такого знаешь?
– Первый раз слышу.
– Отлично, гуси-лебеди, отлично!
– Это какая-то ошибка, – начал Леха, – мы
вообще ни за кем не следили, делать нам больше нечего – следить за каким-то
дядькой? На фиг он нам сдался?
– Действительно, у нас каникулы, станем мы их на слежку
тратить! Зачем? С какой стати? – поддержала друга Ксюша.
– А в вашем возрасте следить за кем-то – первейшее
удовольствие.
– На вкус и цвет товарищей нет.
– Хорошо, а фамилия Кулакова вам о чем-нибудь говорит?
– Кулакова? Да! Говорит! – обрадовался Леха.
– Вот, уже легче, – проговорил шеф. – И какие
у вас отношения с Кулаковой?
– Я ее один раз по телику видел! – выпалил Леха.
– Кого? – нахмурился шеф.
– Кулакову! Галину Кулакову, олимпийскую чемпионку по
лыжам! Крутая тетка! У нее столько олимпийских медалей – офигеть можно!
– Ваньку валяешь, да?
– Почему?
– Я про Наталью Кулакову спрашиваю!
– Про Наталью? Но Наталью я не знаю. Первый раз слышу.
– Хорошо, гуси-лебеди, зайдем с другой стороны. Вы
бумажник кожаный случайно не находили?
– Бумажник? Нет, чего не было, того не было… Но кто-то
меня про это уже спрашивал…
– Про что?
– Про лопатник… Ага, мужик какой-то с собакой сказал,
что посеял лопатник, и обещал даже бабок дать, если я найду. Я бы с дорогой
душой, но… – И Леха довольно выразительно развел руками.
– Да, и что же это за дядька с собакой?
– Почем я знаю? Я его первый раз видел. И последний.
– Но если он просил вернуть бумажник, то, надо
полагать, дал тебе свой телефон или адрес.
– Ни фига подобного! Он просто сказал: если найдете –
приносите в сквер, я там с собакой гуляю. И все дела.
– А собака у него какая?
– Да какая-то шавка тупорылая, я в них не разбираюсь.
– Так, так, не хотите, значит, говорить по-хорошему?
– Но мы действительно не понимаем… – подала голос
Ксюша. – Вы что-то спутали, или вас ввели в заблуждение…
– Твое счастье, девочка, что ты не знаешь, с кем
разговариваешь, – усмехнулся шеф, и лицо его приняло страшное, жесткое
выражение. – От твоего дружка толку мало, он упрямый и глупый, а вот с
тобой я попробую поговорить с глазу на глаз, и мы посмотрим, чем дело кончится.
Думаю, ты будешь сговорчивее…
Ксюша похолодела.
– Ты не бойся пока, может, мы и кончим дело миром, если
у тебя мозгов побольше, чем у этого мальца. Так, гуси-лебеди, прощайтесь!
Больше вы друг друга не увидите, по крайней мере в этой жизни.
– Это вы, дядечка, зря! Милиция уже наверняка идет по
вашему следу. Наш корешок видел, как нас в машину запихали, он малый
сообразительный, понял, что к чему, и наверняка запомнил номер вашего
джипа! – в ужасе тараторил Леха, хватаясь за последнюю соломинку.
А Ксюша вдруг покачнулась и упала с дивана на пол. Леха
кинулся к ней. Девочка со страху лишилась чувств.
Шеф как будто не обратил на это внимания.
– Ты, парень, зря на милицию надеешься, не найдет она
вас… разве только ваши трупы. Хоть вы и молчали как партизаны, но возвращать
вас назад резону нет, от вас могут быть неприятности при условии, что вы
останетесь в живых. А вот если вас не будет, то и проблем не будет. Понимаешь
меня?
У Лехи упало сердце. До сих пор ему казалось, что все как-то
обойдется, но сейчас надежда покинула его. Пусть уж поскорее убивают, что ли…
– И поведение мне твое не нравится. Наглый ты, а это
плохо. Даже такие сопливые пацаны должны соображать, с кем разговаривают. Плохо
тебя воспитали, мальчик! Никакого почтения к старшим.
Леха молчал. Пусть издевается, по крайней мере, пока этот
тип так оттягивается, они еще будут живы…
Внезапно раздался телефонный звонок, и в комнату вошел
Митяй:
– Шеф, вас!
– Кто?
Митяй глазами показал наверх. Начальство, мол. «Ага, значит,
это тоже не главный, – смекнул Леха. – Но нам-то что, у него хватит
власти, чтобы нас прикончить».
Ксюша уже пришла в себя, но боялась даже пошевелиться. Она
мысленно прощалась с жизнью. «Только бы без мучений», – думала девочка.
Перед мысленным взором пронеслись виденные в кино и по телевизору страшные
кадры пыток – раскаленные утюги, паяльники и всякие прочие ужасы…
Поначалу в милиции Сашу, Маню и Розу дежурный вообще не
желал слушать.
– Катитесь отсюда, нашли место для развлекушек на
каникулах! Ступайте, ступайте подобру-поздорову!
Но вдруг Тягомотина как топнет ногой да как закричит:
– Аааааа! Помогите! Помогите!
У дежурного от неожиданности отвисла челюсть, а Роза
продолжала вопить. На ее крик примчалось несколько человек.
– В чем дело? Ты чего орешь? – подошел к ней молодой
человек приятной наружности в пушистом синем свитере.
Роза мигом умолкла.
– Что за дела, девочки?
– У нас друзей похитили, а нас даже слушать никто не
хочет! – мигом выпалила Маня.
– Это не розыгрыш? – прищурился молодой человек.
– Послушайте, нельзя терять время, надо сообщить всем
постам! – страстно заговорила Саша.
– Хорошо, идемте ко мне, – быстро сказал молодой
человек.
Он привел их в небольшую комнату, где стояли три стола, но
сейчас там никого больше не было.
– Так, выкладывайте, да побыстрее!
Саша в двух словах сообщила, в чем дело.
– Номера, значит, не знаете? Это хуже, – вздохнул
молодой человек. – Что ж, будем искать. А вот что вы мне скажите: кто
родители у этих ребят? Богатые люди?
– Нет, что вы, вовсе не богатые, это, скорее всего, не
из-за выкупа, – сказала Саша.
