– А из-за чего же, хотел бы я знать? Так кто они по
профессии? Вы это знаете?
– Знаю, – подала голос Тягомотина. – У
Филимоновой родители музыканты, но не знаменитые. А у Шмакова отец на заводе работает,
а мама в поликлинике, медсестрой.
– Хорошо, посидите тут, я скоро.
Он быстро вышел из комнаты.
– Роза, ты молодчина! – искренне проговорила
Саша. – Я бы не отважилась так вопить.
– А что делать-то было? Зато подействовало.
– Это точно, – кивнула Маня. – Саш, а ведь
придется все рассказать.
– Может, не стоит?
– Сами не полезем, а вот если спросят, почему их
похитили…
– Если не хотите болтать – молчите, – пожала
плечами Роза.
– Но если спросят?
– Скажите, что понятия не имеете. Может, их на органы… Кстати,
пускай так думают, шевелиться быстрее будут.
– Роза, ты просто умница, а я совсем голову
потеряла, – прошептала Саша. – Мне так страшно…
– Я не понимаю, почему надо сейчас что-то
скрывать? – повысила голос Маня.
– Просто чтобы быстрее изловили этих бандитов, как ты
не понимаешь? Если мы сейчас вывалим всю информацию, они начнут разбираться в
связях, прослеживать какие-то цепочки, а Ксюша и Леха…
– И еще не факт, что тут, в ментуре, кто-нибудь не
связан с этим типом, с вашим Витасиком. Это его район… – напомнила
Роза. – Поэтому пока помалкивайте, а уж потом, если этих найдут, ну,
Филимонову со Шмаковым, тогда другое дело.
– Вы что тут шепчетесь? – вернулся в комнату
молодой человек. – Ищут уже ваших друзей, ищут. Так все-таки почему их
похитили, вы что-нибудь подозреваете?
– Да, – сказала вдруг Маня, – мы, конечно,
подозреваем, но ничего не скажем, пока вы наших не найдете.
– Ишь ты какая! – улыбнулся молодой
человек. – Кстати, позвольте представиться – старший лейтенант Дмитриев
Алексей Алексеевич, сотрудник отдела уголовного розыска. А вы девочки не
промах, какой вой подняли.
– А что делать-то было? – сказала Роза.
– Так, а что же вы все-таки подозреваете, дорогие мои
девицы? Вы уж коли пришли к нам, давайте-ка говорите начистоту. Вы в какие-то
темные дела ввязались? Вы случаем не вляпались в распространение наркотиков?
– Ой, что вы, ничего подобного! Мы… мы… – Маня
запнулась, она не знала, с чего начать. – Мы вам, конечно, все скажем,
только вы ничего не поймете…
– Так считаешь? – рассмеялся Алексей Алексеевич. –
Ну вы подумайте, мы тут не совсем дурные сидим… Сделай милость, скажи, и мы
поглядим, вдруг да разберемся.
– Нет, вы не так поняли, – вступилась за младшую
сестру Саша. – Дело в том, что мы и сами ничего не понимаем, все так
запутано…
– Ну вот что, девочки, у меня нет времени играть с вами
в ваши дурацкие игры. Либо вы сейчас все мне рассказываете, либо я просто
считаю все это идиотской выдумкой и отменяю свое распоряжение.
– Нет! – взвизгнула Маня. – Нет! Не надо
ничего отменять. Я вам все-все расскажу. Несколько дней назад, еще перед
каникулами, Гошка Гуляев…
– Кто это?
– Наш друг, он сейчас болеет, у него грипп! –
пояснила Саша.
– Так вот, Гошка нашел на улице бумажник, с этого все
началось…
И Маня выложила Дмитриеву все, что знала об этом «тухлом»
деле.
Старший лейтенант очень внимательно ее слушал, время от
времени что-то записывал в блокнот.
– Очень, очень интересно, – сказал он, когда Маня
умолкла. – Значит, этот Горенич фотограф? Ну что ж, мы быстро выясним,
пересекал ли он границу, да и вообще… Почему ж вы, чудачки, не пришли к нам
раньше? Может, были бы ваши друзья целы и невредимы. А сейчас я не могу за это
поручиться.
– Вот теперь, может, мы и пришли бы, – заявила
Тягомотина. – А так… Что толку приходить, если нас никто даже слушать не
хотел, пока я не завопила…
– Я приношу вам свои извинения за некорректное
поведение дежурного. Он получит взыскание. А сейчас, девочки, ступайте, у меня
и так дел хватало, а теперь вдобавок и эта история… И еще раз простите. Если
будут какие-то вопросы, я позвоню.
– Только вы уж родителям не говорите, что вы из
уголовки, а то потом неприятностей не оберешься, – мрачно попросила Роза.
– Учту! – улыбнулся Дмитриев. – Но вы
обещаете не ввязываться больше ни во что?
– Обещаем! – хором воскликнули девочки.
– А вы наших найдете? – спросила Маня.
– Постараемся! – не слишком уверенно ответил
старший лейтенант Дмитриев.
– Манька, ты почему все рассказала? – не слишком
сердито осведомилась Саша.
– Надо было! Только я не все рассказала.
– То есть как не все? Я же слышала.
– Дело в том, что я знаю, где скрывается Наташа.
– Что? Откуда?
– Я узнала сама… Сама!
– И почему же ты про нее не сказала?
– Не знаю, мне почему-то стало ее жалко!
– Жалко? – поразилась Саша. – Преступницу
жалко?
– Я не уверена, что она преступница… Мне кажется, что
нет…
– Дура! Сентиментальная дура! Если б она не была
преступницей, она не стала бы травить Леху газом!
– Как это газом? – вмешалась в разговор
Тягомотина.
Саша в двух словах все ей объяснила.
– Ну и впутались вы в историю, я так и знала – это
добром не кончится, – зловеще проговорила Роза.
– А что будет с их родителями? – прошептала в
ужасе Саша. – Кошмар какой-то… Даже если чудом все кончится благополучно…
– Не чудом, а благодаря мне! – поправила ее
Роза. – Если их спасут, то только благодаря мне!
– Так вот, если все кончится благополучно, –
начала опять Саша, – то я больше никогда ни за что не стану ввязываться в
такие истории и тебе, Манька, не позволю, имей в виду!
– Согласна, я согласна, лишь бы только все хорошо
закончилось!
– Маня, а ты все-таки скажи, почему ты вдруг пожалела
Наташу? – вспомнила Роза.
– Я думаю, она не преступница, я думаю, она спасает
Горенича! Она его прячет!
– Прячет? Где? – округлила глаза Саша.
– Там, в Отрадном.
– С чего ты взяла?
– Понимаете, я только потом сообразила… Она выносила
мусор…
– Ну и что?
– А то, что, кроме мешка, она вынесла несколько пустых
бутылок из-под пива и из-под водки.
– Маня, а вообще-то ты и вправду дура глубокая, –
сказала Роза, – бежим скорее опять к Дмитриеву.
