Она с отвращением слушала генерала. Ее всегда поражал
необыкновенный цинизм самого Маркова, словно поставившего перед собой задачу
показать ей весь этот мир во всех его мерзких подробностях.
— Зачем вы мне это говорите? — спросила Марина.
— Это ты должна была помнить еще по занятиям психологией, —
напомнил Марков, — а я хочу, чтобы ты вспомнила, как себя вести с типом,
подобным этому канадцу. Устойчивая сексуальная ориентация указывает на его
определенные симпатии. Ведь агрессивный мужчина спит с кем попало и когда
попало. Этому нужен определенный психотип. Канадец злоупотребляет спиртным,
значит, вполне можно уйти от него в нужный момент и в нужном месте. Люди,
злоупотребляющие спиртным, как правило, не очень агрессивны. Во всяком случае,
в постели просто не те силы. Пьяный муж может избить жену, но вряд ли способен
полностью удовлетворить опытную женщину. И наконец, канадец имеет жену и детей,
поэтому бурного романа не получится в любом случае. Согласись, что все эти
факты говорят не в его пользу.
Она взяла его фотографию.
— А где фотография его жены? — спросила Марина.
— Я тебе дал, — ответил генерал, — одна из тех пятерых.
Найди сама.
Она думала достаточно долго, потом решительно взяла одну
фотографию.
— Вот она.
— Верно, — удивился генерал, — ты здорово прибавила. Почему
именно она?
— У нее на фотографии более уверенный вид, чем у остальных,
— пояснила Марина, — с таким надменным выражением лица любовницы обычно не
бывают.
— Хорошо, — заулыбался Марков, — будем считать, что ты сдала
и этот экзамен. Лев Григорьевич совсем неплохо занимается твоим обучением.
— Он давно живет в СССР. Неужели за это время ни с кем не
встречался? — удивилась Марина. — Судя по вашим словам, у него должны были
появиться постоянные подружки.
— Уже несколько. Но одна из них ему особенно близка. Вот и
ее фотография. Это Лидия Клонова. Профессиональная проститутка, работает обычно
в валютных барах, с интересующим нас человеком связь поддерживает довольно
регулярную. Так что одна проститутка у нас уже есть. Поэтому твой вопрос был и
некорректным, и вызывающим.
— Извините, — она посмотрела на фотографию, — это тоже ваш
офицер?
Марков улыбнулся. Он умел улыбаться мускулами лица. Не
глазами, они у него оставались всегда насмешливо-холодными, не тонкими губами,
а именно мускулами лица.
— Среди наших офицеров нет и не может быть проституток.
Боюсь, что после знакомства с работой нашей контрразведки у тебя осталось
неправильное впечатление о характере их действий. Это было исключение, когда
требовался именно офицер контрразведки КГБ. В таких случаях положено получать
разрешение у самого председателя КГБ СССР. Только он или кто-нибудь из его
заместителей может разрешить проведение подобной операции. Мы вполне можем
использовать обычных проституток, тем более что почти все они работают платными
агентами МВД. А когда нам нужны офицеры, мы используем офицеров. Но совсем для
других целей. Более интеллектуальных. Иначе это было бы не совсем рационально —
набивать голову красивой женщины разными знаниями, а потом использовать ее
вместо красивой куклы. Очень неэкономно, тебе не кажется?
— С этим канадцем мне нужно встретиться? — поняла Марина.
— Сначала тебе нужно с ним познакомиться, — заметил генерал,
— причем познакомиться в достаточно независимой и нейтральной обстановке. Затем
развить свое знакомство в дружбу. Необязательно переходящую в бурный роман. И
наконец, как третий этап — получить ключи от кабинета посла Канады. Можешь даже
их украсть. Нам все равно, как именно они к тебе попадут.
— И все?
— Нет, не все. Вообще-то я обычно не рассказываю агентам
полный смысл операции, это только сбивает с толку и мешает. Но тебе скажу. И
вообще договоримся с тобой, что будем всегда откровенны. Все как есть. Никаких
секретов. Так вот, нас интересует не кабинет посла и даже не сам посол и его
бумаги. Нас интересует этот молодой человек. Мы хотели бы в будущем продолжить
с ним работу.
— Вы хотите его завербовать? — поняла Марина.
— Разумеется. И предложить ему работать на нашу разведку.
— Я должна его завербовать?
— Ни в коем случае. Только этого не хватало. Он никогда не
будет знать, кто ты. Это обязательное условие, иначе мы сорвем всю операцию. Ты
будешь врачом или журналистом, смотря по тому, какую легенду тебе подберут.
— Я должна буду с ним работать? — поняла Марина.
— Ты должна будешь познакомиться с ним достаточно близко, —
подтвердил генерал, — считай это своей дипломной практикой. По окончании
которой я скажу, на что конкретно ты годишься.
— У моей практики будут определенные сроки?
— Мне всегда нравятся такие самоуверенные нахалки, как ты, —
сказал Марков. — Будут, конечно. На всю операцию мы должны потратить не больше
трех месяцев.
— Почему?
— По нашим сведениям, его скоро отзовут, — пояснил генерал,
— его переводят на работу в отдел, координирующий действия Канады в НАТО. Не
мне тебе говорить, как это для нас важно. И важно завербовать его именно здесь
и сейчас. Это, если хочешь, просто наш долг. Он исключительно ценный
потенциальный кандидат в разведчики. Как ты понимаешь, мы отбирали его
достаточно долго. И следим за ним тоже достаточно давно. Знаем его привычки,
особенности характера, круг его друзей. Все подготовлено, чтобы в игру
включилась ты.
— Понимаю. — Она посмотрела на лежавшие перед ней
фотографии. — У него хороший вкус, Виктор Георгиевич. Мне будет с ним нелегко.
— У меня тоже, — поняв, на что именно она намекает, сразу
ответил генерал, — докажи, что и у меня хороший вкус. И последнее, что я тебе
должен сказать. Надеюсь, ты понимаешь, что никаких личных симпатий и чувств в
процессе работы возникнуть не должно. Это исключено абсолютно.
— Вы могли бы мне этого и не говорить, — немного обиделась
она, — вы же сами сказали, что я не девочка.
Глава 2
В поезде была та идеальная чистота, которую можно встретить
только в фирменных вагонах «Красной стрелы», курсирующей между Москвой и
Ленинградом. В начале семидесятых эти поезда отличались какой-то особенной
комфортностью и порядком. Проводник, находившийся у входа в вагон, приветливо
кивнул молодому человеку, стоявшему на перроне.
— Это третий вагон? — спросил тот с легким акцентом.
Наверное, из Прибалтики, подумал проводник. Эстонец или
литовец. Они часто ездят из Ленинграда. Латыши в отличие от них говорили
по-русски гораздо увереннее.
— Да, заходите, — сказал проводник менее приветливо, чем
остальным. Он не любил прибалтов.
