Однако за письменным столом никого не было. Он обвел взглядом комнату, и оказалось, что здесь две женщины, которые сидят на оттоманке возле камина. Около Атины он увидел очень привлекательную молодую женщину лет на пять старше, темноволосую и черноглазую.
— Добрый вечер. Простите, что вторгаюсь, но мисс Макаллистер просила меня прийти… как только я… закончу свои дела.
Атина выпрямилась.
— Вы хотите сказать «получить расчет». Нет нужды быть загадочным, мистер Маршалл. Эстер знает, что вы служащий.
— Атина, не будь такой невежливой. Мистер Маршалл, я — Эстер, леди Уиллетт.
Маршалл поднес ее руку к губам.
— Весьма польщен знакомством с вами, миледи. Рад отметить, что хорошие манеры не отменены в этом заведении.
Маршалл проигнорировал выражение досады, если не раздражения, на лице Атины.
Эстер любезно улыбнулась ему:
— Спасибо, что позировали для наших учениц сегодня вечером. Я только что вернулась от них — они наверху в своих комнатах — и должна признаться, что вы единственный предмет их разговоров.
— Надеюсь, что я их не шокировал.
— Вовсе нет. Могу поручиться, что чаще всего они употребляли эпитет «красивый».
— В таком случае я польщен. Спасибо вам на добром слове.
— Не хотите ли бокал вина?
Атина поднялась:
— Нет, Эстер. Мне бы не хотелось отвлекать мистера Маршалла от других встреч. — Она протянула небольшой кошелек. — Вот ваш гонорар, мистер Маршалл. Не разрешайте нам задерживать вас.
— Что вы, мисс Макаллистер. Мне очень нравится наша беседа, во всяком случае, с одной из вас.
Атина поджала губы и медленно опустилась на оттоманку.
Эстер протянула ему бокал вина.
— Могу я полюбопытствовать, что привело вас к нам? Помимо объявления Атины?
— Вы хотите знать, почему такой джентльмен, как я, опустился до того, что стал служащим?
Эстер пожала плечами:
— Вроде того.
Маршалл невольно нахмурился. Он никогда никого не обманывал.
Особенно ему не хотелось обманывать такую приятную леди, как Эстер.
— У меня недавно умер отец, и мне пришлось взвалить на себя ведение дел в нашем поместье. Долг есть долг, как вы понимаете, миледи.
— Конечно. Мне кажется, что в этом смысле между вами и Атиной есть что-то общее.
— О? — удивился он и повернулся к Атине.
Атина покачала головой:
— Эстер, я уверена, что мистер Маршалл предпочел бы сохранить известную меру секретности, касающуюся его личной жизни.
— Совсем наоборот, мисс Макаллистер, — ответил он, усаживаясь на стул. — Я мог бы часами рассказывать о своих приключениях.
— Нет уж, увольте. Только приключений нам не хватает, — процедила она сквозь зубы.
Он громко рассмеялся:
— Что за характер! А что сказали бы ваши ученицы?
— Знаешь, Атина. — Эстер еле удерживалась от смеха. — Не захочет ли мистер Маршалл вернуться в пансион в качестве замены лорду Радерфорду?
— Что ты! — чуть было не задохнулась Атина. — Я тебе уже говорила, Эстер, мы отложим его лекцию до того времени, когда он совсем поправится.
— Но почему? — удивилась Эстер. — Мистер Маршалл совершенно очарователен. К тому же наши девочки очень его полюбили.
Атина многозначительно затрясла головой.
Маршалл поставил бокал.
— Э-э, я что-то пропустил?
Внимание Эстер переключилось с Атины на Маршалла.
— Простите нас, пожалуйста, это невежливо — говорить о вас, словно вас здесь нет. Понимаете, лорд Радерфорд — один из наших лекторов. Он проводит занятия по обучению поцелуям — своего рода практикум. На самом деле это не то, что может показаться. Главная цель первой сессии — помочь ученицам преодолеть природную застенчивость. Лорд Радерфорд, к сожалению, уже болен две недели — его свалила страшная инфлюэнца, — и мы как раз думали, кем его заменить. И если это вам не в тягость, вы могли бы провести это занятие.
Маршалл знал этого лорда Радерфорда. Это был избалованный, самовлюбленный денди, склонный к разврату. Маршалла охватила ярость. И этого человека наняли, чтобы научить его сестру, как целоваться? Если этот хлыщ учил и Атину, то неудивительно, что она настроена против мужчин.
— Вы оказали бы мне честь, — ответил он, мысленно желая, чтобы этот Радерфорд оказался сейчас перед ним: и он мог бы дать ему пощечину.
— Мистер Маршалл, — возразила Атина, — я не уверена, что вы обладаете нужной квалификацией в данном вопросе. Лорд Радерфорд известен в свете своим умением ухаживать за женщиной.
— Не знаю, — усмехнулся Маршалл, — я не стану хвалиться, но в свое время мне удалось вскружить несколько головок.
— Кто бы сомневался, — не удержалась Атина.
Маршаллу это замечание явно не понравилось.
— Мисс Макаллистер, искусство лорда Радерфорда заключается в умении обманывать. Свою славу — если это можно так назвать — он полностью заслужил, но не по той причине, о которой вы думаете. Дело не в его умении соблазнять женщин, а в том, что он их обманывает. Он негодяй, и не одна леди оказалась в незавидном положении женщины, вынужденной покупать его молчание после неосторожных сумасбродств, в результате которых она оказывалась финансовым и моральным банкротом. Независимо от того, наймете вы меня или нет заменой лорду, советую вам, пока у вас есть такая возможность, отказаться от его услуг, прежде чем кто-либо из ваших учениц падет жертвой его подлых интриг.
Эстер посмотрела на Атину с нескрываемой тревогой:
— Атина?
Атина поджала губы:
— Я уверена, что это все не так, Эстер. Я ни разу в жизни не слышала подобной гнусной клеветы.
— Услышали бы, — ответил Маршалл, смерив Атину взглядом, — если бы проводили больше времени в кругах высшего английского общества и меньше — в отдаленных уголках Шотландии, о чем свидетельствует ваш акцент.
Атина вспыхнула.
— Как вы смеете унижать меня! Если бы вы провели больше времени в Шотландии, то узнали бы, что за подобное высказывание получили бы хорошую взбучку от воспитанного шотландского джентльмена.
— После общения с вами, мисс Макаллистер, я понял, что слова «воспитанный» и «шотландский» нельзя употреблять в одном предложении.
— О!
Маршалл встал и взял со стола кошелек с деньгами.
— Леди, — произнес он, поклонившись, — я не буду больше вам надоедать. Благодарю вас за прекрасный вечер. Рад, что справился с возложенной на меня задачей. Всего доброго.
Эстер вскочила со стула.
