— Нет, изменить условия сделки, пусть даже самую малость, я не согласен, — наконец решительно заключил Корник, устав и от переговоров, и от неравной игры ума. — Здесь командую я. Козырная карта в моих руках. Деньги и только деньги, больше ничего.
— Но ведь вы не намерены убивать мою дочь, — с трудом сдерживая ярость, произнес герцог.
— Если честно, ваша светлость, то было бы неплохо заставить эту юную леди замолчать раз и навсегда. Уж очень длинный и острый у нее язык. — На тонких губах Корника заиграла улыбка. — Как вы, должно быть, заметили, мне уже пришлось призвать упрямицу к порядку. Удивительно, что вы готовы заплатить за возвращение этой несдержанной особы.
Лорелей поняла, что преступник пытается нащупать уязвимое место. Если неосторожным словом или движением отец выдаст свою любовь и привязанность, злодей немедленно воспользуется оружием и начнет ее терзать. К счастью, герцог, кажется, и сам это понимал, а потому держался подчеркнуто строго, даже сухо.
— Это мой ребенок, — лаконично ответил он.
— Может, уже хватит болтать? — недовольно пробормотал Такер.
Судя по всему, ему не терпелось пролить кровь.
— Не спеши, успеем. Приятно сознавать, что и благородный герцог, и несносный Уэрлок наконец-то в моей власти. — Не отводя глаз, Корник поцеловал Лорелей в щеку. — А в моих объятиях прекрасная дама. Хочется продлить драгоценный момент, запечатлеть в памяти, чтобы потом, когда придет время с удовольствием тратить деньги, радовать себя приятными воспоминаниями.
— Достаточно! — не выдержал Аргус. — Забери свой чертов выкуп и немедленно освободи леди.
— Какой нетерпеливый, — криво улыбнулся Корник и сильнее надавил на нож.
Лорелей с трудом сдержала стон.
«Пожалуйста, застрелите его скорее!» — мысленно взмолилась она и ужаснулась собственной кровожадности. Острая боль подсказывала, что лезвие проникло глубоко. Да и кровь уже не сочилась, а текла тонким, но непрерывным ручейком. Еще немного, и под ногами соберется красная лужа.
Взгляд герцога красноречиво свидетельствовал, что манипуляции с ножом не укрылись от его внимания, и все же Лорелей надеялась, что упорным молчанием сумела ввести отца в заблуждение. Пусть он считает, что рана пустяковая, и действует так, как задумал. Корник и Такер держали пистолеты наготове, и потому любое агрессивное, да и просто резкое движение могло спровоцировать выстрел. Нет, рисковать безопасностью дорогих сердцу людей было бы непростительным слабоволием, тем более что за поясом у каждого тоже наверняка пряталось оружие. Зачем же раньше времени раскрывать карты?
Сзади, оттуда, где стоял Такер, донеслось невнятное бормотание. Лорелей посмотрела через плечо: с удивленным видом великан выпустил из руки пистолет, а в следующий миг медленно, грузно упал на колени.
— Идиот! — прохрипел он, обращаясь к Корнику. — Твое чванство стоило мне жизни…
Не успев закончить фразу, Такер упал лицом в грязь и затих. В спине торчал огромный нож. Герцог и Аргус шагнули к пленнице, однако Корник быстро поднял пистолет и прицелился лорду Санданмору прямо в лоб. Одновременно лезвие вонзилось еще глубже, и Лорелей застонала от боли.
— Ты проиграл, Корник, — заговорил сэр Уэрлок. — Дом окружен нашими людьми, и каждый из них вооружен. Если не бросишь пистолет и не отпустишь мисс Сандан, живым не уйдешь.
Как только Такер упал, злодей запаниковал. Тяжело, с присвистом дыша, он лихорадочно искал путь к спасению. Но внезапно наступила полная тишина, и Лорелей почувствовала: преступник понял, что обречен. В это мгновение ей стало по-настоящему страшно: инстинкт самосохранения подсказывал, что в одиночестве он умирать не намерен.
Он все еще мог застрелить отца, а мог по самую рукоятку вонзить нож ей в спину. Ни один из вариантов не радовал. А что, если резко метнуться в сторону? Нет, бесполезно. Прежде чем удастся сделать пару шагов, Корник все равно успеет расправиться и с отцом, и с ней.
— Должен признаться, я шокирован. Никак не предполагал, что герцог королевства способен нарушить данное слово.
Его голос звучал глухо и с усилием.
— Я не давал никаких обещаний, — спокойно возразил лорд Санданмор. — Всего лишь согласился встретиться, и не больше. Надеюсь, вы не расправились с мальчиком-посыльным так же, как с Джеймсом?
— Разумеется, нет. Какой вред от мальчишки? Но и платить, как обещал, не стал. Такер прогнал его прочь, и на этом история закончилась. — Корник быстро взглянул на Лорелей, однако пистолет в его руке не дрогнул. — Полагаю, этот грех мне тоже предстоит искупить.
— Да, — неожиданно ответил низкий бархатный голос, и Лорелей с радостью узнала Яго. — Боюсь, твой приятель уже в руках дьявола. Желаешь последовать за ним или все-таки предпочитаешь сдаться?
— Сдаться? О, выбор чрезвычайно привлекательный. Умереть сейчас или дождаться, пока палач затянет на шее петлю.
— Убери оружие, — приказал Яго.
— Сию минуту.
Не успела Лорелей перевести дух, как Корник с силой вонзил нож ей в спину и одновременно выстрелил в Аргуса. К счастью, в тот самый момент, когда злодей нажал на курок, сэр Уэрлок сделал шаг в сторону. Пока Лорелей стояла, оцепенев от боли, раздалось сразу несколько выстрелов. Хотелось посмотреть, не ранен ли кто-нибудь из своих, но пошевелиться или хотя бы повернуть голову у Лорелей не хватило сил. А спустя мгновение ноги подкосились. Уже стоя на коленях, она успела увидеть склонившегося над ней отца.
— Корник? — прошептала она.
— Убит несколько раз подряд. Мы все в него выстрелили.
— Хорошо.
— Но что же он с тобой сделал?
— Боюсь, тоже убил, — едва шевеля губами, ответила Лорелей и потеряла сознание.
Глава 18
Аргус подоспел в тот самый момент, когда герцог перевернул дочь на живот и сорвал с нее плащ. Платье почему-то стало липким и темным. Сэр Уэрлок без сил опустился на землю. Из глубокой раны потоком лилась кровь. Он смотрел на бледную, неподвижную Лорелей, а в мыслях крутилось только одно: «Дурак, глупец, идиот!»
В этой девочке заключалась вся его жизнь. Сейчас, когда кровотечение могло в любой момент убить ее, захотелось сказать ей все, что должен был сказать раньше.
— Вы знали. — Аргус посмотрел на герцога. — Она вам сказала.
— В тот самый момент, когда произнесла несколько слов на гэльском, — подтвердил Рональд и с печальной улыбкой убрал с белого как мел лица рыжие волосы. — Сказала, что подлец держит за ее спиной нож. Чуть позже стало ясно, что оружие пошло в ход, но, честно говоря, я решил, что дело ограничилось легкой царапиной, не больше. До чего нелепо! Он же с самого начала собирался убить нас и вряд ли изменил план в тот момент, когда понял, что обречен.
— Должно быть, хотел любым путем заставить вас заплатить за свое поражение, — вступил в разговор Стефан.
