— Мне не нравится это.
— Я полагал, что в этом городе тебе следовало бы появляться в нужных местах, чтобы казаться преуспевающей, и казаться преуспевающей, чтобы быть преуспевающей.
— Кому-нибудь другому, может, это и следовало бы сделать, но не мне. Я дочь своего отца, и среди множества бед, которые принесло мне это родство, я обладаю одним преимуществом: Булл в свое время уже все это проделал, так что мне не надо особо беспокоиться.
— Куда же?
— Какое-нибудь уединенное местечко с камином, где можно было бы вдыхать влажный воздух океана и наслаждаться отменной едой. Что ты по этому поводу думаешь?
— Мило, если только…
— Что?
— Ничего. Так где ты хочешь найти для себя все эти удовольствия?
— Бэль Эр. Комнатное обслуживание. Мой номер.
Он устремил на нее взгляд, который она никак не смогла истолковать из-за того, что в салоне автомобиля было темновато.
— Ну, что еще? — спросила она.
— На место Грейвсенда? Или Булла?
— А! Так тебя интересует, что я буду делать в отеле сегодня вечером? Все просто: я решила предаться удовольствиям.
— И это все?
— Не нравится, да? Хочешь сражаться с дорожным движением в направлении дома Аллена в Сан-Марино? Или рисковать по прибрежному шоссе в такую ночь до дома Булла в Малибу? — На этот раз у нее в голосе было слишком много резкости. Она жалела, что не могла его вполне контролировать. Может, он не обратит на это внимания?
Он сказал:
— Итак, нейтральная территория? Почему все-таки не к ним?
— Потому что я не испытываю ни к тому, и к другому особой сердечности! Тебе это хотелось знать?
— Да, — ответил Рей.
Она удивленно взглянула на него, и то, что она увидела в его глазах, заставило сердце забиться сильнее. Господи, как у него это получается?! Он не двинулся с места, не пошевелил ни одним мускулом, — ну, разве что улыбнулся, — однако у нее едва дух не захватило. Главное было — не показать ему этого.
Придав своему голосу спокойный тон, она проговорила:
— У меня в отеле есть номер, очень уютный. Я получила его только потому, что являюсь дочерью Булла, — вот оно, преимущество, о котором я тебе говорила. Пока я буду заказывать ужин, ты можешь устроиться у камина и погреть свои кости.
— Значит, я приглашен? — суховато спросил он.
У нее начало истощаться терпение, и она сама не знала: смеяться или раздражаться этому.
— Приглашен, хотя я удивлена тем, что тебе так долго пришлось это объяснять.
— Просто я стараюсь изо всех сил воздержаться от — как это говорится? — ковбойской тактики.
Она хмыкнула:
— Точно. Поэтому ты позвонил мне сегодня и спросил, не нужна ли мне машина.
— Я забыл.
В этот вечер он находился в каком-то странном расположении духа: отдаленный, удрученный, молчаливый и почти мрачный. Может, это была просто реакция на ее настроение? На недостаток ее тепла, приветливости?
— Ладно, не дуйся. С твоей стороны это было очень мило, и я это оценила высоко, — проговорила она.
— Значит, ты еще способна принимать сюрпризы?
— Способна, — серьезно ответила она.
— Я это запомню.
Спустя несколько минут лимузин повернул в каньон, где проходила дорога, ведущая к отелю. Они проехали мимо водоема со знаменитыми лебедями — те спали, укрыв головы под крылья. Впереди засветились огни Бэль Эра, этой торжественной архитектурной конструкции. Рей отпустил шофера с лимузином. Спустя еще пару минут Джулия уже открывала ключом дверь в свой номер. Рей стоял за ее спиной.
Номер был роскошным, здесь было все самое — или, по крайней мере, очень — дорогое. Отделан он был в зеленых тонах с розовыми оттенками, вся мебель — из светлого дерева. Общий вид был неказенный, жилой. Бельевой шкаф, на котором стоял телевизор, тумбочка в ногах сосновой кровати, несколько столиков — большой и маленький — из бронзы и стекла — антикварные вещи. Настольные лампы с подставками из розового мрамора были сделаны в итальянском стиле. Диван и стулья были современными, большими и удобными, обитыми тканью «кановас», гармонировавшей с пухлыми подушками на огромной кровати. Каминная плита, сделанная из натурального камня, выгодно украшала комнату. Мебель, стоявшая на балконе, была железной, выкрашенной в цвет краски яри-медянки. В больших каменных горшках стояли розовые герани и английский плющ.
Джулия подошла к кофейному столику перед диваном, сдвинула с середины крашеную фарфоровую пепельницу и кувшин и поставила на освободившееся место свой хрустальный приз. Она предложила Рею чего-нибудь выпить и протянула ему меню комнатного обслуживания, а сама пошла в ванную переодеться. Когда она вернулась оттуда, Рей стоял перед камином и смотрел попеременно то на хрустальный кубок, который держал в руке, то на языки пламени, жадно лизавшие дрова в камине. В другой руке у него была банка «Хейнекена». Он был в рубашке с короткими рукавами, пиджак висел на спинке одного из стульев.
— Наверное, ты действительно хорошо знаешь свое дело, — проговорил он.
Она медленно подошла к бару, чтобы налить себе бокал вина.
— Ты говоришь это, потому что я получила премию?
— И потому, как говорили все о твоей картине.
— А вот я не уверена, хорошо знаю свое дело или нет, — ответила вдруг Джулия. — Я редко об этом думаю. Хотя у меня был хороший учитель, этого отрицать не буду.
Он взглянул на нее. На несколько секунд его взгляд задержался на ее шелковом комбинезоне бирюзового тона и итальянских кожаных сандалиях того же цвета.
— Ты правда не знаешь?
— Я не знакома ни с одним человеком, занятым в искусстве, который бы точно знал, хороша его работа или нет. Она может лишь удовлетворять человека или нет. И все.
— А как же мнение критиков? Результаты продаж?
— Мнение критиков — это мнение отдельных компетентных людей, вот и все. Что касается результатов продаж, то поверь мне, бывают времена, когда на рынке хорошо идет только халтура. На этом нельзя строить объективные суждения. Истина выясняется лишь по прошествии долгого времени. Ты что же, предлагаешь людям искусства ждать годами и больше ничего не делать?
— Боюсь, до последнего времени никогда не воспринимал кинобизнес как что-то серьезное.
С этими словами он поставил кубок на столик, на стеклянной поверхности которого хрусталь был почти невидим.
— Это способ заработать себе на пропитание, — без улыбки сказала она.
— Ты когда-нибудь задумывалась над тем, чем занималась бы, если бы не ставила фильмы?
