Книга Роковой шторм, страница 48. Автор книги Дженнифер Блейк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Роковой шторм»

Cтраница 48

— Вы забыли потушить свечу, — сказал Ред через минуту.

— Обычно это делаете вы, — напомнила Джулия.

— Потому что обычно ложусь последним.

— А это потому, что спите с краю.

— Но сейчас я у стенки, — с подчеркнутым спокойствием заметил он.

— На моем месте, — согласилась Джулия терпеливо, как обычно разговаривают с простаками. Ред приподнялся на локте.

— Вы задуете свечу или нет?

— Сама погаснет.

— Возможно, вас это удивит, но на корабле ограниченный запас свечей,

— сказал он, отодвигаясь, когда его рука коснулась ее груди.

У Джулии дернулся угол рта.

— Тогда, когда все они прогорят, вы сможете спать в темноте, если вам так больше нравится.

Колеблющееся пламя озаряло мягким светом нежные таинственные изгибы ее тела. Ред улыбнулся, глядя на нее:

— Возможно, я имел в виду не только сон.

Их взгляды встретились.

— Я не могу придумать ничего, — ответила она с самым невинным видом, — чего нельзя было бы делать при свете свечи.

Глава 11

В конце концов, волнения оказались напрасны. Драгоценное разрешение было выдано накануне отплытия «Давида». Они получили три пропуска: один для Реда, один для Джулии и один для мсье Робо. Так как леди Лоу уже распорядилась экипажем губернатора, а на другой рассчитывать не приходилось, было решено отправиться в Лонгвуд в доставочном вагоне. Еда и напитки, поставленные лордом и леди Голланд, прошли тщательную проверку на предмет скрьпых посланий и теперь должны были отправиться к императору.

Джулия испытывала определенную неловкость при мысли о том, что Наполеон Бонапарт вместо того, чтобы ехать в золотой карете, отбудет с острова на жестком сиденье транспортной повозки, но, возможно, это было даже к лучшему. Телега привлечет к себе меньше внимания, чем роскошный экипаж, окутанный клубами пыли.

В баркасе, который увозил их от корабля, стоящего в заливе на якоре, Джулия крепко сжала руки в кулаки, зажав в ладони влажный батистовый платок. Наконец-то! Наконец наступил момент освобождения Наполеона. Едва сдерживаемое сильное волнение заставляло сидеть ее неестественно прямо. Один раз Джулия обменялась взглядом с мсье Робо. Он улыбнулся и слегка кивнул, словно говоря: все идет как надо. Видимо, и в самом деле так. Робо, с большой бородой, пышными усами, одетый по последней моде — в сюртук, панталоны с застежками у башмаков и широкополую шляпу, серьезный и спокойный, походил на знаменитых важных особ, часто встречающихся на портретах в шляпах с перьями, во фраках, бриджах и сапогах, в плащах до колен. Ах, если бы произошло чудо во время возвращения на корабль!

Дорога, удаляясь от порта Джеймстауна, поднималась все выше, огибая особняк губернатора, потом поворачивала к границам владения, заросшим тамариндом, смоковницей и дубами, известным под названием Бриер, — именно там жил Вильям Балькомб со своей дочерью Бетси. Дальше она вела к безлесому, голому плато, на котором стоял перестроенный фермерский дом, называемый Лонгвудом.

Здание было выбрано благодаря его изолированному местоположению. Оно оказалось одноэтажным, в виде буквы «Т», с двумя небольшими комнатами в каждом крыле. Позади располагались строения, приспособленные под кухню, людскую и другие необходимые службы.

Ред показал разрешение часовому в серой, шитой золотом форме. После тщательного осмотра и напоминания, что визит ограничивается одним часом, их пустили в дом. Второй часовой позволил им без доклада войти в маленькую приемную, расположенную в центральной части дома.

Внутри Лонгвуд впечатлял не более, чем снаружи. Стены были покрыты потрепанной парусиной, ковер протерт чуть ли не до основы, шторы — выгоревшие, заплесневевшие. По комнате были, разбросаны несколько грубых стульев, явно самодельных. Такой же грубо сколоченный стол возвышался посередине приемной. На нем находились подсвечник для одной свечи и чернильница.

Пока они стояли в нерешительности, в комнату быстрым шагом вошел человек.

— Примите мои извинения за то, что заставил вас ждать, — сказал он. — Я первый маршал императора Наполеона, граф Генри Гратьен Бертран. Чем могу служить?

Граф оказался очень сдержанным человеком. Он не моргнув глазом одобрил прибытие мсье Робо, человека, которого, несомненно, знал в прежние годы. Когда Джулия умышленно прикоснулась к золотой пчеле, он не мог не заметить ее движения, но никак не выказал своего отношения к этому. Снаружи, судя по скрипу ступенек, видимо, сменялась охрана.

Ред церемонно приветствовал графа и представил своих спутников.

— Мы полагаем, что секретарь сэра Гудзона Лоу сообщил вам о нашей просьбе повидать императора. Почтем за честь, если он согласится на короткую аудиенцию.

— Да, мы знаем о вашем прибытии. — Граф Бертран перевел взгляд на широкую серую спину, маячившую у двери. — Должен сообщить вам, что императору уже несколько дней нездоровится. Я узнаю, сможет ли он принять вас, но ничего не обещаю. Могу я быть уверенным, что вы не забудете о его недомогании и прервете визит при малейших признаках утомления с его стороны?

— Естественно, — заверил его Ред.

— Очень хорошо. Пройдите, пожалуйста, в гостиную, располагайтесь, я постараюсь сократить ваше ожидание.

Пройдя глубже в дом, Джулия явно ощутила запах мышей. Она осторожно опустилась на стул, видимо, из остатков мебели времен Директории , тоже попорченный мышами. Когда шаги графа затихли, стало отчетливо слышно, как пол наверху грызет крыса.

В этой комнате ощущались усилия, направленные на то, чтобы придать ей цивилизованный вид. Ковер появился явно во времена, когда дом занял Наполеон. Но вещи, хотя и новые, казалось, выбирались наугад и совершенно не сочетались по цвету и стилю. Отстающие от стен обои и покрытые плесенью занавески еще больше подчеркивали отвратительные условия, в которых находился бывший император Франции. Джулия с презрением подумала о роскоши губернаторского дома: о толстых, жемчужно-серых коврах, красивых драпировках, украшенных шнурами и кистями, сверкающих канделябрах, отполированных зеркалах и куче других изысканных безделушек, разбросанных повсюду. Она вспомнила величие Версаля и Мальмезона, знаменитых своими мраморными полами, позолоченной мебелью, столовым золотом и потолками, разрисованными богами и богинями — символами плодородия и любви., Возможно, в первые годы заключения Наполеон предпочел эту объеденную крысами дыру в надежде, что английские репортеры поднимут в Англии газетную шумиху, вынуждая союзных комиссионеров поменять место его заточения. На Эльбе (его поместили по соседству с Европой, чтобы сделать возможными визиты к нему родных) он, видимо, вместо устроенного ему заговорщиками побега, ожидал от французского правительства вызова в суд. И, конечно, были причины предполагать, что страны, содержащие пленника в таких условиях, несли в себе угрозу войны жестким, грубым отношением друг к другу и взаимными претензиями.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация