— Значит, это ты взяла деньги? — спросил он.
— Как ты можешь!.. Нет, это не я. Ох… — Джессика прищурилась. — Ты меня поймал. Теперь ты будешь считать, что это Кейл.
— Это только логично, — ровным голосом отозвался Рафаэль.
— Можешь не сомневаться, я обязательно проверю, кто перевел деньги, куда и зачем. — Джессика замолчала, но гневные огоньки в ее глазах разгорались все ярче и ярче.
— Ты приехал сюда только затем, чтобы ткнуть меня носом в это нарушение, которое нашли у нас твои наемные бухгалтеры? — спросила она, понемногу закипая.
— Ни в коем случае, — тут же отозвался Рафаэль, старательно скрывая удовольствие, которое он получал, наблюдая за нею. Ему хотелось считать, что Джессика сердится только из-за того, что ей показалось, будто в Новый Орлеан его привели причины чисто делового свойства. Спросить об этом он, однако, не решился, боясь, что ответ может жестоко его разочаровать.
К этому моменту они уже выпили кофе и пересели на диван. Джессика была так близко, что Рафаэль, не удержавшись, коснулся ее волос, пропуская их пряди между пальцами и наслаждаясь их шелковистостью. Джессика не спешила отодвинуться от него.
— Итак? — осведомилась Джессика чуть дрожащим голосом.
— Итак — что?
— Что еще у тебя на уме?
Ему очень хотелось сказать ей, что у него на уме, но он не мог — или не смел. Еще Рафаэль жалел, что Джессика не знает ни слова по-португальски — тогда бы ему было гораздо легче облечь в слова свои чувства и мысли, которые он испытывал и которыми хотел поделиться с нею. Значит, она должна выучить португальский. Он сам проследит за этим.
— Если ты еще не забыла, — произнес он, — то у нас скоро свадьба. Времени осталось совсем мало. Нам с тобой надо посоветоваться по поводу нескольких мелких частностей, к тому же я уверен, что у тебя есть кое-какие предложения или пожелания. Существует еще такая вещь, как брачный контракт, который мы должны подписать.
— Брачный контракт…
Она произнесла эти два слова без всякой интонации, но Рафаэль утвердительно кивнул, словно это был вопрос.
— Да, это необходимая формальность, которая включает, в частности, несколько статей, гарантирующих наши имущественные и наследственные права. Кроме того, в нем подробно отражены условия объединения двух компаний, которые мы обсуждали с твоим дедом.
— Неужели это так необходимо? — с откровенным неодобрением спросила Джессика.
— Не так уж необходимо, зато весьма полезно. Подобный контракт исключает все возможные разногласия. Да и ты будешь гарантирована от неприятностей, если со мной что-нибудь случится.
— Точно так же, как и ты будешь защищен со всех сторон, если что-то случится со мной.
Лицо Рафаэля на мгновение окаменело от этой не слишком хорошо замаскированной колкости.
— Можешь считать и так. Мы подпишем наш контракт сразу после свадьбы, одновременно с лицензией, которая, по сути, является лишь еще одной разновидностью брачного договора.
— Да, наверное. — Джессика отвела глаза так быстро, что Рафаэль не успел заметить их выражение. Как бы там ни было, она не возражала, и он готов был удовольствоваться и этим.
— Мы, кажется, говорили о причинах, которые побудили меня приехать в Новый Орлеан, — небрежно напомнил он, откидываясь на спинку дивана. — Я хотел спросить тебя, как ты думаешь распорядиться принадлежащим тебе имуществом. В принципе, можешь оставить все как есть и сохранить за собой городскую квартиру; в ней ты будешь жить, когда будешь гостить в Штатах. А можешь отправить свои вещи в Рио — в этом случае тебе придется ненадолго переехать в отель, пока их будут паковать и готовить к перевозке.
— Я… Это очень предусмотрительно с твоей стороны.
— Я польщен, — негромко сказал он, выпуская волосы Джессики и осторожно проводя кончиками пальцев по ее нежной шее. — Я вообще очень предусмотрительный человек.
— Я в этом нисколько не сомневалась, только…
— Да? — Он знал, что она скажет, и ему заранее стало не по себе.
— Нет, ничего. Я подумаю насчет городской квартиры и дам тебе знать через день или через два. Ну и поскольку ты все равно здесь, я хотела бы спросить, где мы проведем наш… То есть я хотела бы знать, куда мы поедем после свадьбы.
Рафаэль был уверен, что она собиралась упрекнуть его в невнимании к ее желаниям, но почему-то передумала. Он отметил про себя и то, что она не захотела назвать медовым месяцем те первые несколько дней и ночей, которые они проведут вместе.
— Мне все равно, — сказал он ровным голосом. — Единственное, чего мне хотелось бы, чтобы это было тихое, уединенное местечко.
— Может быть, ты хотел бы, чтобы это были твои апартаменты в отеле? Или моя квартира, если я решу оставить ее за собой?
Рафаэль подумал о широкой кровати, которую он заметил сквозь приоткрытую дверь ее спальни. Это была антикварная кровать красного дерева с балдахином, с вышитыми рюшами и прозрачным пологом из тонкого газа, перехваченным витым шелковым шнуром.
— Мы будем там, где захочешь ты, — сказал он. — Решай сама.
Джессика с подозрением покосилась на него и уже открыла рот, чтобы что-то сказать, когда откуда-то из глубины дома донесся приглушенный звук как от удара или от падения какого-то предмета.
Рафаэль был уже на ногах. Властным взмахом руки призвав Джессику к молчанию, он бесшумно двинулся к дверям столовой, сделав знак Джессике оставаться на месте. Она повиновалась.
Рафаэль двигался с грацией кошки. Убедившись, что в столовой ничего подозрительного не происходит, он бесшумно приоткрыл дверь темной кухни и исчез из виду.
В кухне тоже никого не было. Рафаэль ничего не заметил и в крошечном садике, куда выходило кухонное окно, и снова вернулся в дом. Он обыскал спальню и примыкающую к ней гардеробную, потом перешел в другие комнаты и даже осмотрел соседнюю квартиру, в которой во время своих редких приездов в город оставался Клод Фрейзер, но везде было тихо и пусто.
— Может быть, это соседская кошка? — предположила Джессика, когда Рафаэль вернулся в гостиную.
— Может быть, — согласился он, хотя ничуть в это не верил — просто ему не хотелось пугать Джессику.
Примерно через полчаса, когда они закончили разговор, Джессика проводила его до дверей квартиры. В установившемся между ними напряженном молчании не было ничего, что располагало бы к сердечному, теплому прощанию, и Рафаэль подумал, что это, пожалуй, к лучшему. Меньше всего ему хотелось в очередной раз подвергать испытанию свою способность сдерживаться. Легкие прикосновения к ее шее и волосам, которые он себе позволил, лишь сильнее разожгли в нем желание, и Рафаэль боялся, что может потерять над собой контроль.
— До свадьбы мы, наверное, не увидимся, — сказал он своим низким и таким напряженным голосом. Джессика удивленно приподняла голову.
