Мередит, выпрямившись, долго недоуменно рассматривала
непонятное устройство, попыталась вытащить трубку, но обнаружила, что
изготовитель, по какой-то причине сделал колпачок неразборным. Иного выхода не
оставалось. Мередит проверила зажим, на всякий случай завязала трубку узлом, и
понесла непонятный прибор вниз, чтобы наполнить его льдом и водой.
Теперь осталось решить лишь проблему завтрака, но у нее не
из чего было выбирать. Нужно приготовить что-нибудь несложное и легкое, а это
сразу исключали хранившиеся в шкафах припасы. Пришлось подойти к холодильнику.
Там оказались пакет с мясным рулетом, еще один, с беконом, фунт масла и
картонка с яйцами. В морозилке лежали два бифштекса. Мэтт, очевидно, не страдал
пристрастием к диете и не боялся ни повышенного холестерина, ни чрезмерного
количества калорий.
Мередит вынула масло, положила в тостер два кусочка хлеба и
снова порылась в шкафах, пытаясь найти что-то приемлемое на завтрак. Но, кроме
нескольких банок с супом, все остальные были с острыми пряными блюдами —
тушеное мясо, спагетти, тунец, и одна — со сладким сгущенным молоком. Молоко!
Обрадованная Мередит открыла банку и налила в чашку немного
молока. Оно выглядело ужасно густым, но в инструкции Мередит прочла, что его
можно разбавлять или пить неразбавленным Неуверенная в том, что предпочтет
Мэтт, она попробовала сгущенку и вздрогнула. Разбавленное, оно, должно быть,
еще хуже! Непонятно, почему Мэтт любит его, но, по всей вероятности, так оно и
есть.
Приготовив тосты, она пошла в гостиную, сняла крышку с
сервировочного столика, решив использовать ее вместо подноса. Теперь она за один
раз сможет унести лекарства, резиновый мешок со льдом и завтрак!
Неотвязная головная боль привела Мэтта из тяжелого сна в
полубессознательное состояние, и он с трудом сообразил, что, должно быть,
наступило утро. С трудом повернувшись, он вынудил себя открыть глаза, но тут же
непонимающе нахмурился, увидев на ночном столике старомодный будильник, черные
стрелки которого показывали половину девятого. Куда подевались электронные
часы? Память медленно возвращалась. Он в Индиане… больной… И судя по тому, каких
усилий ему стоило дотянуться до пузырьков с таблетками, намного лучше ему не
стало. Он потряс головой, пытаясь прояснить мозги, но тут же поморщился, когда
в висках снова запульсировали ненавистные молотки. Однако температура спала,
ибо его рубашка промокла от пота.
Мэтт запил таблетки глотком воды и попытался взять себя в
руки и пойти под душ. Но он чувствовал себя таким измученным… Может, лучше
поспать еще часок, а потом попытаться снова?
На этикетке одного пузырька значилось: «Осторожно! Вызывает
сонливость».
Мэтт словно сквозь дымку лениво подумал, уж не потому ли он
не может стряхнуть с себя проклятое оцепенение, но тут же устало откинулся на
подушку и закрыл глаза. А заснуть не смог. Какое-то назойливое воспоминание
билось в голове, не давая покоя. Мередит. Он видел этот безумный сон… будто она
приехала в буран и помогла ему лечь в постель. Господи, какие причудливые
видения иногда посылает подсознание! Мередит скорее поможет ему свалиться с
моста или обрыва или доведет до банкротства, но всякое доброе дело с ее
стороны… Нет, это просто смехотворно!
Он только начал засыпать, как услышал скрип ступенек под
чьими-то шагами. Внезапно и резко вырванный из полудремоты, Мэтт испуганно сел,
покачнувшись от быстрого движения. Голова снова закружилась. Но едва он
попытался откинуть одеяла, в дверь постучали.
— Мэтт! — окликнул мягкий голос, единственный в мире голос,
мягкий и музыкальный. Голос Мередит.
Рука Мэтта замерла в воздухе. Он тупо уставился в стену и на
один миг почувствовал, что снова теряет сознание.
— Мэтт, я вхожу…
Ручка повернулась, и реальность вновь ворвалась неудержимой
силой. Это не сон, не мираж! Мередит на самом деле здесь!
Подтолкнув плечом дверь, Мередит медленно вплыла в комнату
спиной вперед, намеренно давая ему время прикрыться на случай, если он встал,
но еще не оделся. Убаюканная ложным ощущением безопасности, потому что он был
относительно вежлив накануне вечером, Мередит едва не уронила поднос, когда в
комнате оглушительным громом взорвался взбешенный окрик, словно неожиданно
начавшееся извержение вулкана:
— Какого черта ты тут делаешь?!
— Принесла тебе поднос, — объяснила она, поворачиваясь к
нему лицом и направляясь к постели, удивленная его разъяренным видом. Но даже
это выражение не могло сравниться со злобно-угрожающим лицом Мэтта, когда тот
разглядел резиновый мешок с длинной трубкой.
— Что, дьявол тебя побери, — заорал он, — ты собираешься
делать с этим?
Мередит, полная решимости не дать ему запугать и расстроить
себя, спокойно ответила:
— Это для твоей головы.
— Такова твоя идея грязной шутки? — прошипел он, с
убийственной яростью уставившись на нее.
Совершенно сбитая с толку, Мередит поставила поднос на
столик и мягко объяснила:
— Я положила туда лед для…
— Вижу, ты на все способна, — процедил он и объявил
мертвенно-зловещим голосом:
— Даю тебе ровно пять секунд на то, чтобы убраться из этой
комнаты, и еще минуту, чтобы покинуть этот дом, а то я сам тебя вышвырну.
Мэтт наклонился вперед, и Мередит поняла, что он
намеревается отбросить одеяла и перевернуть поднос.
— Нет! — умоляюще вскрикнула она. — Нет смысла угрожать,
потому что я никак не смогу уехать! Я уронила ключи в снег, когда вышла из
машины. И даже если бы не это, все равно не уехала бы, пока не скажу все, ради
чего оказалась здесь.
— Мне твои признания неинтересны, — разъяренно рявкнул Мэтт,
пытаясь отбросить одеяла, и окончательно выйдя из себя, потому что пришлось
ждать, когда пройдет накатившая волна головокружения.
— Ты вел себя совсем по-другому прошлой ночью, — отчаянно
отбивалась она, поспешно убирая поднос, прежде чем он успел свалить его на пол.
— Не представляла, что ты так расстроишься только потому, что я принесла тебе
пузырь со льдом.
Мэтт замер, бессознательно вцепившись в одеяло, глядя на нее
с неописуемо потрясенным видом.
— Ты сделала что? — едва выдавил он придушенным шепотом.
— Я же сказала, принесла пузырь со льдом положить на голову…
Мередит в тревоге осеклась, заметив, что Мэтт внезапно
закрыл лицо руками и упал на подушки. Тело его конвульсивно сотрясалось, а
из-под ладоней доносились какие-то странные звуки. Он так сильно вздрагивал,
что пружины матраца заскрипели. Он дергался так неестественно, что Мередит
подумала: Мэтт вот-вот задохнется или у него случится удар.
