— Насколько я полагаю, вы имеете в виду более раскованные
отношения, из тех, что весьма типичны для босса и секретаря?
— Да, именно так.
Элинор задумчиво подняла белые брови, и на этот раз Мэтт
увидел отсвет ответной улыбки в светлых глазах.
— Значит ли это, что мне теперь придется приносить торт на
ваш день рождения?
— Возможно, — хмыкнул он.
— Я отмечу это в блокноте, — кивнула она, и увидев, что она
действительно сделала запись, Мэтт разразился смехом.
— Вам нужно еще что-то? — спросила она, и впервые за все эти
годы Элинор Стерн улыбнулась ему. Улыбка невероятным образом изменила ее лицо,
сделав его почти красивым.
— Только одно. Это очень важно, и поэтому требуется ваше
безраздельное внимание. Элинор мгновенно стала серьезной:
— Слушаю.
— Как по-вашему, этот конференц-зал достаточно впечатляющ
или просто бьет в глаза показной роскошью?
— Я совершенно уверена, — ответила она без тени улыбки,
оглядев комнату, — что мисс Бенкрофт будет вне себя от восхищения.
Мэтт в полном оцепенении наблюдал, как она поспешно
поворачивается и, не спросив, нужно ли еще что-нибудь, почти бегом покидает комнату,
причем он мог бы поклясться, что плечи у нее подозрительно вздрагивают.
Питер Вандервилд нервно вышагивал по кабинету мисс Стерн,
ожидая, пока старая грымза появится из офиса Фаррела и разрешит ему войти. Она
почему-то двигалась с непривычной поспешностью, и Питер приготовился к
очередной проповеди, привычно чувствуя себя лентяем школьником, вызванным к
директору.
— Мистер Фаррел хочет видеть меня, — сообщил он, пытаясь
скрыть возбуждение. — Он передал, что вопрос крайне важный, но не сказал, в чем
дело… и я… я не знал, какую папку принести.
— По-моему, — странным, придушенным голосом выдавила Элинор,
— вам навряд ли понадобятся ваши папки, мистер Вандервилд. Можете зайти.
Питер с нескрываемым любопытством оглядел секретаршу и
поспешил к мистеру Фаррелу. Две минуты спустя он буквально вывалился из
кабинета, наткнувшись на угол стола мисс Стерн и находясь в состоянии тревожной
озабоченности. Элинор подняла глаза:
— Ну что? Смогли ответить на вопрос мистера Фаррела без
ваших папок?
Питер, по всему видать, отчаянно нуждавшийся в ободрении,
решил храбро выдержать любой поток презрения, который, как он предполагал, не
замедлит излиться из уст мисс Стерн.
— Да… только я не уверен, что дал верный ответ. Мисс Стерн,
как по вашему мнению, конференц-зал впечатляет или бьет в глаза показной
роскошью?
— Впечатляет.
Плечи Питера обмякли от облегчения.
— Я именно так и сказал.
— Совершенно верно.
Питер изумленно уставился на нее; мисс Стерн тоже смотрела
на него, и в ее глазах положительно сверкали искорки веселого сочувствия.
Потрясенный осознанием того, что под этой ледяной поверхностью кроется какое-то
подобие тепла, Питер неожиданно задался вопросом, уж не его ли собственная
холодность вызвала столь неприязненное отношение к нему, и поэтому решил купить
мисс Стерн коробку конфет к Рождеству.
Стюарт уже ожидал с портфелем в руке, когда Мередит вошла в
вестибюль здания «Интеркорпа».
— Ты чудесно выглядишь, — одобрительно заметил он, сжимая
руку Мередит. — Идеально. Спокойной и собранной.
После часа терзаний и размышлений сегодня утром Мередит
решила надеть лимонно-желтое шерстяное платье с контрастирующим синим
воротником, также отделанным желтым кантом, и все по той единственной причине,
что многие мужчины считают желтый цвет признаком уверенности, но не
враждебности. Она осмелилась, кроме того, пойти еще дальше и чтобы усилить
впечатление, свернула волосы узлом, вместо того чтобы распустить их по плечам.
— Стоит Фаррелу взглянуть на тебя, и он даст нам все, что
только пожелаем, — галантно заметил Стюарт, направляясь к лифтам. — Как сможет
он устоять?
Именно воспоминание о том, что последний раз Мэтт глядел на
нее, когда оба, голые, сплетались в объятиях на постели, заставляло Мередит
сжиматься от неловкости при одной мысли о предстоящей встрече с Мэттом.
— У меня дурное предчувствие, — пробормотала она, заходя в
лифт перед Стюартом, и тупо уставилась на блестящие медные двери, пытаясь
сосредоточиться лишь на мирных картинах дружеских бесед и спокойного вечера,
проведенного с Мэттом. Она не должна думать о нем как о своем враге. Она
плакала в его объятиях, рыдала о потерянном ребенке, и Мэтт прижимал ее к себе
и утешал. Именно это необходимо помнить, и не стоит так глупо нервничать. Мэтт
вовсе не ее противник.
Секретарь в приемной на шестидесятом этаже встала, как
только они назвали свои имена.
— Сюда, пожалуйста. Мистер Фаррел вас ожидает. Остальные уже
здесь.
Выдержке Мередит был нанесен некоторый удар, когда, войдя в
кабинет Мэтта, она не узнала комнату. Левая стена отошла вбок, и оказалось, что
кабинет примыкает к конференц-залу размером с теннисный корт. За столом сидели
двое мужчин и о чем-то беседовали с Мэттом. Мэтт поднял глаза, увидел ее и
немедленно встал, устремившись к ней навстречу широкими решительными шагами. На
нем был красивый темно-синий костюм, идеально сидевший, сверкающая белизной
сорочка и модный каштановый с синим галстук. На лице сияла приветливая улыбка.
По неведомой причине его строгая одежда вызвала в ней еще большее ощущение
неловкости.
— Позволь помочь тебе снять манто, — предложил он, игнорируя
Стюарта, который, пожав плечами, скинул свое пальто.
Мередит, слишком нервная и смущенная, чтобы встретиться с
ним глазами, механически повиновалась, повернувшись и пытаясь скрыть
непроизвольную дрожь, пробежавшую по телу, когда его пальцы слегка коснулись ее
плеч. Боясь, что он заметил ее реакцию, Мередит наклонила голову и начала
сосредоточенно снимать голубые кожаные перчатки, а потом укладывать их в
голубую сумочку. Стюарт подошел к столу, чтобы обменяться рукопожатиями с
адвокатами противной стороны, поэтому Мередит направилась к ним, но когда он
собрался представить ее адвокатам, Мэтт неожиданно сжал ее локоть и любезно,
словно на вечеринке в узком кругу, которую как хозяин давал в ее честь,
объявил:
— Мередит, пожалуйста, познакомься с Биллом Пирсоном и
Дейвом Левинсоном.
Остро сознавая, как властно, почти покровительственно
держится с ней Мэтт, Мередит оторвала от него испуганный взгляд и протянула
руку сначала одному адвокату, потом другому. Оба высокие, безупречно одетые в
сделанные на заказ костюмы-тройки, оба излучают ауру уверенной элегантности и
самоуверенности. По сравнению с ними Стюарт со своими редеющими каштановыми
волосами и очками в роговой оправе казался совершенно незначительным и ничем не
выдающимся. Собственно говоря, решила нервно Мередит, Стюарт выглядел не на
своем месте, заранее побежденным и совершенно жалким.
