Она поглядела на вице-президента по рекламе:
— Есть какая-нибудь возможность получить дополнительное
рекламное время на нью-орлеанских радиостанциях?
— Только не самое удобное. Пришлось увеличить печатную
рекламу. Это поможет восполнить хотя бы часть потерь.
Довольная тем, что успела обсудить все вопросы, Мередит
тепло улыбнулась.
— Ну вот, пожалуй, и все. Мы приобретаем участок в Хаустоне
и надеемся начать строительство в июне. Желаю всем приятно провести уик-энд.
Когда собравшиеся начали вставать, Мэтт вернулся в приемную
и открыл журнал, словно все это время читал его, но на самом деле был настолько
горд тем, как Мередит справляется с делами, что не мог не улыбаться, весело и
широко. Единственное, что не понравилось ему, — разговор с тем администратором,
который так оскорбительно обращался с ней. Мэтту казалось, что нужно было
принять куда более строгие меры и немедленно указать наглецу его место.
Вице-президенты прошли мимо Мэтта, не обратив на посетителя
особого внимания, и тот, отложив журнал, направился было к кабинету, но тут же
замер, увидев, что там осталось еще двое мужчин. И Мередит почему-то мрачно
хмурилась.
Терзаясь одновременно любопытством и угрызениями совести,
Мэтт устроился на прежнем месте, на столе секретаря, только сейчас сидел на самом
виду, перекинув пальто через руку.
Совершенно забыв о времени, Мередит внимательно изучала
служебную записку, поданную Сэмом Грином, в которой содержались ошеломительные
сведения об огромном количестве акций «Бенкрофт», проданных на бирже за последнее
время.
— И что вы об этом думаете? — спросила она адвоката.
— Ужасно не хочется говорить, — поморщился он, — но я
кое-что проверил сегодня, и оказалось, что на Уолл-стрит ходят слухи, будто
кто-то хочет нас захватить.
Мередит сделала над собой усилие, пытаясь оставаться
спокойной и собранной, но перед глазами все поплыло.
— Только не в этот момент. Это не имеет смысла. Зачем другая
компания, владеющая магазинами, решит захватить нас в то время, когда мы по уши
в долгах из-за всех планов расширения?
— Ну прежде всего, мы не сможем даже пытаться отразить
нападение прямо сейчас. У нас нет денег, чтобы вести долгое серьезное сражение.
Мередит уже знала это, но все-таки, покачав головой,
ответила:
— Поверьте, нет смысла преследовать нас. Они приобретут
всего-навсего кучу долгов, которые им же придется выплачивать.
Но и она и Сэм отлично понимали, что как долгосрочное
вложение «Бенкрофт энд компани» может оказаться крайне выгодным приобретением.
— Сколько времени пройдет, прежде чем вы узнаете имена тех,
кто скупает акции?
— Еще несколько недель, пока мы не получим уведомления от
отдельных держателей акций, которые продали свои пакеты, да и то лишь в том
случае, если сертификаты акций у них. Если же они хранятся у брокеров, мы
никогда не узнаем о тех, кто купил акции.
— Но не можете ли вы составить список с последними
сведениями о новых акционерах, чьи имена мы знаем?
— Конечно, — кивнул Сэм и вышел, оставив Мередит наедине с
Марком Бреденом. И поскольку то, что она собиралась обсудить с начальником
отдела охраны, ни в коем случае не подлежало оглашению, Мередит поднялась,
желая закрыть дверь, и взглянула на часы, чтобы узнать, сколько времени
осталось до прихода Мэтта. Взгляд скользнул от циферблата, стрелки которого
показывали двадцать минут седьмого, к высокой фигуре в дверях, и сердце
почему-то странно сжалось при виде Мэтта.
— Как давно ты ждешь? — спросила она, шагнув вперед.
— Недолго. — И, не желая торопить Мередит, добавил:
— Я подожду, пока ты не закончишь.
Мередит помедлила, решая, есть ли какая-то причина утаить от
Мэтта разговор с Марком о Гордоне Митчелле, и наконец улыбнулась:
— Можешь зайти, только закрой плотнее дверь. Мэтт молча
повиновался, и Мередит, поспешно представив его Марку Бредену, сказала:
— Вы слышали объяснения Гордона и сами видели его отношение
к работе. Это разительно отличается от того, что он говорил и делал раньше. Что
вы думаете об этом, Марк?
Марк метнул в сторону Мэтта оценивающий взгляд, но когда
Мередит кивком попросила его продолжать, откровенно объявил:
— Думаю, его купили.
— Вы постоянно утверждаете это, однако не представили мне ни
малейшего доказательства, что он получает с кого-то комиссионные.
— Не представил, — огорченно согласился Марк. — Он не
покупает дорогие новые игрушки вроде яхт и самолетов и не приобрел никакой
недвижимости, о которой мне стало бы известно. У него есть любовница, но связь
эта продолжается много лет. Жена и дети живут так, как жили все это время. Короче
говоря, никакой излишней роскоши. Кроме того, у него нет вредных привычек — ни
карт, ни наркотиков.
— Может, он невиновен, — предположила Мередит, хотя сама не
верила в это.
— Виновен, просто чересчур умен и осторожен, — возразил
Марк. — Слишком долго занимается торговлей, чтобы не знать, как мы пристально
следим за сбытчиками и закупщиками, выискивая малейший признак того, что они
берут комиссионные. Он просто заметает следы. Я буду продолжать копать дальше,
— пообещал Марк и, коротко кивнув, прошел к выходу.
— Прости, — вздохнула Мередит, складывая в портфель
необходимые для работы документы, — я не думала, что совещание так затянется.
— Я получил огромное удовольствие, слушая под дверью, —
заверил Мэтт, и Мередит ошеломленно уставилась на него, закрывая портфель.
— И сколько же ты простоял здесь?
— Минут двадцать.
— Какие-нибудь вопросы? — пошутила она, но тепло его улыбки,
ленивая дерзость в серых глазах, полуприкрытых тяжелыми ресницами, неожиданно
зажгли в крови пламя. Боясь, что он заметит вспыхнувшие щеки, Мередит поспешно
отвела глаза и отвернулась.
— Три вопроса, — сообщил Мэтт, заметив, что она избегает
смотреть на него. — Даже четыре.
— Какие же именно? — осведомилась Мередит, подходя к Мэтту и
притворяясь, что целиком поглощена невидимой соринкой на манто.
— Что такое «товары из корзины»? Что такое «бросить камень»?
И почему ты не хочешь взглянуть на меня?
Мередит сделала тщетную попытку окинуть его долгим, прямым,
спокойным взглядом, но так и не смогла вынести его лукавую улыбку.
