Глава 47
С той минуты как Мэтт предложил отпраздновать ее день
рождения вчетвером, Мередит терзали тяжкие предчувствия, но приехавшие Паркер и
Лайза казались исполненными такой решимости быть жизнерадостными и веселыми и
ничем не испортить праздника, что Мередит убедила себя, будто она все
навоображала и никакого несчастья не предвидится.
— С днем рождения, Мер, — прошептала Лайза, крепко обнимая
подругу и вручая ей коробку в яркой обертке.
— С днем рождения, — повторил Паркер, протягивая ей
небольшой тяжелый овальный футляр. — Фаррела еще нет?
— Пока не приехал, но в кухне есть вино и закуски. Я как раз
ставила все на поднос.
— Сейчас помогу, — вызвалась Лайза. — Умираю от голода.
Она исчезла на кухне в облаке шелка цвета сливы, отделанного
бахромой.
Проводив ее мрачным взглядом, Паркер угрюмо осведомился:
— Почему она вечно наряжается чучелом? Неужели не может
одеваться как все нормальные люди?
— Потому что она не такая, как все, — пояснила Мередит. —
Знаешь, — недоуменно нахмурилась она, — многие мужчины находят Лайзу
потрясающей.
— Мне нравится твоя манера одеваться, — сообщил он,
оценивающе оглядывая ярко-красный бархатный жакет-болеро, отделанный золотой
тесьмой, с аскотским галстуком
[5]
, придававшим ей вид обманчивой невинности.
Жакет был расстегнут, открывая красное платье без бретелек, присобранное у
талии и ниспадавшее широкими складками. Намеренно игнорируя ее попытки защитить
Лайзу, Паркер улыбнулся и сказал:
— Почему бы тебе не развернуть мой подарок до приезда
Фаррела?
В серебряной оберточной бумаге оказался голубой бархатный
футляр, а внутри на атласной подкладке лежал великолепный браслет с сапфирами и
бриллиантами. Мередит осторожно вынула его.
— Как прекрасно, — прошептала она, чувствуя, что сердце
болезненно сжимается, а внутренности скрутило тошнотным узлом. Слезы обожгли
веки, так что перед глазами все поплыло, а блеск драгоценных камней сливался в
одну неясную, неразличимую полосу. И в этот момент она поняла: ни браслет, ни
Паркер не принадлежат ей. Паркеру не суждено стать ее мужем теперь, когда она
предала его в мыслях и в сердце из-за безумной, страстной одержимости Мэттом.
Подняв голову, Мередит вынудила себя встретить выжидающий
взгляд Паркера и протянула ему браслет.
— Прости, — пробормотала она, задыхаясь, — это чудесный
подарок, но я… я не могу принять его, Паркер.
— Но почему… — начал было он, хотя уже знал ответ, предвидел
его за мгновение до того, как она заговорила. — Так вот оно что, — резко бросил
он. — Фаррел выиграл!
— Не совсем, — спокойно ответила она, — но что бы ни
случилось между Мэттом и мной, мне все-таки, не следует выходить за тебя замуж.
Ты заслуживаешь большего, чем жена, которая не может справиться с чувствами к
другому мужчине.
После короткого напряженного молчания Паркер наконец
спросил:
— Фаррел знает, что ты решила разорвать помолвку?
— Нет! — вскинулась Мередит. — И я предпочла бы, чтобы он не
знал! Это только еще больше распалит его.
Паркер снова поколебался, но тут же взял браслет и
решительно застегнул на руке Мередит.
— Я не собираюсь сдаваться, — сообщил он, мрачно улыбаясь. —
И считаю это очередным небольшим препятствием. Как же я ненавижу этого ублюдка!
Прожужжал звонок. Паркер поднял голову и уставился на Лайзу,
стоявшую в дверях с подносом.
— Какого черта ты торчишь здесь и подслушиваешь? — обрушился
он на нее, как только Мередит направилась к двери, чтобы впустить Мэтта. — И
долго ты тут стояла?
— Не очень, — ответила она поразительно мягко, «:, несмотря
на их прежние ссоры. — Хочешь бокал вина?
— Нет, — горько усмехнулся Паркер, — скорее, всю бутылку.
Вместо того чтобы злорадствовать, Лайза наполнила бокал и
поднесла ему, словно обдав при этом Паркера странно светящимся нежным взглядом
огромных глаз.
В дверях появился Мэтт, и Мередит показалось, что он своим
присутствием, волей и энергией наполнил всю комнату, — С днем рождения.
Выглядишь ты просто потрясающе, — поздравил он, оглядывая ее всю, от гривы
блестящих золотом волос до кончиков красных туфелек.
Мередит поблагодарила Мэтта, стараясь не замечать, как он
ослепительно красив в сером строгом костюме, белоснежной сорочке и скромным
галстуке в тонкую полоску.
Лайза первая попыталась разрядить атмосферу.
— Привет, Мэтт! — лучезарно улыбнулась она. — Ты сегодня
куда больше походишь на банкира, чем Паркер.
— Да, но у меня нет ключа Фи Бета Каппа, — пошутил Мэтт,
неохотно протягивая руку Паркеру. Тот так же нерешительно протянул свою.
— Лайза ненавидит банкиров, — пояснил он, отходя от Мэтта,
и, налив себе еще вина, одним глотком осушил бокал. — Кстати, Фаррел, — с
невероятной для него грубостью бросил Паркер, — наверное, вы забыли, что
приглашены на день рождения. Лайза и я помнили об этом. Где же ваш подарок?
— Я не принес его сюда.
— Хотите сказать, что забыли, не так ли?
— Хотел сказать, что не принес его сюда.
— Наверное, нам пора отправляться в путь, — поспешно
вмешалась Лайза, как и Мередит, желавшая поскорее увести мужчин в людное
местечко, по возможности достаточно шумное, чтобы они не смогли препираться.
— Мередит сможет открыть мой подарок позднее. Лимузин Мэтта
стоял у обочины. Лайза села в машину и Мередит последовала за ней, намеренно
устроившись рядом с подругой, тем самым раз и навсегда избавляясь от перебранки
по поводу того, кто и с кем должен сидеть рядом. Единственным человеком, кто
полностью сохранял присутствие духа и хорошее настроение, был Джо О'Хара,
который не преминул внести свою лепту в атмосферу всеобщей натянутости, с
широкой улыбкой объявив:
— Добрый вечер, миссис Фаррел. Две бутылки» Дом Периньон»
охлаждались в серебряных ведерках со льдом рядом с мини-баром.
— Как насчет шампанского? Я бы хотела… — начала Лайза, но в
этот момент лимузин словно бешеный сорвался с места и ракетой врезался в поток
машин, распластав ее по сиденью и заставив громко охнуть.
— Иисусе! — взорвался Паркер, стараясь удержать равновесие,
прижатый к креслу той же невероятной силой инерции. — Ваш идиот водитель только
что подрезал все четыре ряда движения и проехал на красный свет!
