— Какая чушь! — рассмеялась Мередит, потрясенная силой
ненависти отца.
— Мы еще посмотрим, кто из нас порет чушь! — яростно
вскинулся Филип и, нажав кнопку переговорного устройства, приказал:
— Пошлите Бредена сюда. И передайте Сэму Грину и Аллену
Стенли, что я прошу их немедленно подняться ко мне.
Как только главный бухгалтер и адвокат присоединились к ним,
Филип приступил к делу.
— Я не стану ходить вокруг да около, — объявил он, — и
выложу все карты на стол, но ни слова из сказанного здесь не должно выйти за
пределы этой комнаты. Надеюсь, вам ясно?
Все трое мужчин немедленно кивнули, и Филип обратился к
Бредену:
— Послушаем ваши предположения о том, кто мог подложить
бомбы.
— Полиция считает, и я согласен с ней, что реальной угрозы
вообще не существовало, поскольку бомбы спрятали в таком месте, где их было
легко найти. Даже в случае взрыва повреждения были бы самыми незначительными.
Во всех случаях полицейских предупредили задолго до того, как бомбы должны были
сработать. А здесь, в Чикаго, звонивший даже намекнул, где находится бомба.
Очевидно, кто бы за этим ни стоял, он особенно заботился о том, чтобы не
причинить вреда магазинам. И это очень странно, — откровенно высказался он.
— Не думаю, — процедил Филип. — Мне как раз все ясно как
день.
— Может, объясните? — пролепетал совершенно сбитый с толку
Вреден.
— Все очень просто! Если вы собираетесь захватить целую сеть
магазинов и при этом достаточно коварны, чтобы подложить в них бомбы, так,
чтобы акции упали в цене и вы могли скупить их по дешевке, значит, сумеете
позаботиться и о том, чтобы эти бомбы не нанесли ущерба зданиям, поскольку
намереваетесь завладеть всем!
В комнате наступило гнетущее молчание. Филип повернулся к
Сэму Грину.
— Мне нужен список всех лиц, компаний и учреждений, купивших
за последние два месяца больше тысячи акций.
— Завтра же он будет у вас, — пообещал Грин. — Я почти
кончил составлять его по требованию Мередит.
— Утром первым делом принесите мне этот список, — велел
Филип. — Марк, прошу вас провести тщательное расследование действий Мэтью
Фаррела. Выдайте мне всю информацию, какую сможете добыть.
— Неплохо бы знать при этом, какого рода информация вам
нужна, — заметил Марк.
— Для начала мне нужно знать названия всех компаний, в
которых у него контрольный интерес, и все имена, под которыми он ведет дела.
Кроме того, я хочу знать все о состоянии его финансов, в каких банках он держит
деньги и на чьи имена. Имена — вот что самое главное. У него наверняка есть
трастовые фонды и «крыши»— добудьте мне имена!
Мередит уже поняла, что затеял отец: наверняка собирается
сравнить имена и названия в списках Бредена и Грина.
— Аллен, — велел он бухгалтеру, — вы будете работать с Сэмом
и Марком. Не желаю впутывать в это дело постороннего, иначе все чертовы
служащие в этом универмаге тут же пронюхают, что мы собираем сведения о том
уголовнике, за которого имела несчастье выйти замуж моя дочь…
— Помни, в последний раз ты говоришь о нем подобные вещи, не
имея доказательств! — разъяренно прошептала Мередит.
— — Согласен, — кивнул Филип, настолько убежденный в своей
правоте, что даже не колебался.
После ухода мужчин Мередит в гневном молчании, наблюдала,
как отец смущенно вертит в руках пресс-папье, словно стыдясь взглянуть на дочь.
Но следующие слова приковали ее к месту.
— У нас было много разногласий, — нерешительно начал он, —
разногласий и ссор и в основном по моей вине. Пока я бездельничал на этом
корабле, у меня было время обдумать то, что ты сказала мне. Я говорил, что не
желаю видеть тебя на посту президента, а ты… — Он остановился и откашлялся. —
Ты обвинила меня в нелюбви к тебе, но, поверь, жестоко ошибалась.
Он сконфуженно посмотрел на нее, перевел взгляд на
пресс-папье и тихо признался:
— Я несколько часов провел с твоей матерью, когда был в
Италии.
— С кем?! — ошеломленно пробормотала Мередит, словно мать в
ее представлении была личностью скорее мифической, чем реальной.
— Нет-нет, это было не примирением, не думай, — быстро,
будто защищаясь, объяснил он. — Собственно говоря, мы почти все время спорили.
Она заявила, что я всю жизнь подозревал ее в изменах, которых она не совершала…
Его голос на мгновение затих, и по задумчиво-сосредоточенному
выражению лица Мередит неожиданно поняла, что Филип, вполне возможно, поверил
словам матери. Но прежде чем до Мередит полностью дошел смысл сказанного, Филип
добавил:
— Твоя мать говорила кое-что еще, и я думал об этом в
самолете на обратном пути.
И, глубоко вздохнув, он поднял глаза на Мередит.
— Она осудила меня за неуместную ревность, за попытки
управлять людьми, которых я люблю. И за то, что я старался подогнать их под
свои мерки, потому что боялся потерять. Возможно, во всем, что касалось тебя,
она права.
Мередит ощутила внезапный болезненный ком в горле, но тут
Филип резко, холодно бросил:
— Мои чувства к Фаррелу, однако, не имеют ничего общего с
ревностью к тебе. Он пытается уничтожить все, что создал я, все, что имею, все,
что когда-нибудь перейдет к тебе. Я не позволю ему сделать это! И пойду на все,
на все, чтобы остановить его. Клянусь!
Мередит открыла было рот, чтобы защитить Мэтта, но отец,
подняв руку, остановил ее:
— Когда поймешь, что я прав, придется сделать выбор,
Мередит. Фаррел или я — и клянусь, ты примешь правильное решение, несмотря на
влечение к этому человеку.
— О нет, ошибаешься! Мне незачем делать выбор, потому что
Мэтт ни в чем не виноват!
— Ты просто ослеплена, если речь идет о Фарреле, однако я не
разрешу тебе закрыть глаза на факты и притвориться, будто ничего не происходит.
Будешь продолжать выполнять обязанности президента фирмы, пока мы проводим
расследование. «Бенкрофт энд компани» принадлежит тебе по праву рождения, и я
был не прав, когда пытался помешать тебе встать во главе фирмы. Из всего, что я
услышал от Грина и Стенли, ясно, что ты действовала умно и не теряя времени.
Единственная твоя ошибка также вполне понятна — ты не приняла в расчет
возможность захвата, потому что не можешь найти ей логическое объяснение. И
такого действительно нет, дело тут не в логике и не в бизнесе, а в мести!
Поэтому ты и не смогла ничего разобрать. Когда все факты будут у нас в руках, —
предупредил он, — тебе придется принять чью-то сторону и решить, хочешь ли ты
помогать врагу или бороться за собственное наследство как президент этой
корпорации. И ты должна будешь уведомить совет директоров о своем выборе.
