— Кто-то должен доказать тебе, что я не террорист и не
убийца, не так ли? Хочешь иметь доказательства того, что я не виновен в других
преступлениях, иначе говоря, готова поверить самому худшему?
Раздавленная правотой, звучавшей в его словах, Мередит
взглянула на него, чувствуя, как рвется сердце. Но Мэтт, вкладывая в просьбу
всю душу, продолжал умолять:
— Все, что тебе нужно — безоговорочно поверить мне хотя бы
на несколько недель. — Он протянул ей руку. — Доверься мне, дорогая.
Охваченная нерешительностью, Мередит взглянула на протянутую
руку, но не смогла пошевелиться. Слишком своевременно начались эти угрозы
взрыва… и полиция допрашивает не всех клиентов Шпигальски, потому что никто не
обратился к ней.
— Либо подай мне руку, — выдавил он, — либо давай покончим с
этим сейчас и положим конец всем мукам.
— Не могу, — растерянно прошептала она, — не могу. Хотела
бы, но не могу.
Рука Мэтта упала, на лице вновь появилась
вежливо-непроницаемая маска. Не в силах вынести его взгляд, Мередит
отвернулась. Пальцы нащупали в кармане ключи, ключи от подаренного им
автомобиля. Она вытащила их и протянула ему.
— Прости, — пробормотала она, борясь со слезами, — служащим
«Бенкрофт» не разрешается принимать подарки дороже двадцати пяти долларов от
тех, с кем компания находится в деловых отношениях.
Мэтт стоял не двигаясь, только на щеке билась жилка. Он не
взял ключи, и Мередит ощутила, что сердце сейчас разорвется. Бросив ключи на
стол, она метнулась к выходу и уже внизу взяла такси.
На следующее утро оказалось, что дела в далласском,
нью-орлеанском и чикагском магазинах идут на удивление хорошо. Мередит с облегчением,
но без особой радости наблюдала, как меняются цифры на дисплее компьютера. То,
что она испытывала одиннадцать лет назад, потеряв Мэтта, не могло идти ни в
какое сравнение с гнетущей тоской, терзающей ее сейчас, ведь тогда Мередит была
бессильна изменить ход событий. На этот раз выбор был за ней, и Мередит не
могла отделаться от чудовищной мысли, что совершила непоправимую ошибку, даже
когда Сэм Грин принес дополненный отчет, из которого явствовало, что Мэтт купил
куда больше акций, чем они предполагали.
Дважды за этот день она просила Марка Бредена звонить в
отделы по борьбе с терроризмом в Далласе, Нью-Орлеане и Чикаго, надеясь,
вопреки всему, что они сумели найти улики и еще не успели сообщить ей об этом.
Мередит искала хотя бы малейшую зацепку, которая могла бы развеять ее сомнения,
позволила бы передумать, позвонить Мэтту, но узнать ничего не удавалось.
Она безуспешно пыталась сосредоточиться на делах; голова
раскалывалась после бессонной ночи. Приехав домой она увидела под дверью газету
и, даже не позаботившись снять манто, начала с тревогой перелистывать страницы
в поисках новостей об убийстве Шпигальски Но расследование не продвинулось ни
на шаг. Она поспешно включила телевизор, чтобы успеть послушать шестичасовые
новости, но там было то же самое.
Безуспешно пытаясь отвлечься от мучительных мыслей, Мередит
решила нарядить рождественскую елку. Она как раз успела закончить работу и
расставляла под деревом маленький вертеп
[8]
, когда по телевизору стали передавать
десятичасовые новости. С бьющимся от новой надежды сердцем Мередит села прямо
на пол, обняв колени руками, не сводя глаз с экрана.
Но хотя диктор упомянул об убийстве Шпигальски и бомбах,
подложенных в магазины, ничего не было сказано в оправдание Мэтта.
Окончательно подавленная, Мередит выключила телевизор, но
продолжала сидеть на полу, глядя на переливающиеся огоньки рождественской елки.
В ушах непрерывно звучал мучительно-знакомый, глубокий, умоляющий голос:
«Раньше или позже тебе придется рискнуть и полностью довериться мне, Мередит.
Нельзя перехитрить судьбу, пытаясь стоять на обочине и играть по-малому. Либо
ты бросаешься в омут вниз головой и рискуешь всем, чтобы сыграть по-крупному,
либо не играешь совсем. Но кто не играет, тот не выигрывает».
И когда для нее настало время сделать выбор, оказалось, что
Мередит не способна рисковать. Она вспомнила и о других словах, произнесенных с
щемящей нежностью: «Если переедешь ко мне, я подарю тебе рай на золотом блюде.
Все, что захочешь, все, что пожелаешь… в придачу со мной, конечно…»
Безмерная печаль пронзила сердце Мередит. Она пыталась
угадать, что делает Мэтт сейчас и ждал ли ее звонка. Но что он сказал на
прощание?
Истинный смысл последней фразы, обреченность, звучавшая в
ней, поразили Мередит, и она поняла, что Мэтт больше не ждет и не надеется. По
его мнению, она сделала окончательный выбор вчера вечером.
— Либо протяни мне руку, либо давай покончим с этим сейчас и
положим конец всем мукам.
Уходя от Мэтта, она не сознавала, что он посчитает ее
решение окончательным и не собирается дать ей ни единого шанса передумать и
вернуться, если… когда его невиновность будет доказана. Теперь все стало ясным.
Следовало бы подумать об этом тогда. Но даже в этом случае Мередит не нашла бы
в себе сил протянуть ему руку. Все улики были против него.
Окончательное…
Фигурки в маленьком вертепе поплыли перед глазами, слезы
обожгли веки, и Мередит спрятала лицо в ладонях.
— О Господи, пожалуйста, — рыдая, всхлипывала она, — не
позволяй этому случиться с нами. Пожалуйста, не позволяй.
Глава 55
В пять часов вечера следующего дня Мередит была вызвана на
экстренное заседание совета директоров, продолжавшееся уже несколько часов. Войдя
в комнату, она с удивлением обнаружила, что место во главе стола было оставлено
для нее. Пытаясь не обращать внимания на мрачные, холодные лица, обращенные к
ней, Мередит уселась и оглядела всех, включая отца.
— Добрый день, джентльмены, — произнесла она. В хоре
ответных приветствий различался единственный дружеский голос, принадлежавший
Сайрусу Фортелу.
— Добрый день, Мередит, — объявил старик. — Если мне будет
позволено сказать, вы выглядите еще прелестнее, чем раньше.
Мередит выглядела ужасно и знала это, но на этот раз послала
ему благодарную улыбку, хотя раньше откровенно непристойные намеки лишь
раздражали ее.
Она предполагала, что совещание отчасти связано с Мэттом и
что они наверняка потребуют объяснений о ее отношениях с мужем. Поэтому слова
председателя совета совершенно застали ее врасплох. Кивнув на лежащую перед ним
папку, он сухо объявил:
— Мы подготовили ряд документов, под которыми вы должны
подписаться, Мередит. После окончания встречи мы отправим их соответствующим
властям. Пожалуйста, просмотрите их, прежде чем подписать. Поскольку
большинство из нас участвовали в составлении документов, нет необходимости всем
их изучать.
