«Дела пошли совсем не так, как планировалось, — мрачно подытожил внутренний голос. — Теперь скажут, что это ты, если, конечно, не успеешь найти кого-нибудь еще на вакансию убийцы».
Я скептически хмыкнула и отняла ладони от трупа. Где же сейчас искать этого «кого-то еще». Наверняка удрал давно.
Внезапная мысль заставила меня подскочить на месте. Ну конечно! Я ведь не зря произнесла усыпляющее заклинание перед тем, как попасть в дом! Вдруг убийца не успел выбраться и сейчас дрыхнет без задних ног в какой-нибудь из комнат, попав под воздействие усыпляющих чар?
Вопрос первой важности: где эта комната? Лично я на месте грабителя не стала бы рисковать своей шкурой и соваться в окна первого этажа, как в самые легкодоступные. Охорон-трава на них есть однозначно. А вот повыше — это в самый раз. Не удивлюсь, если обнаружу убийцу спящим на самой крыше. Значит, нужно бежать наверх. Труп в любом случае никуда от меня не денется.
Осуществить задуманное не удалось. Стоило приблизиться к лестнице, как неподалеку послышались тихие шаги, а затем шорох, словно по полу щедро рассыпали крупу. Я потушила светлячок и замерла, безуспешно стараясь рассмотреть в наступившей темноте человека, а затем вдруг ощутила постороннюю магию, расползающуюся ловчей сетью по холлу.
Выбора не было. Надвигающаяся сила была чужой, незнакомой, и веяло от нее смертью. Сражаться, не будучи уверенной в победе, не имело никакого смысла. Я не стала дожидаться приближения, заведомо несущего в себе крупные неприятности, и рванула вверх по ступенькам со всей скоростью, на которую только была способна.
Вслед не донеслось ни единого звука — ни раздраженной брани, ни проклятий. Похоже, преследователь был уверен, что уйти я не сумею. Не могу сказать, что он так уж сильно неправ. Но если успею добежать до ближайшего окна быстрее, чем это меня настигнет, буду спасена. При условии, что магия, плывущая за мной по пятам, работает только в пределах дома, а не за пределами. Ну и чтобы охорон-травы не оказалось. Поскольку для противной травки я чужая, не своя. И ей до высокой звезды: лезу я в окно снаружи или выпадаю изнутри.
Одна надежда, что на верхних этажах окна не защищены, если только хозяин не боится проникновения с крыши, что маловероятно, потому что дом стоит отдельно. Впрочем, хозяину уже все равно. Отбоялся. А вот мне бояться положено, причем не только за свою жизнь, но и за репутацию мужа.
Не приведи Всевышний, откроется, что жена князя воровством промышляет, а в данном случае еще и воровством, отягощенным убийством! Талейну вовек не отмыться от грязи, не говоря уже о скандале, который может разразиться из-за убийства лица, приближенного к правителю Виллара. Еще и Салем сиротой останется.
Понятно, что ничто из вышеперечисленного меня не устраивало, поэтому по лестнице я неслась с кошачьей скоростью. Миновав второй этаж, взлетела на третий, свернула в темный коридор и, особо не раздумывая, ломанулась в ближайшую дверь. К счастью, она оказалась не заперта.
Темная комната со стандартным набором мебели на первый взгляд не таила в себе никаких сюрпризов. Только со стены, в изголовье широченной кровати, на меня угрожающе вытаращилась непонятная белая маска, ощерив в злобной ухмылке внушительные клыки, для правдоподобности окрашенные красной краской.
Мимоходом (скорее мимобегом) подивившись очередному олицетворению черного юмора хозяина дома (попробуй усни, когда над головой такая штука нависает!), я попыталась открыть окно. Рама не поддалась. Не желая сдаваться, я вновь и вновь дергала упрямую створку. В угольно-черном стекле мое лицо отражалось бледным пятном.
«Придется разбивать», — мелькнула тоскливая мысль. Соваться в осколки удовольствие малоприятное, но, похоже, выхода нет.
Пребывая в панике, я не сразу сообразила, что бледных пятен в стекле прибавилось. Тот, кто меня преследовал, уже вошел в комнату и находился неподалеку от меня. Но почему-то не нападал, выжидая.
Удушливая волна сдавила плотной удавкой горло. Была ли это магия незнакомца или мой собственный испуг, я не поняла. Запрыгнув на подоконник, прикрыла лицо рукой, выставила локоть и высадила стекло.
Звука рассыпающихся осколков даже не услышала. Слишком волновала сохранность собственной шкуры. Удачно приземлившись на ноги, помчалась прочь от дома. Миновав несколько переулков, остановилась, пытаясь унять скачущее бешеным зайцем сердце. Открыла портал и оказалась в своей комнате.
Соваться в таком виде в супружескую спальню побоялась. Если Талейн узнает, что я его ослушалась и пошла в одиночку работать, наверняка обидится. Тем более что у меня крупные неприятности: впервые невыполненный заказ плюс не входящее в мои планы убийство, пусть даже и совершенное не мной, и вмешивать в это дело мужа мне категорически не хочется.
«Узнает — мозги вытрясет! — принялся стращать внутренний голос. — Поделом тебе будет! Впрочем, в твоем случае что тряси, что не тряси, в голове только самонадеянность с самодеятельностью! Остальное не приживается, вымирает на корню».
На душе стало совсем тоскливо. Я присела в кресло и попыталась расслабиться, как вдруг неожиданно ощутила непонятное жжение в левой руке. Наверняка поранилась осколками, но в стремлении унести ноги этого не заметила. Поднесла ладонь к глазам и удивленно охнула: порезы отсутствовали, но кожа радовала глаз ярко-малиновым цветом, причем как с тыльной, так и с внутренней стороны. Обожглась! Настигла-таки меня противная травка!
Закатав рукав, досадливо поджала губы. Брачная вязь, прежде всегда имевшая красивый серебристый цвет, потемнела, приобретя цвет запекшейся крови. К несчастью, ожог пришелся и на нее.
Вздохнув, я закрыла глаза и сосредоточилась на лечении. Отчитав заклинание, посмотрела. Ничего не произошло. Удивилась, перечитала вновь. Безрезультатно. Несколько дальнейших попыток также ничего не изменили. Кожа по-прежнему была воспаленной и болела так, что я едва сдерживала слезы. Словно заклинания не облегчали, а, наоборот, усиливали ожог.
Уже не надеясь на удачу, я произнесла простенькое заклинание, призванное унять боль. К счастью, оно помогло. Не полностью, но хотя бы наполовину уменьшило мои страдания. Спасибо и на этом. Медленно, еще не до конца веря в удачу, я облегченно выдохнула и затихла, в глубине души опасаясь, что боль в любой момент вспыхнет с новой силой.
К счастью, по прошествии нескольких минут мучение не возобновилось. Побоявшись вновь пользоваться магией, я порылась в своих запасах и приготовила целебную повязку из трав. Забинтованная рука стала выглядеть менее пугающе. Теперь по всем канонам нужно было переодеваться и отправляться в спальню под бок к мужу. Вот только делать этого совершенно не хотелось. На душе скребли кошки, рука ныла, повязка распространяла стойкий травяной запах, взгляд, брошенный в зеркало, также не внушал оптимизма: бледная, осунувшаяся, с горящими лихорадочным блеском глазами — любой встречный моментально поймет, что у меня неприятности, а уж любимый муж тем более. Отвечать на все его многочисленные «почему» и выслушивать претензии на тему моего непослушания в данный момент не было ни сил, ни желания. Разумеется, сейчас ночь и он спит, но при моем появлении обязательно проснется. Так было не раз.
