Откинув голову, Мэтт несколько раз глубоко вздохнул, чтобы
успокоиться, вскочил с постели — подальше от соблазна! — и прислонился к
кроватному столбику, наблюдая, как она с трудом садится и нерешительно
оглядывает комнату, поспешно поправляя одежду. Мэтт усмехнулся, увидев, как тщательно
Мередит прикрывает груди, которые он целовал и ласкал всего несколько мгновений
назад.
— Рискуя показаться чересчур эмоциональным, — задумчиво
заговорил он, — начинаю находить мысль о фиктивном браке не только ужасной, но
и чрезвычайно непрактичной. Очевидно, что мы испытываем друг к другу сильное
сексуальное притяжение. Кроме того, мы вместе сделали малыша. Может, стоит
попробовать жить, как все женатые пары? Кто знает, — пожал он плечами, невольно
улыбаясь, — может, нам это понравится.
Мередит не удивилась бы сильнее, даже если бы у него
внезапно выросли крылья и он начал летать по комнате. Она поняла, что Мэтт не
настаивает, а просто предлагает ей подумать и о такой возможности. Разноречивые
чувства, вызванные его хладнокровием, с другой стороны, мыслями о будущей
семье, смутили девушку, и она ничего не ответила.
— Спешить некуда, — бесшабашно улыбнулся он. — Впереди еще
несколько дней, чтобы все решить.
После его ухода Мередит с усталым недоверием взглянула на
закрывшуюся дверь, поистине ошеломленная быстротой, с которой он делал выводы,
отдавал приказы и приходил к решениям. Характер этого почти незнакомого Мэттью
Фаррела был воистину многогранен, и она никак не могла понять, какой же он на
самом деле. В ночь их встречи в нем была некая леденящая отчужденность,
граничившая с грубостью, однако чуть позже он улыбался над ее шутками, спокойно
рассказывал о себе, целовал до беспамятства и любил с требовательной страстью и
ошеломительной нежностью. Однако даже после той ночи она чувствовала, что он
может быть резок и непреклонен и не стоит его недооценивать. Более того, чего
бы ни предпочел Мэттью Фаррел добиться в жизни, он станет силой, с которой
придется считаться.
Она задремала с мыслями о том, что он достаточно опасный
противник для всех, кто вздумает стать ему поперек дороги.
Неизвестно, что сказал Мэтт отцу, но, когда Мередит
спустилась вниз, Патрик Фаррел, казалось, успел вполне смириться с тем фактом,
что сын скоро женится. Но несмотря на это, только веселая болтовня Джули
помешала этому ужину стать тяжелым испытанием для Мередит. Мэтт все это время
был молчалив и задумчив, хотя, казалось, лишь одним своим присутствием давал
понять, кто главный в этой комнате и за столом. Патрик Фаррел, номинальный
глава семейства, очевидно, уступил эту роль сыну. Худощавый, мрачный человек с
лицом, носившим следы бурной жизни и пережитой драмы, он предоставлял Мэтту
решать все дела. Мередит он показался жалким и почему-то пугающим, да к тому же
она чувствовала, что будущий свекор по-прежнему недолюбливает ее.
Джули, добровольно согласившаяся взять на себя роль кухарки
и экономки, казалась праздничным фейерверком — всякая мысль немедленно
срывалась с ее губ потоком восторженных слов. Ее преданность Мэтту была полной
и очевидной; она подскакивала, чтобы принести брату кофе, спрашивала у него
совета, слушала все, что он говорил, с таким видом, будто сам Господь спустился
на землю и проповедует верующим. Мередит, отчаянно пытавшаяся не думать о своих
бедах, не переставала удивляться тому, как удалось Джули сохранить оптимизм и
жизнелюбие. Почему такая девушка, как Джули, предпочла добровольно пожертвовать
своим будущим и карьерой ради отца и брата?
Прошло несколько минут, прежде чем Мередит сообразила, что
Джули обращается к ней:
— В Чикаго есть универмаг «Бенкрофт». Я иногда вижу его
рекламу в газетах и модных журналах. Однажды Мэтт привез мне оттуда шелковый
шарф. Вы когда-нибудь бывали там?
Мередит кивнула, невольно улыбнувшись при упоминании
магазина, но не стала вдаваться в подробности. Сейчас не время рассказывать
Мэтту о том, каким образом она связана с универмагом, да и Патрик так
болезненно отреагировал на ее машину, что не стоило делать этого сейчас. Но, к
несчастью, Джули не дала ей выбора:
— Вы, случайно, не родственница Бенкрофтов, тех людей, что
владеют магазином?
— Родственница.
— И близкая?
— Очень, — призналась она, улыбнувшись при виде
восторженного блеска в больших серых глазах Джули.
— Очень близкая? — продолжала девушка, откладывая вилку и
уставясь на Мередит с неподдельным изумлением. Мэтт не донес до рта чашку с
кофе, а Патрик, нахмурясь, откинулся в кресле.
Молча смирившись с поражением, Мередит вздохнула:
— Мой прапрадед основал магазин.
— Потрясающе! А знаете, кем был мой прапрадед?
— Нет, конечно. Кем же? — спросила Мередит, так захваченная
восторженным энтузиазмом девушки, что совсем забыла взглянуть, как отнесся Мэтт
к этой новости — — Эмигрировал в Америку из Ирландии и завел лошадиное ранчо, —
сообщила Джули и, встав, начала убирать со стола.
Мередит улыбнулась и тоже поднялась, чтобы помочь.
— А мой был конокрадом!
Мужчины взяли чашки с кофе и направились в гостиную.
— Неужели взаправдашним конокрадом? — охнула Джули, наполняя
раковину мыльной водой. — Вы уверены?
— Совершенно, — кивнула Мередит. — За это его и повесили.
Несколько минут они работали в дружелюбном молчании, но
потом Джули объяснила:
— Следующие несколько дней отец работает в две смены. Я
сегодня переночую у подруги — будем вместе готовить уроки. Утром вернусь и
приготовлю завтрак.
Мередит, удивленная упоминанием об уроках, совершенно не
обратила внимания на то обстоятельство, что остается наедине с Мэттом.
— Ты учишься? Но почему? Разве сейчас не каникулы?
— Я хожу в летнюю школу. Таким образом, я смогу окончить ее
в декабре, через два дня после того, как мне исполнится семнадцать.
— Но это слишком рано.
— А Мэтту было шестнадцать.
— Неужели? — удивилась Мередит, засомневавшись в качестве
подобного обучения в сельских школах, позволяющего так быстро усвоить школьную
программу.
— А что ты станешь делать потом?
— Поступлю в колледж. Собираюсь специализироваться в одной
из естественных наук, но еще не решила, в какой. Возможно, в биологии.
— В самом деле?
Джули, кивнув, с гордостью объявила:
— У меня полная стипендия. Мэтт до тех пор не хочет уезжать,
пока не убедится, что я смогу справиться без него. Правда, нет худа без добра:
он смог получить степень магистра по управлению предприятием за это время. Хотя
ему пришлось оставаться в Эдмунтоне и продолжать работать, чтобы оплатить
медицинские счета матери.
