Говард, очевидно, согласился просмотреть список, потому что
Паркер продолжал:
— Прекрасно. Имя его Станислас Шпигальски. Ш-п-и-г-а-л-ь-с-к-и.
Верно. Я подожду.
Прикрыв ладонью микрофон, он ободряюще улыбнулся:
— Возможно, я зря все затеял. Если человек безграмотен, это
еще не означает, что он не профессиональный адвокат.
Однако минуту спустя, когда вернулся Говард, улыбка Паркера
поблекла:
— Нет в списке? Ты уверен? — Немного подумав, Паркер
попросил:
— А ты не можешь посмотреть список Американской коллегии
адвокатов? Может, он указан там?
Он немного послушал и с вымученной веселостью ответил:
— Нет, это не срочно. Завтра еще не поздно. Позвони мне в
офис, и мы договоримся заодно насчет партии в скуош. Спасибо, Говард. Передай
привет Хелен.
Он медленно, явно занятый своими невеселыми мыслями, положил
трубку на рычаг.
— Все-таки никак не пойму, почему ты так беспокоишься, —
заметила Мередит.
— Я бы, пожалуй, еще выпил, — объявил он, подходя к бару.
— Паркер, — решительно начала Мередит, — поскольку дело
касается меня, я имею право знать, о чем ты думаешь.
— О том, что некоторые мошенники объявляли себя адвокатами,
чтобы выманивать у доверчивых людей деньги. Было несколько таких дел, и одно из
них — процесс некоего человека, действительно имевшего адвокатский диплом, но
обладавшего привычкой класть в собственный карман регистрационную пошлину и
потому самолично выдававшего клиентам не заверенные судьей свидетельства о
разводе, которые просто подписывал сам.
— Но как он мог сделать это?
— Адвокаты составляют прошение о разводе, судьи их только
подписывают. Он подделывал подпись судьи.
— И… и это сходило ему с рук?
— Да, потому что он брался лишь за неоспоренные дела,
включая и разводы.
Мередит проглотила половину содержимого стакана, не заметив,
что делает, и лишь потом немного приободрилась:
— Но конечно, если обе стороны действовали по взаимному
согласию, суд посчитает решение о разводе законным, хотя оно не было
зарегистрировано?
— Черта с два!
— Мне не нравится тон нашего разговора, — объявила Мередит,
чувствуя, как кружится голова от выпитого джина. — Как поступают в суде с теми,
кто считал себя разведенным?
— Если они успели снова вступить в брак, их освобождают от
обвинения в двоеженстве или двоемужестве.
— Прекрасно.
— Но второй брак объявляется недействительным, и первый
придется заново расторгать.
— Господи милостивый! — охнула Мередит, опускаясь в кресло.
Но она знала в душе, твердо знала, что ее развод законный и все сделано как
полагается! Знала потому, что все иное было немыслимым.
Поняв наконец, как она расстроена, Паркер осторожно провел
ладонью по ее шелковистым волосам:
— Даже если Шпигальски никогда не был адвокатом и не имеет
диплома, развод может оказаться законным, если он представил это бессмысленное
заявление судье и добился его подписания.
Она взглянула на Паркера встревоженными глазами, принявшими
сейчас прелестный оттенок ее свитера и слаксов — сине-зеленый, только чуть
темнее.
— Завтра же пошлю кого-нибудь в суд, — успокоил Паркер, — и
попытаюсь узнать, был ли развод зарегистрирован, и если да — значит,
волноваться нет причин.
Глава 23
— Плохо спала? — спросила Филлис на следующее утро, когда
Мередит прошла мимо ее стола, рассеянно кивнув.
— Да, ночь не из лучших. Что сегодня у меня назначено?
— Совещание с рекламным отделом в десять часов, чтобы
обсудить торжественное открытие нью-орлеанского магазина. Джерри Китон из
отдела кадров просил назначить встречу, чтобы поговорить о некоторых
повышениях, которые ты должна одобрить, и я сказала ему, чтобы пришел к
одиннадцати. Хорошо?
— Прекрасно.
— В одиннадцать тридцать Эллен Перквейл из юридического
отдела хочет обсудить иск, предъявленный нам. Это та женщина, которая заявляет,
будто сломала зуб в Кларендон-Рум.
Мередит с отвращением покачала головой:
— Обратилась в :уд только потому, что сломала зуб, обедая у
нас?
— Не совсем. Она сломала его об ореховую скорлупу,
оказавшуюся в форели с миндалем.
— Неужели? — пробормотала Мередит, смирившись с мыслью, что
придется платить. — Это меняет дело.
— Верно. Я назначила Эллен подойти в одиннадцать тридцать.
— Ладно, — кивнула Мередит, и в этот момент телефон
оглушительно зазвонил.
— Я возьму, — сказала Филлис.
И день, как обычно, покатился, набирая скорость, одно
неотложное дело сменяло другое, безумный темп все возрастал, и когда выдавалось
несколько спокойных минут, Мередит не сводила глаз с телефона, мысленно умоляя
Паркера позвонить и сказать, что с ее разводом все в порядке и волноваться не
из-за чего.
Но было уже почти пять, когда Филлис наконец сообщила, что
звонит Паркер. Охваченная внезапным напряжением, Мередит схватила трубку:
— Что ты выяснил?
— Пока ничего определенного, — глухо ответил он, явно не
желая вдаваться в подробности. — Шпигальски — не член Американской коллегии
адвокатов. Ожидаю, когда мне позвонят из суда. Пообещали связаться со мной, как
только станет известно что-нибудь. Еще несколько часов, и все выяснится. Ты
будешь сегодня дома?
— Нет, — вздохнула Мередит. — Отец дает небольшой прием в
честь сенатора Девиса. Позвони мне туда.
— Хорошо.
— Как только получишь ответ?
— Обещаю.
— Вечер закончится рано, потому что сенатор Девис должен в
полночь вылететь в Вашингтон, так что если я уже уйду, звони домой.
— Я тебя найду, не волнуйся.
Глава 24
Но оставаться спокойной становилось все труднее по мере
того, как шли часы. Наполовину убежденная в том, что она волнуется по пустякам,
но не в силах умерить всевозрастающую тревогу, Мередит ухитрялась улыбаться и
кивать, и быть неизменно вежливой с гостями отца, но для этого требовались
сверхчеловеческие усилия. Ужин закончился час назад, а Паркер так и не
позвонил. Пытаясь отвлечься, она медлила в столовой, наблюдая, как убирают со
стола, а потом отправилась в библиотеку, где гости собрались выпить бренди
перед уходом.
