— Все-таки я не совсем понимаю, что ты задумала?
— План в стадии разработки, — серьезно сказала я и
поинтересовалась:
— Когда можно переезжать?
— Хоть сегодня.
— Значит, собираем вещи.
Сборы заняли немного времени, Сашке я оставила сообщение на
автоответчике: «Сашенька, мне пришлось срочно уехать. Я люблю тебя». Кратко и
по существу. Монах мне был сейчас без надобности, более того, мог помешать моей
затее, а если задуманное удастся осуществить, тогда можно будет вспомнить и о
перстне.
Загрузив в машину вещи, мы отправились на новое место
жительства. Данный район произвел благоприятное впечатление: чистота, уют и
пахнет большими деньгами. Конечно, встречались вполне скромные дома, в два
этажа, с гаражом в полуподвале на две машины, верандой, балконами и кустами роз
под окнами, но были и дворцы. Я вертела головой направо и налево и восторженно
тыкала пальцем за окно, пытаясь привлечь внимание Дока, точно он сам ничего не
видел. Док в ответ на мой восторг хмурился, чужое богатство его почему-то
раздражало.
Не успела я вдоволь налюбоваться местными
достопримечательностями, как мы затормозили перед металлическими воротами.
Из-за высоченного забора дом просматривался плохо.
— Нам сюда? — спросила я, и Док в ответ кивнул.
Через пару минут я уже носилась по временному жилищу. Дом не
выглядел слишком скромно, но не был и дворцом. Я насчитала восемь комнат, пять
подсобок (мастерская, прачечная, две кладовки и котельная), назначение еще трех
помещений осталось для меня загадкой: две совершенно пустые комнаты без окон,
пятнадцать на три метра (я не поленилась и сосчитала шаги), и одна с какими-то
набросанными в ней железками. Комнату с железками я назвала пыточной, а две
пустых — карцерами. Моя фантазия вызвала у Дока прилив отрицательных эмоций,
между бровей залегли морщины, а взгляд, обращенный ко мне, стал озабоченным.
Покончив с домом, я выпорхнула в сад, он ничем не поразил:
несколько плодовых деревьев, зеленая травка, кусты вдоль забора. Забор внушал
уважение: кирпичные столбы и металлические штыри, устремленные в небо, очень
напоминающие пики.
— Больших денег стоит, — кивнула я и пошла
обживать пространство со стороны улицы.
Наш дом значился под номером двадцать семь и стоял
предпоследним в ряду, улица была двухсторонней только до двадцать третьего
дома, далее шел перекресток и дома только по нечетной стороне, потом сады,
кирпичные гаражи и овраг. Место тихое и в целом мне понравилось.
Оставалось узнать, как далеко я нахожусь от интересующего
меня дома, я пошла переулком и вскоре с радостью могла констатировать факт, что
нужная мне улица проходит параллельно той, где мы поселились, а через десять
минут, разобравшись в нумерации домов, я прямо-таки обалдела от счастья, потому
что господин Петров по кличке Папа, с которым я мечтала свести знакомство,
оказался моим соседом, то есть его частная собственность соприкасалась с
собственностью, временно перешедшей ко мне, и разделяла эти две собственности
довольно прозрачная ограда. Повизгивая от восторга, я вернулась в дом.
Док сидел на крылечке и выглядел несчастным, это меня
возмутило, потому что дела складывались как нельзя лучше и чья-то кислая
физиономия вызывала протест.
— Нам повезло, — решила я его приободрить. —
Этот Папа наш сосед. Из сада без проблем можно попасть в его сад.
— Ты мне так и не сказала, зачем тебе это, —
вздохнул Док.
— Я обязательно расскажу, как только придумаю, —
заверила я и пошла выбирать себе комнату. Док с легким вздохом направился
следом. Поразмышляв немного, мы устроились в двух комнатах, они сообщались
между собой через общую ванную, а моя имела выход на веранду. Остальные комнаты
нам были ни к чему, мы поплотнее закрыли в них двери и решили забыть о них.
Следующий день не принес в мою жизнь ничего особенного. В
основном я занималась тем, что худела, поминутно смотрела на себя в зеркало и
могла констатировать на редкость здоровый вид своей физиономии. Пришлось
совершенно отказаться от еды, сосредоточившись на чае. Через три дня объявилась
некая худоба и болезненность, скорее из-за голодного блеска в глазах, но это
лучше, чем ничего, я порадовалась и занялась гардеробом: у меня появились
узенькие брючки, трикотажные кофточки в обтяжку и простенькие юбчонки, едва
прикрывавшие мой зад. Никакой косметики, конский хвост на затылке (заплести две
косы я поначалу не рискнула). От роковой женщины ничего не осталось, теперь я
могла смело лезть через ограду.
Но просто так не полезешь, поэтому Док съездил на рынок и
привез котенка, совершенно черного и невероятно ушастого. Извлекая его из
сумки, Док заявил:
— Ну вот, новый жилец пожаловал.
Котенок стал Жильцом, впоследствии имя его было сокращено, и
называли его Жиля или Жилька. Именно благодаря ему я рассчитывала попасть на
вражескую территорию.
Два дня ушло на разведку. Я лежала в траве с биноклем и
наблюдала за соседним домом, точнее, за садом, дом почти не просматривался. Мои
старания и терпение были вознаграждены: один раз я увидела мордастого парня, он
мочился под яблоней, весело насвистывая, потом обнаружила его в компании с
другим, таким же мордастым, они играли в волейбол, дважды я видела мужчину
средних лет, прогуливающегося с доберманом. Кстати, доберман в саду в одиночку
никогда не бегал, и это внушало определенные надежды.
В одно расчудесное утро, минут пять потолковав с Господом
(толковала в основном я, но под конец пятой минуты мне показалось, что Господь
вполне отчетливо произнес: «Валяй»), я решительно зашагала к ограде, сунув
Жильца в карман своего желтого сарафана. На голову напялила соломенную шляпу,
чтобы две нахальные косы не так бросались в глаза, худоба и нездоровый, точнее,
голодный блеск глаз намекали на притаившуюся в недрах моего организма тяжелую
болезнь.
Упершись носом в ограду, я понаблюдала за вражеским садом и,
убедившись, что он пуст, попробовала пролезть между прутьями. Голодала я не
зря, и это мне удалось, проблема возникла только с головой, шляпу я, конечно,
сняла, но, на какое-то время застыв в очень неприятной позе, испугалась, что
останусь без ушей.
Уши были при мне, а я на вражеской территории. Еще раз
огляделась и выпустила котенка. По замыслу он должен был весело скакать в
направлении дома, где жил Папа, а я бежать за ним с громкими криками: «Жиля!» и
«Кис-кис!»
Однако подлое животное вопреки моим замыслам сразу же
юркнуло обратно в наш сад.
— Иди сюда, — разозлилась я и зловещим шепотом
стала подзывать котенка:
— Кис-кис. Ну иди сюда.
Котенок, отскочив на метр от ограды, сел, полизал лапу,
отчетливо мяукнул и замер, щуря на солнце медовые глазки.
