— Ее надо уложить в постель, — убрав шприц в
чемодан, заявил Док. — Некоторое время она будет спать. — «Уснешь
тут», — съязвила я в ответ на его заявление. — Я сейчас подгоню
машину…
— Зачем? — влез Владимир Иванович. — Можно
оставить ее здесь. Места в доме сколько угодно. И мне будет спокойнее.
— Это… как-то неудобно, — пожал плечами Док.
— А вы наплюйте на всякие там предрассудки. Девчушку
надо переодеть и укрыть как следует, вымокла вся, еще простудится. Мне или
ребятам делать это неудобно, а вы врач…
Меня перенесли на кровать. Док стянул с меня сарафан, укрыл
двумя одеялами и, прошептав на ухо:
— Притворщица, — скрипнул дверью. Как выяснилось
позднее, он застал Папу в гостиной за телефоном, но по какой-то причине
дозвонился тот не сразу. Спросил у Дока:
— Как дела?
Док неохотно что-то ответил, а Владимир Иванович увлекся
вопросами о моем провидческом даре и не торопился перезвонить. А когда
позвонил… в общем, удивил друга, с которым съел пуд соли, потому что тот в это
время числил его уже в покойниках. Владимир Иванович этого, конечно, не знал,
сказал кратко, что сам прибыть не может, и что-то там еще присовокупил.
Говорил, по свидетельству Дока, совершенно спокойно и вроде ничего не
заподозрил. Док, кстати, быстро вернулся ко мне, потому что в присутствии наших
соседей чувствовал себя неуютно.
Где-то через полчаса раздался телефонный звонок, а вслед за
этим в доме стало шумно, что намекало на волнение хозяев. Волноваться было с
чего, выяснилось, что машину Владимира Ивановича обстреляли через десять минут
после того, как мальчики выехали за ворота, машина при этом превратилась в
груду металлолома, а двое ребят и шофер в покойников.
Вскоре покойников прибавилось, и первым стал Джинсовый. Папа
провел короткое расследование, и соратников в сплоченных рядах убыло. Хотя
Джинсовый официально числился без вести пропавшим, но я могла бы указать место
его погребения (хотя Толик и хвастал, что никто ни в жизнь не найдет). Кончина
Джинсового была примечательная, деталями я интересоваться не стала, дабы ночью
не лишить себя приятных сновидений.
Док сидел рядом с постелью и нервничал, говорить боялся, ему
мещерились подслушивающие устройства и прочая чушь, от безделья насмотрелся
боевиков.
— Док, — позвала я тихо, он вздрогнул и
придвинулся ко мне, его лицо в свете настольной лампы выглядело бледным. —
Все нормально, — заверила я.
— Хорошо, если так, — вздохнул он и покосился на
дверь.
— Теперь все зависит от тебя, — опять подала я
голос.
— В каком смысле?
— В прямом. Нас будут проверять, тупому ясно, ты должен
опередить события и рассказать мою историю максимально доходчиво, ну и
жалостливо, конечно. Чтобы у Папы не осталось сомнений. А если останутся…
— Что? — насторожился Док.
— Значит, смерть у нас будет тяжелой, — хохотнула
я.
— Варвара, — он пошел пятнами.
— Да не боись, — утешила я. — Прорвемся,
главное, держи себя в руках.
— Черт возьми, — зашипел он. — Зачем тебе все
это? Ты и так могла бы посадить этого Папу.
— Ну, Док, — обиделась я. — Просто посадить
неинтересно, ты же романтик, наслаждайся ситуацией…
— Ничего себе наслаждение, — разозлился он.
— Ладно, — похлопала я его по руке. — Ты все
знаешь, все можешь, и я уверена: у тебя получится. Постарайся… Конечно, история
наша выглядит подозрительно, но ничто нам не мешает отыграться в свою пользу.
Так что не сиди здесь, а иди действуй.
— Сейчас?
— Конечно. А чего ждать? Когда Папа узнает, что меня
несколько раз навещал Орлов? Или то, что я по казино шаталась, деньги
проигрывала?
— Думаешь, он узнает?
— Конечно, если захочет. А он захочет, потому что, если
я ничего не путаю, решил оставить меня в своем доме. Но узнает он не сразу, у
нас есть время все правдоподобно объяснить. — Видя, что Док перепугался
еще больше и вроде как охвачен столбняком, я его поторопила:
— Иди, Док, работай. Очень прошу, постарайся ради нас.
— Господи… — покачал он головой, но поднялся и пошел к
двери. Взявшись за ручку, обернулся и посмотрел на меня.
«Ты сумасшедшая», — произнес он отчетливо, правда,
мысленно, вслух психам такое не говорят.
Док ушел, а я задремала. Далее происходило примерно вот что:
Док обнаружил хозяина в гостиной в крайнем волнении.
— Владимир Иванович, — сказал он. — Варя
спит, я сделал ей укол, и ночь пройдет спокойно, хлопот от нее не будет.
— О чем разговор? — вроде бы обиделся Владимир
Иванович. — Как там она?
Док пожал плечами.
— После таких приступов у нее всегда наблюдается упадок
сил, депрессия, сонливость… Все в пределах нормы… Я заберу ее завтра в восемь
утра… Всего доброго. — Док направился к двери, но хозяин его остановил:
— Леонид Андреевич…
— Да? — Док умудрился выглядеть очень впечатляюще,
несмотря на дикий страх.
Светило медицины, да и только.
— Я хотел с вами поговорить о Варваре, —
неуверенно начал Владимир Иванович, а Док вроде бы удивился.
— Я вас слушаю.
— Вы лучше сядьте. Разговор-то непростой, на ходу
начинать его не стоит…
Само собой, Док сел в кресло и уставился на хозяина. Тот
прошелся по комнате, размышляя, потом со вздохом спросил:
— Вот вы врач, скажите честно, ей обязательно в
психушку?
— Послушайте, — обиделся Док, — какая
психушка? Она едет в дом инвалидов…
— И что там за инвалиды? Знаю я эти дома, — хозяин
неожиданно разозлился и даже рукой махнул с досады. — Хуже тюрьмы.
Колотить будут да всякой дрянью колоть, пока совсем не свихнется. Девчонка
красивая, обязательно паскуда найдется, кто-нибудь из персонала или еще кто…
скажет, дурочка, и… — Папа подошел к столу, торопливо налил себе водки в рюмку
и выпил, малость успокоился, предложил Доку:
— Хотите?
— Нет, спасибо… — Док пожевал губами и сказал:
