— Там, куда ты бежала. То есть я должен был сначала
проверить. И тебя из виду не терять. Задала ты мне сегодня работы, — с
чувством глубокого удовлетворения сказал он, а я подивилась: человек вокруг
меня развил такую бурную деятельность, а я даже не заметила.
— Извини, — сказала я со вздохом, он улыбнулся и
заявил:
— Можешь делать, что хочешь. На меня внимания не
обращай, а я буду делать свою работу.
«Все-таки странно, что мы не встретились в психушке», —
подумала я.
Папа отсутствовал. Позвонил часов в восемь и ласково
поговорил со мной: ночевать не приедет, я волноваться не должна, а если мне
что-нибудь нужно, следует обратиться к Резо.
«С чем, интересно, я могу к нему обратиться?»
В половине девятого приехал Док, мы удалились в мою комнату,
он сел в кресло, уставился на меня с отчаянием во взоре и заявил:
— Я ничего не понимаю.
— А что, должен?
— Варвара…
— Ладно, Док. Что там за проблемы?
Никаких проблем, конечно, не было. Док уже месяц жил один,
со мной виделся не более получаса в день, от работы за три года безделья отвык,
и теперь жизнь ему не очень нравилась. К тому же его напугал Орлов, заявив, что
мое поведение сильно отдает белой горячкой, а игры, которые я затеяла, как
правило, скверно заканчиваются для играющего. В общем, Док испугался за меня и
за себя, конечно, тоже.
— Орлов беспокоится зря, — заверила я с умным
видом. — Ко мне охранника приставили, сущего дурачка, смыться от него
плевое дело. Так что о нашей безопасности не печалься.
— Я не понимаю, зачем ты здесь осталась? — развел
он руками. — Ты ничего не объясняешь…
— Пока я только приглядываюсь. На это тоже нужно время.
— А потом?
— Потом будет суп с котом. Не доставай, Док. У меня от
тебя секретов нет, будет что рассказать — расскажу. А пока передай Орлову — мне
нужен Клим. Он прекрасно знает, кто это… Так вот, пусть соберет о нем все
возможные сведения. Чем более незначительными они будут на первый взгляд, тем
для меня полезнее.
— Но… — начал Док и запнулся, а я пояснила:
— К встрече с ним я должна подготовиться.
К вечеру стало пасмурно, ветер утих, но облака плотно
обложили небо, и в застекленной части веранды, где я сидела, было уже темно. Я
включила настольную лампу и стала смотреть в окно. На свет слетелась мошкара,
за открытым окном покачивались ветви деревьев и осторожно бродил Резо, выполняя
свою работу. Я открыла книгу, взгляд вырвал из текста избитую фразу: «Народ
имеет того правителя, которого заслуживает», — сказал один умник другому.
Я хмыкнула, а потом посмотрела за окно. Тут как раз промелькнула голова моего
стража. Кстати, несмотря на комплекцию, двигался он бесшумно. Наверное, долго
тренировался.
Я приподнялась с кресла и выглянула в сад. Резо как раз
сворачивал за угол:
На неуклюжего примата сейчас совсем не походил, скорее на
большую кошку, которая вышла на ночную охоту. Я еще немного подумала о Резо, а
потом радостно фыркнула. Ну конечно. Лучшего правителя сыскать трудно. Вот уж
повеселимся. Я плюхнулась в кресло, уставилась в потолок и немного
поразмышляла.
Утром работы в саду возобновились, а погода наладилась. Мы с
Резо отправились на пляж. Через день надобность в этом отпала, потому что я
получила в личное пользование настоящий бассейн, возле которого и сидела в
настоящий момент под белым зонтиком в легком плетеном кресле. Забор поставили
на место, а в саду навели порядок, ни тебе мусора, ни развороченной земли;
дорожки уже посыпаны песочком, а вдоль них растут бархатцы, правда, выглядели
они после пересадки немного вялыми.
Возле бассейна в огромных плошках росли две пальмы, самые
что ни на есть настоящие, только ростом с меня.
— Как тебе? — спросил Папа, устроив мне экскурсию.
Накануне работы велись до темной ночи при свете прожектора, чтобы Папа мог с
утра меня порадовать. Я, конечно, порадовалась. — Теперь вам необязательно
ездить на озеро, — вскользь заметил он.
«Ладно, дядя, — хмыкнула я. — Буду сидеть
безвылазно пред твоими светлыми очами, только вряд ли ты от этого много чего
выгадаешь».
Я повисла на его локте, счастливо улыбнулась и сказала:
— Спасибо. — А он меня поцеловал, по-отечески в
макушку.
Резо стоял возле бассейна в темном костюме и с умилением
улыбался.
— У тебя будет солнечный удар, — обрадовала я его,
когда Папа удалился.
— Если ты не возражаешь, я устроюсь под
деревьями, — сказал он.
— Я не возражаю, если ты себя побережешь и поплаваешь в
бассейне.
Он озадачился, потом нахмурился, потом сказал:
— Не думаю, что это правильно. А я всегда стараюсь
поступать правильно. Ты понимаешь?
— Я улавливаю.
— Вот. Я считаю, человек должен ответственно относиться
к своим обязанностям. Если каждый начнет поступать, как ему положено, порядка
будет гораздо больше. Как ты считаешь?
— Так же. Иди под деревья, а я поплаваю.
Вода была приятно холодной, и я минут пятнадцать
наслаждалась, лежа на спине, раскинув руки и закрыв глаза. Уловила движение
рядом: это появился Папа. Витька нес ему плетеное кресло и при этом с
любопытством поглядывал в мою сторону, хотя купальник на мне был более чем
скромный и глазеть ему не положено. А ведь глазеет, шельмец. Надо намекнуть на это
Резо, пусть проведет с парнем работу, у него должно получиться.
— Как водичка? — спросил Папа.
— Просто чудо, — ответила я, накинула купальный
халат и села напротив.
Вместе с креслом Витька принес шахматы, и Папа уже
расставлял фигуры. Я налила себе апельсинового сока, смотрела на верхушки
деревьев и думала о том, что такая жизнь мне нравится. Так как настроение у
меня было отличное, Папа выиграл. Он порадовался, а я отправилась немного
поплавать. Владимир Иванович переместился ближе к бассейну и, видя, как я с
радостным визгом кувыркаюсь в воде, заметил:
— Давно надо было заняться, дел-то на три дня, а
удовольствия тебе на все лето.
Тут опять возник Витька и что-то зашептал Папе на ухо. Тот
кивнул, через минуту у бассейна появились гости. Двое молодых людей, одетых
по-летнему просто. Я как раз выходила из воды, и они, конечно, обратили на меня
внимание, а я мысленно чертыхнулась: напротив меня стоял Сашка Монах и
проникновенно мне улыбался.
