— А тебе можно? — опять съязвила я, показав на
банку. Он помолчал.
— Думаю, немного выпить можно, — ответил через
пару минут, а я вздохнула:
— Завязывай ты с этим делом.
— С каким? — насторожился Резо.
— Думать. Охранникам вредно приобретать такую привычку.
— Тут ты не права, — покачал он головой, а я с
опозданием сообразила, что сваляла дурака: сейчас опять заведется. Поднялась и
сказала:
— Я в туалет.
Резо тоже поднялся. У двери с буквой "Ж" я на него
посмотрела и спросила:
— Пойдешь со мной?
— Нет, — серьезно ответил он. — Здесь постою.
— Как хочешь, а то пошли.
— Нет. Еще кого-нибудь напугаю.
Я вошла в туалет, заперла дверь и бросилась к окну. Кабинка
туалета размещалась чуть дальше, а у окна была раковина. Чертыхаясь, я
подергала раму. К большому моему облегчению, она открылась, и я протиснулась в
окно. При этом зацепилась платьем за какой-то гвоздь, чертыхнулась еще раз и
спрыгнула на асфальт.
Телефон был прямо на углу. Я торопливо набрала номер, с
неудовольствием глядя на огромную тучу. Погода опять испортилась, с утра дул
ветер, а сейчас вдруг заморосило.
— Что за безобразие такое? — возмутилась я и тут
услышала голос Скобелева:
— Да.
— Виктор?
— Это ты? — Могу поклясться, он обрадовался.
Чудеса, да и только. — Я тебе звонил несколько раз…
— Извини, нет времени. Меня интересует машина одного
человека и сам человек, конечно, тоже. — В рекордно короткие сроки я
поведала, где найти ту самую машину и кто в ней должен сидеть. А потом полезла
в окно. Вполне возможно, что Резо уже надоело торчать у двери и мы с ним
встретимся возле раковины.
Ничего подобного, туалет пуст, правда, Резо тихо скребся в
дверь.
— Сейчас, — мученическим голосом отозвалась я и
взглянула на себя в зеркало. Так и есть, волосы в мелких бисеринках дождя. Я
быстро умылась и пригладила волосы мокрыми руками. Открыла дверь, мой страж
хмурился и моргал. Молча мы проследовали к столу. Здесь его разобрало.
— Тебе нехорошо?
— С чего ты взял?
— Ты умылась и волосы мокрые.
«До чего ж глазастый».
— Нехорошо, — покаялась я. — Душно здесь.
Голова закружилась.
— Я уж беспокоиться начал. Думал, может, ты сбежала.
— Куда? — Глаза у меня только что не вылезли из
орбит.
— Ну… может, у тебя какое дело, а ты не хочешь, чтобы я
о нем знал.
Я уставилась на него и сидела так довольно долго.
— У меня нет дел. Вообще никаких.
Он кивнул, при этом мыслей в его голове вообще не было.
«Знал бы ты, олух, что за судьбу я тебе уготовила, на руках
бы носил… Впрочем, он и так понесет, стоит только сказать».
— До меня не дошло, ты кто вообще: охранник, тюремщик
или нянька?
Он опять обиделся:
— Я охранник. Но это не так примитивно, как ты себе
представляешь, потому что моя работа…
— Все, заткнись, — отрезала я.
— Напрасно ты так к этому относишься, — все-таки
проворчал он, глазки-бусины стали грустными.
— Да ладно, это я от духоты вредничаю. Поехали домой.
Теперь оставалось только ждать: выполнит приказ тайной
организации Скобелев или хватит ума сообразить, что все это липа чистой воды?
Вечером мы с Папой играли в шахматы, а Резо сидел рядом и
хитро на меня посматривал. Дважды подмигнул, потом принялся кашлять. Я
вздохнула и сказала Папе:
— Сегодня мне Саша звонил.
— Какой Саша? — не понял он.
— Резо его Монахом зовет.
— А-а. И что?
Я пожала плечами.
— Не хочу я об этом рассказывать.
— Ну не хочешь и не надо… Он тебе нравится? —
помедлив, все-таки спросил Папа.
— По-моему, мы не подходим друг другу, — осторожно
ответила я. — А как вы думаете?
— Не подходите, — согласился Папа. — Я еще в
прошлый раз заметил, Сашка все возле тебя крутился. Парень он… как бы тебе
сказать… шальной, словом… Такой девушке, как ты, с ним одни неприятности… — И
вдруг спросил:
— Вы ведь раньше встречались?
Папа имел в виду встречу трехлетней давности, из-за которой
я пострадала, это немного успокоило. Я долго думала, прежде чем ответить:
— Не знаю. Я многого не помню. Часто пытаюсь вспомнить,
но не могу. Что-то темное… и страшное.
Папа внимательно наблюдал за мной и в целом остался доволен.
Но одна мысль в его голове меня насторожила. Дураком Папа точно не был.
Чуть позже, отправившись в кухню за молоком, я случайно
услышала разговор Папы с Резо и замерла на месте соляным столбом.
— О чем говорили, слышал? — спросил Папа.
— Сашку не слышал, — ответил Резо. — А она
дважды ответила «нет» и один раз «да».
На цыпочках я вернулась в комнату, пытаясь прийти в себя от
удивления. Резо соврал хозяину, можно сказать, отцу родному. То, что болтал
Сашка, он мог в самом деле не слышать, но мои ответы наверняка выучил наизусть.
«Чудеса», — подумала я, укладываясь спать и пообещав
себе завтра как следует пошарить в его мозгах. Решив однажды, что его мысли
способны доконать любого, я от Резо старательно отгораживалась, а теперь
пожалела об этом. Что-то я в парне проглядела.
Утром я встала рано и сразу же направилась к бассейну. В
доме была тишина, Папа почивал, охрана передвигалась на цыпочках, а я
устроилась под зонтом с книжкой в руках, кутаясь в махровый халат по причине
утренней прохлады. Резо мог появиться в любую минуту, я ждала с нетерпением,
очень мне хотелось послушать его мысли. И вскоре услышала, да такое… Ничего
подобного мне даже в голову не приходило, и уж вовсе невероятно, что это пришло
в голову ему.
Он мечтал, и эти мечты впечатляли. Я даже книгу выронила и
повернулась, чтоб посмотреть: может, это кто-то другой пасется поблизости? Резо
сидел в своем кресле в тенечке, увидев, что я повернулась, сказал:
— Доброе утро. — А я ошалело кивнула.
