— Отлично. А в чем дело?
Он вздохнул еще жалостливее и стал прятать от меня глаза.
— А… Ты имеешь в виду подвал? Толик сказал, что я
теперь вовсе чокнутая? И ты притащился. Лучше б лечил ногу.
— Она не болит.
— Надо же… Выходит, мы опять вместе: ты и я. Не вздумай
путаться у меня под ногами. Понял?
Он посмотрел на потолок, потом на свои руки, потом опять на
потолок и кивнул.
— Тогда иди.
Он пошел к двери, я его окликнула:
— Эй! На самом деле я очень рада, что ты
вернулся. — Резо только-только начал улыбаться, а я добавила:
— Бегать ты сможешь?
— Бегать? — Улыбка сползла с его физиономии.
— Ну… у тебя же нога и все такое…
— Ты говорила, что будешь навещать меня.
— Наверное, забыла. Много дел, знаешь ли…
— Ты сбросила его нарочно.
— Нет, зря ты так думаешь. Иди и береги ногу.
В ближайшие дни в парке я не появлялась, зато встретила
Клима возле гастронома. Вне всякого сомнения, он меня поджидал. К Папе в гости
запросто не зайдешь, Клим узнал мой обычный распорядок дня и заявился сюда.
В этот раз я не стала делать вид, что не узнала его. Резо
при виде Клима сделал физиономию кирпичом, при этом просто горел желанием
поскандалить.
— Здравствуй, Варя, — сказал Клим, выходя из
машины, и принялся шарить по моему лицу взглядом, пытаясь в нем что-то
отыскать.
— Здравствуйте, — потупив глаза, ответила я и
кивнула Резо. Он отошел ровно на три шага и замер с очень драчливым видом.
— Ты опять с Резо? — спросил Клим, не зная, что
сказать.
— Да. Он поправился. Вы в магазин? Пойдемте вместе.
— Нет. Я жду здесь знакомого.
— Вот оно что…
Пауза. Климу хотелось встряхнуть меня за плечи и крикнуть:
«Варя, посмотри, пожалуйста, это ведь я, ты меня узнаешь? Неужели ты совсем
ничего не помнишь?» Конечно, я ничего не помнила.
— Мне надо идти, — сказала я виновато.
— Да… — Клим пожал плечами, сел в машину и через пару
секунд исчез за углом.
— Ну и чего ты вылупился? — спросила я у Резо.
— Ты притворяешься, — сурово сказал он.
— Тебя не спрашивают. И вообще, не смей вмешиваться в
мои дела, а тем более критиковать меня. Ты охранник и только-то.
Я разозлилась не на шутку и стала прикидывать: может, вновь
на время лишить Резо трудоспособности. Будто прочитав мои мысли, он
насторожился и обиженно засопел.
На следующий день я отправилась в парк, Клим мог приехать, а
мог и не явиться, но все равно уже в два часа я сидела на скамейке, отправив
Резо под липы на приличное расстояние.
— Только попробуй открыть рот или показаться, когда
тебя не просят, — прошипела я и даже топнула ногой. Потом надела шляпу и
раскрыла книгу.
Я считала, если Клим и появится, то где-то через час. Однако
очень скоро он уже шел по аллее. Увидел меня издали и ускорил шаг.
— Привет, — подняла я голову от книги. — Я
нашла свою шляпу (все это время я периодически теряла ее и вновь находила).
— Она тебе очень идет. Ты в ней такая красивая. —
Он сел рядом и взял меня за руку. Вещь прямо-таки невероятная, Клим
страдал. — Что ты читаешь? — спросил он и взял книгу из моих рук.
— Не знаю. Стихи.
— Ты любишь стихи?
— По-моему, читать стихи довольно скучное занятие. Но
мой доктор говорит, я обязательно должна учить стихи. Это укрепляет память. Я
не понимаю, что он имеет в виду, он вообще довольно сумасшедший. Но она тоже
так считает, и я учу… Знаешь, она опять видела человека, того, который разбил
зеркало. Она очень боится, потому что они совсем рядом.
— Ты тоже боишься?
— Я? Не знаю… Я не могу их вспомнить. Иногда я думаю,
что вспомнила, но это не так. Они делали с ней ужасные вещи… Она говорит, я
была там и поэтому сошла с ума. Чепуха, правда? На самом деле это она сошла с
ума, ведь меня они не трогали. Я просто стояла и смотрела. Я знаю, так было, но
ничего не помню.
Клим молчал, держа меня за руку и глядя прямо перед собой.
Эти дни он провел в поисках, но искал не Монаха, как я надеялась, а пытался
побольше разузнать обо мне. Особого труда это не составило. И вчера он уже
точно знал: я та самая Варвара Салтыкова, случайная подружка Монаха, к которой
он, Клим, три года назад послал своих ребят. Когда сомнений на этот счет не
осталось, он почувствовал, что земля уходит из-под ног, и впервые задумался о
том, что мир устроен непросто, и судьба — не пустое слово. После этого открытия
он сидел в своей машине часа полтора, пялился в темноту за окном и всерьез
подумывал застрелиться (вот этого я бы ему не советовала, доброхоты и так
найдутся). К утру глупые мысли его оставили, но он был подавлен, растерян и
смертельно боялся. Сейчас, сидя на скамейке рядом со мной, он принял решение. И
я не сомневалась, что задуманное он выполнит.
— У тебя рука холодная, — сказал Клим. — Ты
не озябла?
— Нет. Будет дождь. Сегодня непременно будет дождь.
Мы пошли по аллее, а Резо пристроился сзади и награждал
Клима такими мыслями, что я не выдержала и рявкнула:
— Прекрати сейчас же!
Клим удивленно посмотрел на меня, потом на Резо.
— Почему ты рассердилась?
— Пусть не смеет думать о тебе гадости.
— Ты знаешь, что он думает?
— Конечно. Это совсем нетрудно. Он считает, что ты не
должен держать меня за руку, потому что я сошла с ума, а виноват в этом ты. Что
за глупость, скажи на милость? Он ужасный дурачок и врун, к тому же я ему
никогда не верю.
Услышав такое, Резо демонстративно приблизился и заявил:
— Папа велел быть к обеду. Нам еще полчаса добираться
домой.
— Слышишь, что болтает этот сумасшедший? —
засмеялась я, но пошла за своим охранником.
Клим посадил меня в машину и сказал:
— Смотри больше не теряй свою шляпу. Она мне нравится.
— Поцелуй меня, пожалуйста, — попросила я, он
поцеловал и улыбнулся, а нам вдруг стало горько: и ему, и мне.
Дверца захлопнулась, Резо полетел как сумасшедший, а я заявила:
