— Ну, что там? — ворчит она.
— Тугрик, — говорит Дюша, — ну, помнишь Тугрика… который тогда с третьего курса свалил?
— Не помню, — холодно говорит Генка.
— Ну, который арбуз тогда прикатил на Новый год? Когда мы сидели и думали, что бы такого съесть замечательного?
— А, — оживляется Генка, — помню!
— Так он как раз спрашивает, может, у нас есть время?
— А как же, — говорит Генка мрачно. — Время есть. А денег нет.
— А и не надо, Геночка, — торопливо говорит Дюша, — это совершенно бесплатно. Ты понимаешь, он говорит, что у них складывается хорошая команда, но есть проблемы с участниками, потому что все разъехались. А тут такое дело намечается, что…
— Короче…
— Короче, он спрашивает, не хотим ли мы немного побыть эльфами?
* * *
В летнем утреннем городе, таком мирном на первый взгляд, на самом деле есть что-то страшное. Выйдешь из дому, оглянешься и понимаешь — что-то не так, словно за ночь мир незаметно подменили каким-то другим. Например, куда-то подевались пешеходы. Тротуары совершенно пусты, зато машин уйма… И куда, спрашивается, они едут?
Иногда Генке не верится, что в каждой машине сидит человек. Ей кажется, что они сами по себе.
— Тугрик! — Дюша машет кому-то рукой, — гляди, Генка, Тугрик!
Дюша очень радуется, с точки зрения Генки, даже слишком.
— Сама вижу, — говорит она.
Они стоят на кромке тротуара, мимо, фыркая, проносятся разноцветные автомобили, поэтому кажется, что Тугрик, машущий в ответ с другой стороны проспекта, дергает рукой, как персонаж плохого мультфильма.
Громыхнувший фургон на миг скрывает его — в следующем кадре Тугрик больше не машет рукой, а показывает на часы, потом на асфальт рядом с собой — мол, давайте сюда!
Генке лень лезть в переход, она дожидается, когда в потоке машин появляется брешь, и устремляется туда. Брешь движется по проспекту, и вместе с ней наискосок пересекает проспект Генка.
— Геночка, — кричит Дюша, нерешительно переступая ногами на месте, — ты куда?
Потом, махнув рукой, ныряет в темное нутро перехода.
Генка уже стоит на той стороне проспекта. Тугрик уважительно смотрит на нее.
— Нам нужны такие, — веско говорит он, — решительные. Отчаянные.
У Тугрика приличный костюм, белая рубашка и шелковый галстук. На ногах тончайшие мокасины.
На эльфа он не похож вот на столько.
Из перехода вылезает запыхавшийся Дюша.
— Привет! — выдыхает он. — Геночка, ну нельзя же так. Там же машины!
— Вижу, — мрачно говорит Генка. Она разочарована и не пытается это скрыть; она представляла себе эльфов совершенно иначе.
На Дюшу, напротив, внушительный облик Тугрика производит некоторое впечатление.
— Ты где сейчас? — он наконец отдышался и теперь пытается завязать дружелюбный разговор.
— Да так, в одной фирме, — рассеянно отвечает тот.
Генке иногда Дюша напоминает щенка, который машет хвостом любому двуногому, заглядывает в глаза, а то и переворачивается на пузо, подставляя нежный розовый животик. Иногда это до ужаса трогательно. Но чаще раздражает.
Тугрик тем временем легко перепрыгивает через низкий парапет и деловито устремляется в глубь скверика. Генка перелезает следом — гранит еще мокрый, то ли от росы, то ли потому, что мимо недавно прошла поливальная машина. Дюша предпочитает сделать крюк и солидно вдвинуться в проем меж двух тумб, увенчанных огромными гранитными пирами.
От разогретой земли тянет острым запахом. Где-то на дальнем дереве заливается соловей. Иногда его даже слышно сквозь доносящийся с проспекта рев машин.
— А Рыжий тоже бросил, — говорит Дюша тем временем, — ушел в ГиБДД, представляешь? Ну, помнишь Рыжего?
— Как бы смутно, — бросает Тугрик, не оборачиваясь. У него крепкий стриженый затылок.
— А… — Дюша растерянно замолкает. Ему неловко, и он не понимает почему.
Как ни странно, Генке тоже неловко и тоже непонятно почему. Они ж не напрашивались! Может, Тугрик злится, что они оказались неподходящими эльфами? Хотя, собственно, с чего бы? Видела она этих эльфов… Они в переходах поют.
Они идут дальше, задевая за разросшиеся кусты. Дорожка петляет, ее пересекают сырые следы дождевых червей…
— А я тему взял. По фоновому излучению радиогалактик, — говорит Дюша. Ему очень хочется, чтобы его похвалили. — Надо же, — рассеянно говорит Тугрик, — круто… Генке кажется, что в его прищуренных глазах мелькает холодное презрение к человеку, который занимается таким ненужным делом. Ей становится обидно за Дюшу. Она, Генка, может наезжать на него сколько угодно, это ее право, но чтобы какой-то тип, работающий в одной фирме…
Она уже открывает рот, чтобы объяснить Тугрику, какой Дюша многообещающий молодой ученый и что ему наверняка, наверняка светит Нобелевка, но тут Тугрик вдруг начинает беспокойно оглядываться и его шаг теряет былую Уверенность.
Должно быть, думает Генка, это потому, что за нежной порослью проступило покрытое облупившейся розовой штукатуркой низкое коробчатое строение с окошком под крышей.
И действительно; Тугрик говорит: «Момент!» и скрывается в двери с буквой «М».
Генка переминается с ноги на ногу. Ей пока что не хочется. Или хочется? Ей жалко Дюшу, у которого вдруг сделался очень растерянный вид, и от этого она начинает злиться еще больше.
— Ну, — говорит она, — и куда ты меня приволок? Это что?
— Арда… — сомневается Дюша.
— Ну, как же я сразу… типичнейшая для Арды конструкция сортира… И часто там они попадаются?
— Там, наверное, их вообще и нету, — размышляет Дюша, — только кусты…
— Экологичные эльфийские туалеты? — предполагает Генка. Дверь с буквой «М» распахивается. С двух разбитых ступенек спрыгивает эльф — зеленый плащ развевается у него за спиной, волосы схвачены обручем с бледно-зеленым камнем.
— Тугрик? — неУверенно спрашивает Дюша.
— Гилдор Инглориэн к вашим услугам, — сухо говорит эльф. Рука в зеленой перчатке вздрагивает, словно ее владелец удерживает порыв к рукопожатию — и вновь застывает у шитого серебром пояса.
— Но, Тугрик…
— Вас смутил мой прежний вид? Но это же естественно, — говорит Гилдор. — Я — преображающийся эльф.
Теперь их спутник даже держит себя иначе — прежде сощуренные глаза раскрыты и блестят, словно он успел за этот краткий миг накапать в них беладонны, плечи расправлены, движения плавные и Уверенные.
— Точно! — шепчет Генка, — я-то думаю, с чего это он вдруг так в сортир рванул! Эльфы ведь не какают…
