– Как?
– Начинаете сорить деньгами, когда у вас неприятности?
– Да, – солгал он.
– Вы должны перестать делать это.
– Я попытаюсь.
– Я могу помочь вам.
– Буду рад.
– Вы можете смело на меня положиться.
– Ничего другого я так не желаю.
Впервые Ян целовал женщину, неудержимо смеясь.
День прошел, как несколько минут, и Ян все время посматривал
на часы, умоляя их остановиться. Но когда вышли все сроки и Элизабет было пора
уезжать, он проводил ее до экипажа.
– Увидимся завтра в Лондоне на балу. И не волнуйтесь. Все
будет отлично.
– Я знаю, – ответила она с абсолютной уверенностью.
Глава 27
Пять вечеров назад, когда Элизабет появилась на балу у
Виллингтонов, она была охвачена ужасом и стыдом. Сегодня, когда дворецкий
выкрикнул ее имя, она не испытала ни малейшей тревоги, грациозно прошла по
балкону и начала медленно спускаться по лестнице в бальную залу. Рядом с ней
шла вдовствующая герцогиня, за ними следовали Джордан и Александра. Элизабет
видела, как люди поворачиваются, чтобы взглянуть на нее, но сегодня вечером ее
не волновало, с каким выражением смотрят на нее шесть сотен лиц. Она
чувствовала себя спокойной и беззаботной, спускаясь в залу в новом, невероятно
дорогом платье из изумрудно – золотого шелка, с изумрудно-брильянтовым
ожерельем на шее, подаренным Яном, и гордо несла свою красивую голову. В этот
раз ее великолепные золотые волосы были уложены в маленькую корону со
спадающими из-под нее локонами.
Дойдя до середины лестницы, она окинула взглядом толпу, ища
единственное дорогое лицо. Ян стоял на том же месте, где и два года назад,
когда она появилась на балу у Черайз, – неподалеку от лестницы, и разговаривал
с окружающими его мужчинами.
Как она и ожидала, он поднял голову и дерзким восхищенным
взглядом быстро окинул ее фигуру, затем посмотрел ей в лицо и, как тогда, поднял
свой бокал, будто произнося, тост в ее честь.
Это было так мило, но она почувствовала легкий укол в сердце
– два года назад все начиналось точно так же, но конец был ужасным. Сегодня
Элизабет была намерена сделать все, чтобы изменить его, и это было единственной
причиной ее появления на этом балу. То, что он говорил ей вчера вечером
охрипшим от волнения голосом, бережно обнимая ее, казалось Элизабет чудом, в
которое с трудом верило ее исстрадавшееся сердце. Он был таким нежным,
откровенным и страстным – он всегда был таким, и она устала сохранять чопорность,
холодность и устала бояться.
Яну тоже припомнилось, как она входила в бальную залу два
года назад, и тоже показалось, что все повторяется – до тех пор, пока он не
взглянул на нее повнимательнее. Элизабет Кэмерон, сходящая по ступенькам в
нескольких ярдах от него, была уже не той девушкой в голубом, что два года
назад – сейчас она была слишком прекрасна в этом изумрудно-золотом шелке, чтобы
быть из плоти и крови, слишком царственна и недоступна, чтобы он посмел
прикоснуться к ней. Он резко выдохнул и только тогда осознал, что не дышал все
это время. Как не дышали и четверо мужчин, стоявшие рядом с ним.
– Боже милостивый, – с трудом проговорил граф Диллард, чуть
не свернувший себе шею, стараясь получше разглядеть Элизабет, – она просто не
может быть настоящей.
– Я подумал то же самое, когда в первый раз увидел ее, –
сказал подошедший к ним Родди Карстерс.
– Плевать, что про нее говорят, – сказал Диллард, настолько
очарованный прелестным лицом Элизабет, что забыл о стоящем рядом с ним
человеке, имеющем непосредственное отношение к этим разговорам, – я хочу, чтобы
меня ей представили.
Он перепутал Родди с лакеем и, сунув ему в руки свой бокал,
устремился к
Джордану Таунсенду, чтобы тот представил его Элизабет.
Яну стоило немалых усилий сохранить безразличное выражение
лица и ответить на приветствие Родди Карстерса. Мысли Яна блуждали настолько
далеко, что он не сразу вспомнил его имя.
– Как вы, Карстерс? – опомнился он наконец.
– Как и все мужчины в этом зале, потерял голову, – ответил
Родди, кивая в сторону Элизабет и пристально изучая лицо Яна. Напускное
безразличие не обмануло Родди, который сразу заметил недовольство в его глазах.
– Честно говоря, я был настолько потрясен, что второй раз в жизни согласился
прийти на выручку девице. Кстати, вашей девице, если меня не обманывает
интуиция, а она меня никогда не обманывает.
Ян поднес бокал к губам, наблюдая за Диллардом, который в
этот момент кланялся Элизабет.
– Вам придется объясниться точнее, – ровным голосом процедил
он.
– Точнее, моя помощь заключалась вот в чем – я во
всеуслышание заявил, что, на мой августейший взгляд, никто, ни один мужчина не
мог бросить тень на это изумительное существо.
Включая и вас.
Яна покоробило, что Родди позволяет себе говорить о его
невесте в таком снисходительном тоне, но он не успел придумать язвительный
ответ, так как в эту минуту к ним подошла новая группа гостей, жаждущих ему
представиться. И он в который уже раз мужественно вытерпел все эти реверансы,
игривые улыбки, призывные взгляды, излишне крепкие рукопожатия и нижайшие
поклоны.
– И как себя чувствует холостяк, ставший за одну ночь самым
завидным женихом в Англии? – спросил Родди, когда толпа наконец отхлынула.
Ян что-то ответил ему и внезапно отошел, разбив тем самым
надежды следующей группы, направлявшейся в его сторону. Джентльмен, который
стоял позади Родди и весь вечер разглядывал костюм Яна цвета старого вина и
восхищался его покроем, придвинулся к Родди поближе и, возвысив голос, чтобы
перекрыть шум голосов, спросил:
– Слушай, Родди, что он сказал относительно самого завидного
жениха?
Родди опустил бокал и с сардонической усмешкой ответил:
– Как у черта на сковородке. – Он искоса глянул на
застывшего в недоумении собеседника и добавил, – Хостон уже женат и Кенсингтон
тоже скоро женится, так что Клейтон Вестморленд остался единственным холостым
герцогом в королевстве, а будучи свидетелем того фурора, который произвели
своими романами Хостон и Кенсингтон, я не могу дождаться, когда же на сцену
выступит Вестморленд.
У Яна ушло двадцать минут, чтобы пройти десять ярдов до
места, где стоял дед – буквально на каждом шагу его останавливали желающие
непременно с ним поздороваться и переброситься парой слов.
Следующий час Ян провел, танцуя со всеми без разбору, и к
концу этого часа пришел к выводу, что Элизабет пользуется почти таким же
успехом у мужчин, каким он – у женщин. Глядя, как она смеется в ответ на
комплименты, которыми ее осыпали мужчины, он подумал, что Элизабет расцветает в
суете бала, тогда как его самого балы всегда приводили в уныние. Она
принадлежит этому миру, вдруг понял Ян, это та обстановка, в которой она
сверкает, искрится и царствует, как юная королева. Очевидно, она любит этот
мир. С момента своего появления она всего один раз посмотрела на него, а он
весь вечер только и делал, что пытался поймать ее взгляд. И Ян угрюмо
констатировал, что оказался в положении всех остальных мужчин в этой зале: он
так же издали томился по ней и жадно ловил ее взгляды.
