– Вы читаете книгу, мой господин, или только притворяетесь,
чтобы мне не было скучно одной?
Он оторвал взгляд от книги, и Элизабет уловила на его
загорелом лице какое – то странное нерешительное выражение. Тщательно взвешивая
каждое слово, он медленно произнес:
– Видишь ли… у меня есть одна способность… я могу читать
очень быстро.
– О-о, – засмеялась Элизабет, – надо же, как тебе повезло.
Но что-то я никогда не слышала о такой необычной способности. По его лицу
расползлась очаровательная ленивая улыбка, и он сжал ее руку.
– Она не так необычна, как твои глаза.
Элизабет считала как раз наоборот, но, будучи не совсем
уверена, решила оставить этот предмет. На следующий день она обнаружила и
другие способности своего мужа, которые полностью затмили его способность к
быстрому чтению. По настоянию Яна она разложила на письменном столе расходные
книги Хэвенхерста, чтобы рассчитать бюджет на следующий квартал, и к ленчу у
нее зарябило в глазах от длинных колонок цифр. Элизабет отнесла это на счет
того, что посреди ночи Ян разбудил ее, чтобы заняться любовью. Уже в третий раз
она выводила итог длинной колонки расходов и в третий раз получала другую
сумму. Она была так расстроена этим обстоятельством, что не заметила, как в
комнату вошел Ян, и обнаружила его присутствие только тогда, когда он
наклонился над ней и положил руки ей на плечи.
– Проблемы? – спросил он, целуя ее в макушку.
– Да, – ответила она, взглядывая на часы и понимая, что
через несколько минут к Яну нагрянут деловые партнеры. Объяснив ему, в чем
проблема, она стала торопливо собирать бумаги, чтобы очистить его стол.
– Ты представляешь, последние сорок пять минут я занималась
тем, что складывала одни и те же четыре колонки, чтобы поделить их на
восемнадцать слуг, которые работали раньше, и умножить на сорок, которые будут
у нас теперь, и затем получившийся итог разделить на четыре квартала. Таким
образом я смогла бы получить реальную стоимость содержания нашего возросшего
штата. Но я даже не смогла сосчитать эти четыре несчастные колонки – у меня
каждый раз получался разный результат. Завтра придется начать все сначала, –
раздраженно закончила она, – и, похоже, у меня уйдет на это целая вечность. –
Засунув листки с расчетами в книгу, Элизабет хотела захлопнуть ее, но Ян
остановил ее руку.
– Какие там у тебя были цифры? – спокойно спросил он, с
удивлением отметив рассерженное выражение ее лица.
– Вот эти колонки слева. Но это не имеет значения, я
посчитаю завтра. –
Элизабет задвинула стул, уронила два листка бумаги и
наклонилась, чтобы поднять их. Они залетели под подставку для ног, и, все
больше раздражаясь, она копошилась под столом, пытаясь достать их.
– Триста шестьдесят четыре фунта, – услышала она над собой
голос Яна.
– Прости? – сказала она, выныривая из-под стола с проклятыми
листками.
Он нацарапал цифры на клочке бумаги.
– Триста шестьдесят четыре фунта.
– Не смейся надо мной, – с усталой улыбкой проговорила она.
– Да и вообще,
– она поцеловала его в щеку, с удовольствием вдыхая запах
его одеколона, – мне нравится делать расчеты. Просто сегодня я немного не
выспалась, потому что…
мой муж разбудил меня среди ночи.
– Элизабет, – нерешительно начал Ян, – дело в том, что и… –
Он замолчал и покачал головой, но, поскольку Шипли уже стоял в дверях, чтобы
объявить о приходе посетителей, Элизабет не стала уточнять, что он хотел
сказать.
До следующего утра.
Чтобы не занимать его кабинет и не нарушать график его
работы, Элизабет расположилась с бумагами в библиотеке. Сегодня она чувствовала
себя свежей и отдохнувшей, поэтому дело продвигалось хорошо, и примерно через
час она получила и дважды перепроверила цифру, которую так безуспешно искала
вчера.
Убедившись, что полученный итог составляет триста шестьдесят
четыре фунта, она улыбнулась и попыталась вспомнить, какую цифру назвал вчера
Ян. так и не вспомнив, она порылась в бумагах и наконец между страницами книги
нашла клочок бумаги, на котором была написана полученная им цифра.
Элизабет долго переводила ошарашенный взгляд со своего
листка на листок Яна, который бессознательно стиснула в руке. Триста шестьдесят
четыре фунта.
Она не могла определить для себя чувство, которое при этом
испытала, но тело ее охватила странная дрожь. В течение нескольких секунд он
подсчитал итог, на который она потратила как минимум час.
Она все еще стояла с бумагами в руках, когда в библиотеку
оглянул Ян, чтобы пригласить ее покататься верхом.
– Никак не получишь правильный ответ, дорогая, –
сочувственно улыбнулся он, неверно истолковав причину ее настороженного
взгляда.
– Нет, я уже сосчитала, – сказала Элизабет, и в голосе ее
невольно прозвучало обвинение. Она подошла и протянула ему листки, которые
держала в руках. – Но мне хотелось бы знать, – продолжила она, не отрывая от
него взгляда, – как это ты получил ют же самый ответ в течение нескольких
секунд.
Улыбка сползла с его лица, и он засунул руки в карманы,
проигнорировав ее протянутую руку с листками бумаги.
– Этот ответ мне дать сложнее, чем тот, что я написал тебе
вчера на бумажке….
– Ты действительно можешь это делать: считать такие цифры в
уме? За одну секунду?
Он коротко кивнул. Элизабет продолжала с опаской смотреть на
него, как на какое-то диковинное существо, и выражение его лица стало жестким.
Холодным, отрывистым голосом он произнес:
– Я был бы тебе весьма признателен, если бы ты перестала
смотреть на меня, как на ярмарочного урода.
Элизабет открыла рот, изумленная его резким тоном и словами.
– Я и не смотрю.
– Нет, смотришь, – так же резко возразил он. – Именно
поэтому я и не хотел тебе говорить.
Элизабет наконец поняла, как она должна выглядеть со
стороны, и в раскаянии подошла к мужу.
– Я не знаю, что ты подумал, глядя на меня, но я чувствовала
только удивление и благоговение.
– От тебя я хочу чего угодно, только не благоговения, –
натянуто ответил Ян, и Элизабет с запозданием поняла, что как бы ни было ему
безразлично отношение окружающих, ее отношение было для него очень важным.
Быстро сообразив, что он, по-видимому, уже достаточно настрадался от реакции
людей на свои необычные способности, Элизабет в растерянности закусила губу, не
зная, что сказать. Так ничего и не придумав, она искоса бросила на него лукавый
взгляд и спросила:
