– Что бы мне хотелось увидеть, – сказала Элизабет,
поднимаясь на крыльцо их дома и вдыхая запах пекущегося хлеба, – так это
газету!
– Ваш муж особенно предупреждал о газетах, – сказал мистер
Хоган.
– Вряд ли я смогу найти здесь газету, – устало ответила
Элизабет, отвечая рассеянной улыбкой на приветствие одного из близнецов, который
подбежал к ней и обвил руками ее колени. – Хотя мне трудно поверить, что
где-нибудь в Англии есть место, куда хотя бы изредка не доходит пресса.
– Да вам и не захочется читать всю эту чепуху. Вечно одно и
то же – убийства, тяжкие телесные повреждения, политика, танцы.
Когда Элизабет изолированно жила в Хэвенхёрсте, она
действительно редко читала газеты, потому что они заставляли ее острее
почувствовать свою отторгнутость от светской жизни. Однако сейчас ей хотелось
знать, пишут ли что – нибудь об ее исчезновении и какие выводы из него делают.
Она допускала, что
Хоганы могут и не уметь читать, это само по себе не было
необычным, но ей казалось весьма странным, что он не может назвать никого из
местных, у кого могла бы найтись хотя бы старая газета.
– Мне действительно очень нужна газета! – сказала Элизабет с
большей страстностью, чем хотела, и малыш отпустил ее ноги. – Могу я вам
чем-нибудь помочь, миссис Хоган? – спросила она, чтобы стереть впечатление от
своего восклицания по поводу газеты. Миссис Хоган находилась на седьмом месяце
беременности, но была неизменно при деле и неизменно весела.
– Нисколечко, миссис Роберте. Вы лучше садитесь за стол и
отдохните, как следует, а я принесу вам чашечку чайку.
– Мне нужна газета, а не чай, – пробормотала про себя
Элизабет.
– Тимми! – шикнула на сына миссис Хоган. – Убери это отсюда
сию же минуту, слышишь! Тимми, – предупредила она, но жизнерадостный мальчишка
по обыкновению не обратил на ее грозный тон никакого внимания. Он подергал
Элизабет за юбку, но его отец вдруг налетел на него, как ястреб, и вырвал из
его ручонок что-то большое и легкое.
– Это для леди! – закричал малыш, забираясь к ней на колени.
– Я принес это для леди!
От удивления Элизабет чуть не уронила ребенка на пол.
– Это газета! – вскричала она, метнув обвиняющий взгляд! на
мистера
Хогана, потом на миссис Хоган. Супруги не привыкли лгать, и
их загорелые щеки покрылись румянцем стыда. – Мистер Хоган, пожалуйста, дайте
мне ее посмотреть.
– Вы очень разволновались, как и говорил ваш муж. Он сказал,
что вы можете разнервничаться, если увидите газету.
– Я разнервничалась из-за того, что вы не даете мне ее
посмотреть, – как можно вежливее и терпеливее сказала Элизабет.
– Она старая, – противился мистер Хоган. – Ей больше Трех
недель.
Как ни странно, но эта дурацкая ссора из-за какой-то
несчастной газеты впервые за прошедшие недели пробудила у Элизабет настоящие
чувства. Отказ дать ей газету неожиданно рассердил ее, однако, когда она
вспомнила предшествующие этому уговоры отдохнуть и не волноваться, ей стало
немного не по себе.
– Я нисколько не разволновалась, – с натянутой улыбкой
сказала Элизабет, обращаясь к миссис Хоган, за которой в этом доме оставалось
решающее слово. –
Мне просто хотелось почитать о модах в этом сезоне.
– В этом сезоне носят голубое, – ответила миссис Хоган,
улыбаясь ей и покачиванием головы давая мужу понять, чтобы тот не давал
Элизабет газету. –
Так что теперь вы знаете. Ведь правда, голубой – красивый
цвет?
– Так вы умеете читать? – сказала Элизабет, с трудом
удерживаясь от желания вырвать газету у мистера Хогана, хотя в случае неудачных
переговоров была решительно настроена пойти даже на это.
– Мама умеет читать, – подтвердил один из близнецов,
улыбаясь ей.
– Мистер и миссис Хоган, – спокойным ясным голосом сказала
Элизабет, – я могу чересчур разнервничаться, если вы не дадите мне посмотреть
газету. И кстати, в крайнем случае я пойду по домам, и у кого-нибудь да найду
газету или найду человека" который читал ее и сможет мне рассказать, что в
ней написано.
Она говорила сухим тоном, каким выговаривает мать детям,
которые своими шалостями действуют ей на нервы, и на миссис Хоган это
подействовало.
– Вряд ли это что-нибудь даст вам, – сказала она. –
Насколько я знаю, в деревне есть только одна газета, и в этот раз моя очередь
ее читать. Мистеру
Уиллису дал ее на прошлой неделе капитан проходившего судна.
– Так я могу ее взять? – настаивала Элизабет, рука ее уже
потянулась, чтобы схватить газету, но она подавила этот порыв, представив себе
картину – мистер Хоган держит газету в высоко поднятом кулаке, а она бегает
вокруг него, пытаясь ее достать.
– В общем-то я тоже люблю читать про моду и всякое такое,
поэтому мне непонятно, как это может вам повредить. Но ваш муж очень настаивал
на том, что вам не следует…
– Мой муж, – со значением сказала Элизабет, – мне не
указчик.
– Мне это напоминает тебя, Роза, – усмехнулся мистер Хоган.
– Ты также встаешь на дыбы, когда я пытаюсь тебе указывать.
– Дай ей газету, Джон, – устав от этого спора, улыбнулась
Роза.
– Полагаю, я могу унести ее в свою комнату и спокойно
почитать? – сказала
Элизабет, когда ее пальцы наконец вцепились в газету. По
тому, как они смотрели на нее, когда она шла в свою комнату, Элизабет поняла,
что Роберт, должно быть, нечаянно дал им повод думать, что она сбежала из
сумасшедшего дома. Сев на узкую жесткую кровать, Элизабет развернула газету.
МАРКИЗ КЕНСИНГТОНСКИИ ОБВИНЯЕТСЯ В УБИЙСТВЕ СВОЕЙ ЖЕНЫ И ЕЕ
БРАТА. ПАЛАТА ЛОРДОВ ЗАСЛУШИВАЕТ СВИДЕТЕЛЕЙ. ОЖИДАЕТСЯ ВЫНЕСЕНИЕ ПРИГОВОРА ПО
ОБОИМ ОБВИНЕНИЯМ СРАЗУ.
Истерический крик застрял у нее в горле, она упала на
колени, уставившись застывшим взглядом в газету.
– Нет, – сказала Элизабет, качая головой. – Нет! – громче
повторила она. –
Нет! – Перед ее глазами мелькали слова, тысячи ужасных слов,
нагромождение лжи и немыслимых инсинуаций – они стучали у нее в голове, и она
перечитывала их снова и снова, пытаясь вникнуть в их смысл и обессилевая от
обуревавших ее чувств. Прочитав газету три раза подряд, Элизабет наконец начала
улавливать смысл написанного. Ее затрясло, как в лихорадке, дыхание стало
тяжелым, как у загнанного животного, когда до нее дошло, что в случае вынесения
обвинительного приговора Яну грозит повешение. В последующие пять минут она
заставила себя перейти от истерической паники к логическому размышлению и
начала стремительно перебирать в уме варианты своего дальнейшего поведения. Что
бы ни сделал Ян с Робертом, он не убил его, и тем более не убил ее. В газете
были изложены показания свидетелей, доказывающие, что Роберт дважды пытался
убить Яна, но в данный момент все это не остановило внимания Элизабет.
Единственное, что она сейчас понимала, слушание дела должно было начаться
восемнадцатого, то есть три дня назад, Яна скорее всего повесят, и ближайший
путь в Лондон лежит по воде – во всяком случае, значительная его часть.
