Элизабет сидела напротив него за столом.
В мягком теплом платье из зеленой шерсти и в желтом фартуке
Элизабет стояла у плиты и наливала в кружку чай. Не замечая вошедшего Яна, она
посмотрела на Тень, который с надеждой поглядывал на сковородку с остывающей
ветчиной.
– Ну, что ты думаешь о своем хозяине? – спросила Элизабет
Лабрадора, подливая себе в чай молока. – Разве я не говорила тебе, что он
красивый? Хотя,
– с улыбкой добавила она, наклоняясь к собаке, – должна
признаться, я и сама забыла, что он так красив.
– Спасибо, – подал голос Ян, который наблюдал за ней с
дивана.
Элизабет повернула голову, от резкого движения ее прическа
рассыпалась, и волосы золотым водопадом упали на плечи. Она встала, с улыбкой
глядя на мужа, который являл сейчас образец полностью довольного жизнью
мужчины: вытянув скрещенные ноги, он откинулся на спинку дивана и закинул руки
за голову, замшевая крестьянская рубаха и кофейные бриджи полностью
гармонировали с его раскованной позой.
– Ты похож на шотландского султана, – фыркнула Элизабет.
– Я и чувствую себя им. – Он с улыбкой принял из ее рук
кружку с кофе. – А завтрак не может немного подождать? – спросил он, не
отпуская ее руку.
Элизабет кивнула.
– С час назад мне послышалось, что ты встаешь, и я занялась
завтраком. Я собиралась нажарить еще ветчины, когда ты наконец спустился. А
почему ты не хочешь завтракать? – спросила она, подозревая, что он боится ее
стряпни.
– Потому что нам нужно кое-что обсудить.
Элизабет непроизвольно вздрогнула. Ночью она рассказала ему
все без утайки, начиная с того момента, как Роберт появился в Хэвенхёрсте. Но к
тому времени, когда она закончила, она была уже так утомлена своим рассказом и
его ласками, что провалилась в сон, не успев выслушать его объяснения. Видимо,
он хотел сделать это сейчас, а ей совсем не хотелось испортить чудо их
примирения, снова возвращаясь к прошлому.
– Мы оба были неправы, – тихо сказал Ян, заметив, как
омрачилось ее лицо.
– И если будем избегать говорить об этом и притворяться, что
ничего не случилось, страх и недоверие навсегда останутся с нами. Они будут
преследовать нас каждый раз, когда случится что-нибудь необычное или
непонятное, и мы никогда не сможем доверять друг другу. Мы будем неверно
истолковывать слова и поступки друг друга, старые раны начнут кровоточить, и в
конце концов нам придется расстаться. Сегодня ночью ты объяснила мне свои
поступки, теперь то же самое хочу сделать я.
– Откуда в тебе эта мудрость? – с улыбкой спросила Элизабет.
– Если бы я был мудрым, – сухо ответил он, – наша разлука не
затянулась бы так надолго. И тем не менее, поняв, что ты нужна мне, я несколько
недель провел в размышлениях, как мы сможем жить дальше, если мне все-таки
удастся тебя найти. И единственный путь, который я вижу, – это открыто и честно
рассказать все друг другу.
Элизабет все еще колебалась – она не забыла, с какой
ненавистью Ян говорил с ней, когда она пришла к нему после своего выступления в
суде. Она боялась, что, вспомнив о той боли, что она ему причинила, он снова
возненавидит ее.
Ян взял ее за руку и посадил рядом с собой. Она долго
расправляла юбку, разглаживая каждую складку, потом обреченно уставилась на
запорошенный снегом подоконник. Ян молча наблюдал за ней, понимая, почему она
нервнич??ет.
– Дай мне твою руку, любимая. Ты можешь спрашивать меня о
чем угодно, не опасаясь, что я рассержусь на тебя.
Убаюкивающие звуки его низкого голоса и тепло его руки, в
которой покоилась ее ладонь, постепенно рассеяли ее страхи. Доверчиво подняв на
него глаза, Элизабет спросила:
– Почему ты не сказал мне, что Роберт пытался убить тебя на
дороге и что ты посадил его на свой корабль? Почему ты позволил мне думать, что
он просто исчез?
Ян откинул голову на спинку дивана и на секунду закрыл
глаза, потом с сожалением проговорил:
– Я был уверен, что твой брат давно вернулся в Англию. Я
понятия не имел, что после его исчезновения ты осталась в Хэвенхёрсте совсем
одна и что из-за меня ты стала отверженной. Я не знал, что у тебя нет родителей
и нет денег. Все это я узнал от Дункана, когда ты уехала отсюда прошлой весной.
Поверь мне, прошу тебя.
– Я верю, – искренне сказала Элизабет. – Люсинда набросилась
на Дункана и высказала ему все, после этого ты поехал за мной в Лондон. Об этом
мы уже говорили перед тем, как пожениться. Но тогда ты уже знал, что Роберт не
вернулся, и все-таки ничего не сказал мне. Почему?
– А когда? – с горечью спросил Ян. – Когда я мог это
сделать? Ты вспомни, как ты ко мне относилась, когда я примчался в Лондон,
чтобы просить твоей руки.
Ты была почти уверена, что я сделал тебе предложение только
из жалости. Если бы я тогда рассказал о своей роли в исчезновении Роберта, ты
бы окончательно в этом уверилась. К тому же тогда я тебе не очень-то нравился и
ты мне почти не доверяла, – напомнил он. – И если бы я признался, что похитил
твоего брата, ты отказалась бы от нашей «сделки», какие бы объяснения я ни
приводил. Но была еще одна причина, по которой я ничего не сказал тебе, –
сознался он. – Я так хотел, чтобы ты стала моей женой, что ради этого был готов
почти на все. Элизабет искоса глянула на него и обезоруживающе улыбнулась.
– А потом, почему ты не рассказал мне потом, когда уже знал,
что я люблю тебя?
– Потом, – криво усмехнулся Ян. – Ты хочешь сказать, когда я
заставил тебя полюбить меня? Ну, во-первых, мне не хотелось, чтобы ты изменила
свое мнение обо мне в худшую сторону. А во-вторых, мы были так счастливы, что я
желал только продлить это счастье как можно дольше. И наконец, я просто не
знал, в чем конкретно виноват, потому что мои сыщики так и не смогли выйти на
след
Роберта… да, – сказал он, заметив ее изумление, – я тоже
нанял детективов, почти одновременно с тобой. Видишь ли, его длительное
отсутствие могло означать только одно из двух – либо он опасается кредиторов,
либо он погиб, возвращаясь на родину. Если бы выяснилось последнее, мне
пришлось бы тебе признаться в своем преступлении.
– А если бы тебе так и не удалось ничего узнать, ты
когда-нибудь рассказал бы мне правду о его исчезновении?
Какое-то время Ян молчал, глядя на ее руку, которую
бессознательно поглаживал, потом поднял глаза и ответил:
– Да. Незадолго до того, как ты сбежала, я решил, что, если
в ближайшие полгода моим людям так и не удастся ничего выяснить, я расскажу
тебе то немногое, что мне известно.
– Я рада, что ты рассказал бы мне, – тихо сказала Элизабет.
– Мне было бы неприятно думать, что ты мог бы обманывать меня вечно.
