– Видимо, секрет популярности состоит в том, чтобы как можно
реже появляться в городе, – пошутил Джордан, выдвигая фишки в центр стола.
Ян рассеянно кивнул. У него не выходила из головы Элизабет,
которая целых два года прожила в полной зависимости от своего невыносимого
дяди. Этот человек торговал собственной плотью и кровью – и Ян стал
покупателем. Конечно, это не так, но у него было нехорошее предчувствие, что
Элизабет расценит его поступок именно таким образом, поскольку все было
проделано без ее ведома и согласия. В Шотландии она навела на него пистолет.
Если в Лондоне она выстрелит из него, он не посмеет винить ее за это. В какой-то
момент у Яна возникла мысль сначала несколько дней поухаживать за ней, а потом
уж сообщить, что они помолвлены. Одновременно он задался вопросом, до какой
степени отвратительной покажется ей мысль стать его женой. Белховен, может
быть, и отталкивающий тип, но Ян многократно и смертельно обижал ее.
– Я далек от того, чтобы критиковать твою стратегию,
дружище, – услышал он голос Джордана и стряхнул с себя оцепенение, – но ты
только что поставил на кон тысячу фунтов, имея на руках карты, которые иначе чем
пустышкой я бы не назвал.
Ян посмотрел на свои карты и почувствовал, как краска
смущения заливает его лицо.
– Я просто задумался, – объяснил он.
– Чем бы это ни было, это уж точно не карты. В противном
случае я буду вынужден с горечью констатировать, что ты утратил свое знаменитое
чутье.
– Не исключено, – все так же рассеянно ответил Ян, вытянув
под столом скрещенные ноги.
– Ну что, еще одну партию?
– Боюсь, что не могу себе этого позволить, – устало пошутил
Ян.
Оглянувшись через плечо, Джордан кивнул лакею, чтобы тот
принес им что – нибудь выпить, и отодвинул колоду в сторону. Откинувшись на
стуле, он тоже вытянул ноги и посмотрел на друга. Сейчас эти двое являли собой
образец мужского товарищества в его праздном варианте.
– Ну, давай еще по одной и я ухожу, – сказал Джордан, бросив
взгляд на каминные часы. – Обещал Александре быть сегодня с ней на балу и
оказать протекцию ее подруге.
Яна забавляло, что каждый раз, когда Джордан упоминает о
своей жене, его лицо смягчается и весь он начинает светиться.
– Не хочешь к нам присоединиться?
Ян покачал головой и взял бокал с подноса, принесенного
лакеем.
– Там будет дьявольская скука.
– На этот раз скучно не будет наверняка. Моя жена взяла на
себя роль защитницы своей подруги и собирается выступить против целого света,
чтобы восстановить ее положение в нем. Судя по тому, что она мне писала, это
будет настоящий подвиг.
– Отчего так? – спросил Ян больше из вежливости, чем из
настоящего интереса.
Джордан вздохнул и откинул назад голову, не испытывая ни
малейшего восторга от перспективы после нескольких недель напряженной работы
идти на бал и выгораживать там некую оступившуюся девицу, которую он и в
глаза-то никогда не видел.
– Два года назад эта девушка попалась в лапы какому-то
бессовестному типу, и был страшный скандал. Думая о себе и Элизабет, Ян
проговорил:
– Видимо, это не такое уж редкое явление.
– Кажется, это случай исключительный, во всяком случае, так
я понял из письма Алекс.
– Почему?
– Во-первых, все говорит за то, что сегодня вечером как
минимум половина света от нее отвернется, а другая половина будет ей
покровительствовать. Алекс для укрепления своих позиций привлекла тяжелую
артиллерию – мою бабушку, а также Тони и меня, что уж, конечно, послабее. Все
это сделано для того, чтобы подбодрить девушку, и тем не менее я ей не завидую,
Я был бы счастлив ошибиться, но, думается мне, злые языки сегодня растерзают ее
на мелкие кусочки. Не знаю уж, кто был этот негодяй, – закончил Джордан, осушив
свой бокал и вставая со стула, – но она чертовски сильно пострадала по его
милости. Эта девушка, о которой, между прочим, говорят, что она невероятно
красива, почти два года была вычеркнута из светской жизни.
Ян застыл, и только его быстрый взгляд метнулся к лицу
Джордана, собравшегося уходить.
– Как зовут эту девушку? – резко спросил он.
– Элизабет Кэмерон.
– О Боже! – вырвалось у Яна. Он вскочил и сорвал со спинки
стула смокинг. – Где они?
– У Виллингтонов. А что?
– Да то, – в сердцах ответил Ян, никак не попадая в рукава
смокинга, – что этот негодяй – я. – Он наконец надел смокинг и расправил
кружева на рубашке.
На лице герцога Хостонского появилось неописуемое выражение,
и он молча натянул свой смокинг.
– Так это ты человек, которого Александра описала мне как
«невыносимого грубияна и низкого соблазнителя невинных девушек»?
– Да, да, все это и еще хуже, – нетерпеливо ответил Ян,
хватая его за руку и быстро шагая к дверям. – Значит, так: ты сейчас едешь к
Виллингтонам. Я сначала заеду в одно место, а потом тоже приеду туда. И, ради
Бога, не говори ничего Элизабет.
Ян прыгнул в карету, крикнул кучеру адрес и откинулся на
спинку сиденья, считая про себя минуты и умоляя Господа, чтобы с ней обошлись
не так плохо, как он предполагал. И ни на одну секунду ему не пришло в голову,
что Джордан Таунсенд понятия не имеет, какие, собственно, мотивы двигают
«совратителем», вдруг захотевшим встретиться со своей «жертвой» на балу у
Виллингтонов.
Карета остановилась у дома герцога Стэнхоупского, Ян
ворвался в холл и, едва не сбив с ног бедного Ормсли, который открыл ему дверь,
помчался наверх к деду. Через несколько минут он сбежал по ступенькам, прошел в
библиотеку, упал в кресло и уставился на часы. Он слышал, как наверху началась
суматоха, – старый герцог призвал к себе камердинера, дворецкого и лакея. В
отличие от Яна герцог был на вершине блаженства.
– Ормсли, я нужен Яну! – ликующе сообщил он дворецкому,
расстегивая камзол и надевая манишку. – Он пришел сюда и прямо так и сказал.
Ормсли радостно кивнул.
– Конечно, ваша светлость.
– Я чувствую себя на двадцать лет моложе.
– Это великий день. – Куда, черт возьми, подевался этот
Андерсон? Мне нужно побриться. И мне нужен вечерний фрак – черный, я думаю, и к
нему – брильянтовая булавка и брильянтовые запонки. Господи, перестань ты
совать мне эту трость. – Вам нельзя перетруждаться, ваша светлость. Герцог
встал и прошелся по комнате. – Ормсли, – сказал он, – если ты думаешь, что я
собираюсь опираться на эту дурацкую трость в величайшую ночь своей жизни, то ты
просто не в своем уме. Я войду туда под руку со своим внуком, и без всякой
посторонней помощи. Ну где этот чертов Андерсон?
