После первых минут потрясения Родди стал с пристрастием
истинного знатока выискивать в ней какие-нибудь недостатки, но, пристально
вглядываясь в каждую черту, находил только совершенство – и в нежно очерченных
скулах, и в стройной белой шее, и в мягком изгибе губ.
Видение в дверях слегка пошевелилось.
– Простите, – тихим музыкальным голосом сказала девушка
Александре с улыбкой, от которой растаял бы лед, – я не думала, что у тебя
кто-то есть.
И, грациозно взмахнув серебристо-голубым подолом платья, она
развернулась и исчезла, оставив остолбеневшего Родди изумленно смотреть в
дверной проем. Александра воспарила от надежды. Первый раз в жизни Родди
проявил искренний интерес к женскому лицу и фигуре. Его слова вдохновили ее еще
больше.
– Мой Бог, – благоговейно прошептал он, – она настоящая?
– Самая что ни на есть настоящая, – радостно заверила его
Александра, – и очень нуждается в твоей помощи. Только она не должна знать, что
я попросила тебя об этом. Ведь ты поможешь нам, правда?
Оторвав взгляд от двери, Родди потряс головой, чтобы
стряхнуть наваждение.
– Помочь ей? – сухо спросил он. – Да я готов предложить ей
свою драгоценную руку! Но сначала мне нужно узнать ее имя, хотя что-то в ней
кажется мне чертовски знакомым.
– Так ты поможешь?
– Разве я уже не сказал? Как зовут это сказочное существо?
– Элизабет Камерон. Она дебютировала в позапрош… – Алекс
замолкла на полуслове, увидев, как улыбка Родди вдруг стала сардонической и
жестокой.
– Ах, это маленькая Элизабет Кэмерон, – пропел он как бы про
себя. – Jонечно, как же я сразу не догадался. Имя этой крошки было на слуху у
всего города, после того как ты уехала в свадебное путешествие. Но должен тебе
сказать, она изменилась. Кто бы мог подумать, – продолжал он уже вполне
нормальным голосом, – что в качестве компенсации за изгнание судьба наградит ее
еще большей привлекательностью.
– Родди, – сказала Алекс, чувствуя, что его настроение резко
переменилось. – Ты уже согласился.
– Тебе нужна не помощь, Алекс, – развел он руками. –
Тебе нужно чудо.
– Но…
– Прости. Я передумал.
– Это из-за того старого скандала?
– В некотором роде.
Голубые глаза Александры заполыхали опасным огнем.
– Кому, как не тебе, Родди, знать, как рождаются слухи! :
Кому, как не тебе знать, что в большинстве случаев они не
имеют под собой никакой почвы, хотя бы уже потому, что ты сам частенько
сочиняешь их и вносишь свой вклад в их распространение!
– Я и не сказал, что верю тому, что о ней говорят, – холодно
протянул Родди. – Мне вообще трудно поверить, что мужская рука, включая и руку
Торнтона, касалась когда-либо этой фарфоровой кожи. Тем не менее, – остановил
он порывавшуюся что-то сказать Алекс, – общество не столь снисходительно, как
я, или в данном случае – не столь великодушно. Сегодня вечером на нее будут
смотреть в упор, как на пустое место, и ни влияние Таунсендов, ни мое
собственное не смогут этого предотвратить. И хотя мне страшно пасть в твоих
глазах еще ниже, чем я уже, судя по твоему взгляду, пал, я все-таки скажу тебе
малоприятную правду, моя дорогая Алекс, – с сардонической усмешкой добавил он.
– Если сегодня на балу у Виллингтонов какой-нибудь холостяк будет настолько
неосторожен, что проявит интерес к этой девушке, он станет всеобщим посмешищем,
а я не хочу, чтобы надо мной смеялись. Я не настолько смел и именно потому
всегда смеюсь над другими. Более того, – Родди потянулся за шляпой, давая
понять, что заканчивает разговор, – в глазах общества Элизабет Кэмерон –
подержанный товар. Любого холостяка, который приблизится к ней, сочтут либо
дураком, либо развратником, в любом случае его постигнет та же участь, что и
ее.
В дверях Родди обернулся, уже как всегда улыбающийся и
невозмутимый.
– Все, что я могу сделать, это заявить сегодня, что лично я
не верю в то, что Элизабет Кэмерон была с мистером Торнтоном в лесном коттедже
или в оранжерее, или вообще где бы то ни было. Возможно, это несколько
приостановит бурю, но она все-таки разразится.
Глава 21
Не прошло и часа, как в переполненной шумной бальной зале,
освещенной сотнями канделябров, Александра с болью призналась себе, что все
предсказания Родди сбываются в точности. Впервые на ее памяти они с Джорданом
не были окружены толпой друзей и знакомых и даже просителей, которые добивались
какой – нибудь услуги от Джордана или его расположения. Сегодня все избегали их
общества. Ошибочно полагая, что Джордан и Александра оказывают протекцию
Элизабет Кэмерон по незнанию, друзья Таунсендов, стараясь скрыть неловкость,
притворялись, что не замечают их присутствия, а тем более того, что они пришли
сюда с девушкой, чья репутация была безвозвратно погублена, пока их не было в
Англии. Однако старательно не замечая Джордана и Александру, они, как и все
присутствующие на балу, не упускали случая бросить беглый взгляд на Элизабет,
когда были уверены, что это не заметят те, чью дружбу она каким-то непонятным
образом сумела завоевать. Стоя у стены и глядя на кружащиеся пары, Александра
время от времени перехватывала эти любопытные взгляды и, кипя от негодования,
была готова расплакаться. Когда она поворачивала голову к Элизабет, которая
мужественно отвечала ей ослепительной улыбкой, ее горло сжималось от чувства
вины и жалости. Музыка и смех создавали такой шум, что Алекс пришлось
наклониться, чтобы услышать, что говорит ей Элизабет:
– Если не возражаешь, – сдавленным голосом, который никак не
вязался с ее улыбкой, проговорила Элизабет, – я… я думаю, мне надо сходить в
дамскую комнату и поправить прическу. Ее прическа и платье были в полном
порядке, и им обеим это было известно,
– Я пойду с тобой. Элизабет покачала головой.
– Алекс, если ты не против… мне бы хотелось несколько минут
побыть одной. Здесь так шумно.
Элизабет пошла вдоль стены через зал, высоко держа голову и
будто не замечая, как люди избегают ее взгляда, и не слыша, как они
перешептываются и пересмеиваются за ее спиной.
Тони, Джордан, герцогиня и Александра наблюдали, как она
прошла под обстрелом взглядов шести сотен людей и начала грациозно подниматься
по лестнице. Джордан заговорил первым и постарался не выдать обуревавшей его
ярости из опасения, что Александра не выдержит и слезы, стоявшие в ее глазах,
прольются на разгоряченные щеки. Положив руку ей на талию, он улыбнулся, глядя
в сияющие от слез глаза, и быстро заговорил, так как стоило Элизабет отойти от
них, как знакомые двинулись в их сторону.
