Некоторое время он вместе со своими молодыми дружинниками почти гонялся за уграми по всему полю, пока не обнаружил, что скоро просто останется один. Большинство его воев погибло, а угров никак не становилось меньше. Мало того, по какому-то ему неведомому знаку угры вдруг собрались вместе и просто исчезли с поля боя так же неожиданно, как и появились. Путь к крепостным воротам был открыт, но не взят с боем, а уступлен врагом! Игорь тревожно оглянулся на костры. Все всадники, только что бившиеся против него, так же спокойно, как недавно перед стенами Киева, теперь стояли перед своими вежами. Альмош словно говорил: путь свободен, я не мешаю, уходи.
Игорю ничего не оставалось делать, как направить остатки дружины обратно в город. Помня, что с крепостных стен было хорошо видно это непонятное сражение, князь въехал в ворота, низко опустив голову.
Вслед за остатками дружины к Киеву подтянулись и угры. Они не стали ни нападать, ни даже плотно осаждать город, просто встали вежами вокруг, точно чего-то выжидая. Киевляне тревожно смотрели на костры, зловеще пылающие на фоне черноты ночи. Всех спасло появление князя Олега. Нет, он не бросился в бой на угров, тех было много больше, но князь смог как-то договориться с главой угров Альмошем.
Олег сидел, уставившись на пламя свечи немигающим взором. Ингорь, который решил сам отразить набег угров, позорно проиграл бой и с трудом успел вместе с частью дружины удрать за крепостные стены Киева. Теперь угры со своими шатрами стоят прямо у города, их видно не только с крепостной стены, а даже с верхних ярусов высоких теремов. Стоят, наводя ужас на киевлян, давно их никто не осаждал! Пограбили всю округу, пожгли и растащили все, что поляне не успели припрятать или унести. Да и как успеть, если накатили кочевники, как вода на берег в половодье, только и было времени, что за крепостные стены самим спрятаться.
Молодой князь со своей дружиной хотел их сдержать, да не сумел, мало опыта еще, а удали не хватило, вот и сидит теперь старший, ломает голову, как татей от города отогнать. Только соседей-славян примучил, стал твердой рукой порядок на славянских землях держать, как вон какая напасть! Весь Киев гудел – что делать, чем откупиться? Да и выкуп возьмут, а город все одно сожгут. Они кочевники, им киевские дома не нужны, а коли нет надобности, так сжечь – и весь разговор. Вместе с домами и головы киевлян полетят. Никогда осаждающие, взяв город, жителей не щадили, так что, прячься, не прячься, а с жизнью прощайся.
Ростислав с беспокойством поглядывал на Олега, понимая, что спрашивать о чем-то опасно. После позорного поражения Игоря от угров и его бегства под защиту крепостных стен Киева князь сам не свой. Сначала думали, что он на Игоря зол, но Олег выговаривать младшему князю не стал, о другом задумался. О чем? Про то лишь сам Олег ведает.
А старший князь пытался разгадать головоломку.
Угры должны были пройти мимо, но вдруг свернули и оказались в киевских землях. Они не просто осадили Киев, а пошли по округе, забирая все что можно. Это не хазарские набеги, от которых отбиться можно, это нашествие, когда весь народ идет. Русь только начала вставать на ноги, только стала собираться воедино, у нее нет возможности отбиться от целого народа. Все верно продумал угорский князь Альмош… Что делать? Сдаваться на милость победителей?
Олег вдруг резко вскинулся, пламя свечи колыхнулось, по стенам трапезной метнулись огромные тени. Ростислав забеспокоился:
– Что, княже?
– Почему они идут?
– Угры? – удивился Ростислав. – Свернули к нам, почуяв, что не имеем много сил. Пока.
Последнее «пока» он добавил, чтобы скрасить горечь слов. Ожидал, что князь взъярится, не любил Олег таких слов, но тот… отмахнулся:
– Не про то я! Почему они всем народом идут?
– Многие народы ходили… а они кочевники, – чуть растерялся от вопроса Ростислав.
Но, похоже, Олегу не были нужны его ответы, князь мыслил вслух. Ростислав замер, он знал о способности князя-волхва общаться с богами прямо вот так – разговаривая с самим собой, но видел впервые.
– Где сядут? У нас не хотят, потому грабят. Дальше пойдут? Куда? Им помощь нужна будет? Идут-то в сторону Болгарии… Что дань возьмут, то не главное, надобно далее думать…
Ростислав даже дыхание задержал, чтоб не спугнуть мысли князя, а тот вдруг резко обернулся к нему:
– Позови Раголда! Сейчас!
Свей Раголд пришел быстро, точно ждал за дверью. Может, так и было?
Кивнув ему на лавку у стены, Олег отправил Ростислава проверять дружину на крепостной стене. Тот понял, что от него секреты, но не противился. Да и как? Олег не любит, когда перечат.
О чем говорил князь со свеем, того никто не знал, только уже к утру Раголд вместе с еще четырьмя богато одетыми людьми отправился в сторону табора угров, стоявшего под самыми крепостными стенами Киева. За ними несли большие короба с подарками Альмошу. Русь откупалась? Не удивительно, не можешь сопротивляться, поспеши откупиться. Несколько дней ходил Раголд с Шуем от киевских стен к шатрам и обратно, потом угры сняли свои шатры, и табор отправился дальше. Вместе с уграми уходили заложники – дорогие Олегу и всему Киеву люди, но шли не в положении рабов, а в залог крепчайшей дружбы. Князь отправил вместе с ними и самое дорогое – своего сына Олега, рожденного Нежаной! Может, потому согласились сами киевляне с необходимостью отправить и своих сыновей? Дали уграм все, что те просили для дальнего перехода, и обещали платить дань многие лета.
Когда, наконец, огромный кочевой табор двинулся в сторону Угорских гор, вздохнули славяне хотя и горестно, но свободно. Не разорили угры славянские земли, так, примучили только. Но если сами славяне просто задумывались, какой ценой Олег откупился от угров, то его воеводы спросили, и Ингорь тоже.
– С чего это угры с нами крепчайший мир заключили? Стояли у нас под стенами, могли и пожечь совсем, а тут вдруг уйти согласились?
Ингорь, помня, что виновен в том, что угры до стен Киева дошли, только глазами стрелял, а Торлоп прямо спросил. Олег поднялся во весь рост, прошел по гридне, сел, поглядел на Ингоря:
– В том, что табор до Киева допустил, не виню, их много было. Хотя и не все сделал, как надо бы. А почему ушли? Им помощь надобна.
– Что?! – воеводы не верили своим ушам. Помощь уграм? Тем самым, что только что стояли под стенами их города? Что князь говорит?
– Да, Альмош народ свой увел в чужие земли, к Болгарии. Ему тяжело будет без другов. Русь поможет…
Торлоп ахнул:
– Это условие твоего крепчайшего мира, княже?!
Олег только кивнул. Никто не мог вымолвить ни слова, князь снова оказался прозорлив на много лет вперед. Отвести беду от Руси за обещание помогать потом – это мог только волхв! А глаза самого князя снова перебегали с одного на другого, его воеводы уже знали, что это – князь ищет того, кто до конца понял сказанное. Значит, не всё пока увидели. Такой нашелся, оружейник Сирко – не из знатных, а умница, вскинулся:
