В его объятиях она потеряет девственность, но Джордан
сомневался, что ее безбрежная наивность исчезнет годами. И что она приобретет
безупречный лоск, скучающую утонченность и едкое остроумие, считающиеся столь
же необходимым пропуском в высшее общество, как происхождение и семейные связи.
Его лишь слегка беспокоило, что она никогда не станет частью
его судьбы. Да, это его волновало, но, положа руку на сердце, Джордан не
собирался проводить с ней много времени в последующие годы, как и не собирался
кардинально менять образ жизни. Он поселит Александру в Девоне и будет изредка
навещать ее.
Джордан тяжело вздохнул. Придется сообщить любовнице, что
она не сможет сопровождать его в Девон, как они намеревались. Благодарение
Богу, Элиз настолько же умна и проницательна, насколько прекрасна и чувственна.
Она не станет устраивать сцен, когда Джордан поведает ей о своей поспешной
женитьбе.
– Ну так когда же нас ей представят как полагается? –
повторил Энтони.
Вместо ответа Джордан дернул за шнур сонетки.
– Рамзи, – приказал он возникшему на пороге дворецкому, –
отправляйтесь в сиреневый салон и приведите мисс Лоренс.
– Где мама и дядюшка Монти? – встревожилась Александра,
войдя в гостиную.
Джордан поднялся и выступил вперед.
– Они отправились в гостиницу, где и останутся в счастливом
ожидании нашего венчания, – пояснил он с нескрываемой иронией. – Однако вы
будете жить здесь.
Прежде чем Александра успела опомниться, ее уже представляли
вдовствующей герцогине, бесцеремонно рассматривающей сквозь лорнет будущую жену
внука. Униженная сверх всякой меры пренебрежительно-оценивающим взором,
Александра вздернула подбородок и столь же откровенно уставилась на старуху.
– Не смейте так дерзко и непочтительно глазеть на меня! –
рявкнула герцогиня, заметив выражение лица Александры.
– О, так я была груба, мадам? – с притворным раскаянием
осведомилась девушка. – Прошу извинить меня. Видите ли, я действительно читала,
что неприлично пристально смотреть на человека. Правда, я слишком невежественна
и поэтому не представляю, как должен при этом поступить тот, на кого смотрят!
Лорнет выскользнул из пальцев герцогини, а глаза превратились
в узенькие щелочки.
– Да как вы смеете читать мне мораль?! Ничтожество! Ни
происхождения, ни воспитания!
– «Да, происхождение – вещь весьма важная, – разгневанно
процитировала Александра, – но слава, принадлежит не нам, а нашим предкам!»
Энтони издал странный сдавленный звук, весьма напоминающий
смех, и поспешно втиснулся между взбешенной бабкой и неразумным ребенком, не
задумавшимся вступить в словесный поединок.
– Платон, не так ли? – осведомился он, протягивая руку.
Александра покачала головой и застенчиво улыбнулась в надежде наконец найти
союзника в этом обиталище враждебных чужаков.
– Плутарх.
– Я почти угадал, – хмыкнул он. – Поскольку Джордан,
кажется, внезапно онемел, позвольте представиться: я Тони, кузен Джордана.
Алекс вложила ладонь в его протянутую руку.
– Как поживаете?
– Реверанс! – ледяным тоном приказала герцогиня.
– Прошу прощения?
– Молодая леди должна сделать реверанс, когда ее
представляют персоне старше по возрасту или положению.
Глава 6
Назавтра вечером Александра стояла у окна в сгущающихся
сумерках, неотрывно глядя вдаль, когда на подъездной аллее появился
внушительных размеров экипаж, фонари которого отбрасывали на землю; оранжевые
отблески.
– Мэри Эллен! – выдохнула девушка и, выскочив из комнаты,
помчалась по длинному коридору.
Рамзи открыл дверь, как только Мэри Эллен спрыгнула с
подножки и взбежала по ступенькам крыльца. Длинные рыжие волосы развевались на
ветру. Девушка с трудом удерживала множество свертков весьма странной формы, не
говоря уже о зажатых в кулаке лентах шляпки, болтающейся на весу. Очутившись в
холле, Мэри Эллен присела перед изумленным дворецким, посчитав по его
надменному виду, что перед ней, должно быть, Очень Важная Особа, и отчаянным
голосом осведомилась:
– Прошу вас, милорд, скажите, где Александра? Она еще жива?
Но дворецкий молча открывал и закрывал рот, словно рыба на
суше, и Мэри Эллен, не добившись ответа, рванулась к лакею, снова присела и
умоляюще прошептала:
– Где Александра, сэр? Пожалуйста, скажите! В этот момент
Александра едва ли не кубарем слетела с лестницы в холл и обхватила Мэри Эллен
вместе со всеми свертками и шляпкой.
– Мэри Эллен! – радостно завопила она. – Я так счастлива,
что ты приехала…
Радостный смех и девичий щебет, внезапно взорвавшие
привычную, почти кладбищенскую тишину величественного дома, показались его
обитателям столь возмутительными, что в холле мгновенно появились не только еще
трое слуг, но и вдовствующая герцогиня со старшим внуком.
Мэри Эллен происходила из обыкновенной семьи потомственных
фермеров, не разбиравшихся в строгих правилах этикета и не заботившихся о
мнении аристократов, поскольку никогда с ними не встречались. Поэтому девушка,
к счастью, не подозревала, что обитатели Роузмида будут судить о ней по первому
впечатлению и найдут не стоящей их внимания. Но для преданного сердечка Мэри
Эллен не было ничего важнее того ужасного открытия, что Александра, очевидно,
попала в беду.
– О, Алекс! – воскликнула девушка взволнованно. – Я думала,
ты умираешь! А ты здесь и выглядишь почти так же, как всегда… ну, только
чуточку побледнела, что неудивительно, раз приходится жить в столь угрюмом доме
с этими мрачными людьми. – И, не успев отдышаться, с тревогой объявила:
– Твоя записка ужасно нас расстроила, и мама тоже собиралась
приехать, но не смогла, потому что папа опять нездоров. А этот отвратительный
кучер не пожелал объяснить, что с тобой, хотя я умоляла его сказать хоть
словечко. Задирал свой огромный нос и твердил только, что не имеет права ни о
чем говорить. Ну расскажи же поскорей, прежде чем я умру от любопытства. Почему
ты безутешна, что за ужасное несчастье тебя постигло и… и кто эти люди?
Позади раздался резкий голос, словно ударом кнута вернувший
девушек к печальной действительности:
– Насколько я понимаю, мисс Лоренс безутешна, так как должна
выйти замуж за владельца этого угрюмого дома, который, кстати, приходится мне
внуком.
Мэри Эллен, онемев от неожиданности, отступила.
