Не в силах поверить, что совсем еще несмышленыш смог так
ловко ее провести, Александра наклонилась было, чтобы поднять щенка и проверить
сама, но у нее недостало смелости.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Нельзя! – резко приказала она, когда щенок ухватился за
подол юбки маленькими зубками. В ответ он потянул еще сильнее.
– Прекратить! – прогремел герцог. Мгновенно распознавший
глас свыше, щенок присмирел, отпустил юбку, вильнул хвостом и немедленно
свернулся у ног Джордана, положив голову на начищенные сапоги. В награду за
столь неприкрытое выражение преданности он получил взгляд, исполненный такого
невыразимого отвращения, что Александра, не в силах сдержаться, звонко
расхохоталась. – Вы не любите животных, милорд? – еле выговорила она задыхаясь.
– Только необученных и непослушных, – буркнул он, не сумев,
однако, устоять против заразительного веселья ее мелодичного смеха.
– Я назову его Генри! – внезапно объявила Александра.
– Почему?
– Потому что если он когда-нибудь превратится, в огромного
мохнатого зверя, то будет похож на Генриха Восьмого.
– Верно, – хмыкнув, согласился Джордан, чувствуя, как с
каждой минутой, проведенной в ее обществе, у него улучшается настроение.
Остаток пути прошел в оживленных беседах обо всем на свете.
К своей радости, Александра выяснила, что ее муж чрезвычайно образован, начитан
и сам ведет дела в обширных поместьях, не говоря уже о десятках других деловых
предприятий, сущность которых была ей совершенно недоступна. Из всего этого
Алекс сделала вывод, что он способен взвалить на плечи любую ответственность и
неукоснительно выполнить свой долг. Похоже, она уже заразилась болезнью,
называемой идолопоклонством, причем в одной из самых тяжелых форм.
Джордан, со своей стороны, лишний раз убедился в том, что
Александра действительно чувствительная, остроумная, неглупая и на удивление
образованная. Он понял также, что жена куда более наивна во всем, что касается
отношений между мужчиной и женщиной, нежели он предполагал. Доказательство он
получил позже, после долгого, превосходно приготовленного ужина в гостинице,
где им предстояло провести ночь. Чем дольше Джордан смаковал портвейн, тем
более нервной и озабоченной казалась Александра. Наконец она вскочила и стала
тщательно расправлять юбку, делая вид, что разглядывает ничем не примечательный
дубовый столик.
– Превосходная работа, не так ли?
– Не особенно.
– Когда я смотрю на какую-нибудь утварь, – с отчаянием
продолжала Александра, – мне всегда хочется узнать побольше о человеке, который
так много трудился, чтобы ее сделать… ну… был ли он высоким или коротышкой,
веселым или угрюмым… все такое.
– Неужели? – резко бросил он.
– Да. А вам?
– Нет.
Повернувшись спиной к нему, Александра осторожно Предложила:
– Думаю, мне стоит взять Генри и прогуляться с ним перед
сном.
– Александра.
Спокойный, почти безразличный голос заставил девушку застыть
на месте. Она обернулась:
– Да?
– Не надо так отчаянно трусить. Я не имею ни малейших
намерений спать с тобой сегодня.
Александра, мечтавшая лишь о том, чтобы поскорее добраться
до ночной вазы, ошеломленно уставилась на мужа:
– Мне это и в голову не приходило. Почему вам вдруг может
понадобиться ложиться в моей комнате, ведь гостиница достаточно велика, и вы,
конечно, без труда снимете еще одну!
На этот раз настала очередь Джордана ответить ей
непонимающим взглядом.
– Прошу прощения? – пробормотал он, не веря своим ушам.
– Разумеется, я буду рада, если вы разделите со мной
постель, – тут же поправилась она, почему-то чувствуя, что была по меньшей мере
невежлива, – но не могу понять, к чему вам это. Сара, наша бывшая экономка,
всегда утверждала, что у меня привычка метаться во сне, словно вытащенная из
воды рыба, и я, конечно, стану всю ночь вас будить. Вы не возражаете, если я
поднимусь наверх?
Несколько мгновений Джордан потрясенно смотрел на нее, забыв
о поднесенном к губам бокале с вином, но тут же тряхнул головой, словно пытаясь
собраться с мыслями.
– Конечно, нет, – ответил он странным, сдавленным голосом. –
Как пожелаешь.
Глава 9
Джордан велел кучеру остановиться у следующей поляны рядом с
обочиной, и Александра облегченно вздохнула. Они ехали без отдыха с самого
обеда, и ей не терпелось пройтись и размять затекшие ноги. Однако муж
развалился на сиденье и не выказывал ни малейших признаков утомления – должно
быть, потому, что его костюм был не в пример удобнее.
Одетый в желтовато-коричневые лосины, сапоги и сорочку с
широкими рукавами и распахнутым воротом, он явно был гораздо лучше подготовлен
к долгому путешествию, чем Александра. Сегодня на ней три нижние юбки,
ярко-желтая верхняя и белая шелковая блузка под желтой ротондой, отделанной
темно-синей тесьмой. На шее красуется шарф в желто-бело-голубую полоску, руки
затянуты в желтые перчатки, на голову задорно надвинута соломенная шляпка,
украшенная желтыми лентами и шелковыми розами и завязанная под подбородком. Ей
было жарко, душно, и при мысли о глупых молодых леди, стремившихся следовать
столь дурацкой моде, в душе девушки кипела глухая ненависть. До чего же
несправедливо, что джентльмены могут одеваться как захотят!
Лишь только карета остановилась и кучер опустил подножку,
Александра подхватила Генри и, торопясь поскорее выбраться, наткнулась на
Джордана. Тот ответил ей понимающим взглядом и откинулся на спинку сиденья. Дав
жене время позаботиться о неотложных нуждах, что, по его предположению, и было
причиной спешки, он спрыгнул на землю, пробрался сквозь кусты и вскоре очутился
на живописной маленькой полянке.
– Разве здесь не чудесно. Генри?
Девушка стояла посреди поляны, воздев руки к небу; у
маленьких ножек сидел щенок. Второй раз в жизни Джордан пожалел, что здесь нет
художника; В ярко-желтом костюме, окруженная густой зеленью, пестревшей
радужными красками цветов, Александра казалась воплощением юности, грации и
кипучей энергии – веселая лесная нимфа, одетая по последней моде.
Усмехнувшись неожиданно поэтическому обороту, который
приняли его мысли, Джордан ступил на поляну.
– О, это вы! – воскликнула она, быстро опуская руки. Но на
лице при этом отразилось явное облегчение.
– Кого ты еще ожидала?
