В маленьком салоне Виктория в это время держала в руках
письмо миссис Бэйнбридж, только что полученное по почте, и его строки сливались
перед ее воспаленным взором.
"…Не знаю, как и сказать вам, но все же вынуждена сообщить,
что Эндрю женился на своей кузине в Швейцарии. Я пыталась предупредить вас о
вероятности такого исхода перед вашим отъездом в Англию, но вы не обратили
внимания на мои слова. Теперь придется смириться с этим Так что рекомендую вам
подыскать более подходящего для девушки вашего круга жениха».
– Не может быть! Боже мой! – шептала в беспамятстве
Виктория. Все ее надежды и мечты в одночасье рухнули вместе с верой во всех
мужчин на свете. Перед ее мысленным взором возник образ красивого смеющегося юноши,
перед которым она так часто гарцевала на лошади.
Никто не может сравниться с тобой в верховой езде, Тори… Она
вспомнила его первый стыдливый поцелуй, когда ей исполнилось шестнадцать. Если
бы ты была постарше, хрипло шептал он, я подарил бы тебе не браслет, а кольцо…
– Лжец! – с глубокой горечью прошептала она. – Лжец! –
Горячие слезы жгли ей глаза и катились по щекам, медленно капая на бумагу.
В салон вошел Нортроп и громогласно заявил:
– Лорд Филдинг хотел побеседовать с вами в своем кабинете, а
лорд Кроули только что приехал и спрашивает, не могли бы вы уделить ему… –
Голос Нортропа затих, и воцарилось молчание. Виктория подняла на ошеломленного
дворецкого горестные синие, заполненные до краев слезами глаза; затем вскочила,
закрыла лицо руками и выбежала из салона. До дворецкого донеслось лишь тихое,
разрывающее сердце рыдание, когда она пробежала через холл и вверх по лестнице.
Встревоженным взглядом Нортроп проводил плачущую графиню, а
затем машинально наклонился и поднял упавшее с ее колен письмо, чтобы выяснить,
какая ужасная новость могла привести леди в такое состояние. Он прочитал текст
и, сострадая, прикрыл глаза.
– Нортроп! – как гром среди ясного неба прогремел голос
лорда Филдинга из кабинета.
Нортроп молниеносно явился на зов.
– Ты сказал мисс Ситон, что я желаю видеть се? Что там у
тебя – приглашение от леди Фригли? Ну ка давай его сюда! – Джейсон протянул
руку, и его глаза от нетерпения сузились, когда дворецкий очень медленно,
выпрямившись, будто аршин проглотил, подходил к столу. – Какого дьявола, что с
тобой? – рявкнул Джейсон, выхватывая письмо. – Что это за мокрые пятна на
бумаге?
– Слезы, – пояснил Нортроп, отводя глада.
– Слезы? – повторил Джейсон, сосредоточиваясь на не очень
разборчивых от влаги строчках. – Так это не приглашение, это…
Джейсон наконец разобрал, что читает. Закончив чтение, он со
свистом вдохнул воздух и поднял разгневанное лицо:
– Он поручил своей матери сообщить Виктории, что женился на
кузине. Этот безмозглый сукин сын! Нортроп сглотнул.
– Я испытываю такие же чувства, – хрипло промолвил он.
Впервые за все это время в голосе Джейсона не прозвучала
злая нотка:
– Пойду поговорю с ней. – И, отодвинув стул, он пошел к
Виктории в спальню.
Как обычно, она не ответила на стук, и, как обычно, Джейсон
поступил по-своему и вошел без стука. На этот раз, вместо того чтобы плакать в
подушку, она смотрела в окно; у нее было смертельно бледное лицо, а плечи –
такие жесткие и прямые, что Джейсону показалось, что он сам ощущает ее
отчаянные усилия выдержать нанесенный ей удар и не согнуться ни в прямом, ни в
переносном смысле. Он закрыл за собой дверь и замешкался, рассчитывая, что она
привычно сделает ему язвительное замечание насчет незваного гостя, но когда она
наконец заговорила, ее голос был настолько спокойным и бесстрастным, что он
встревожился всерьез.
– Пожалуйста, уйдите.
Джейсон пропустил это мимо ушей и подошел к ней, – Виктория,
мне очень жаль.. – начал было он, но осекся, увидев, каким безумным гневом
загорелись ее глаза.
– Не сомневаюсь! Но не беспокойтесь, милорд, я не намерена
оставаться здесь и доставлять вам лишние хлопоты.
Он потянулся к ней, пытаясь привлечь к себе, но от его
прикосновения они сжалась, как пружина, и отшатнулась, словно прикоснулась к
пламени.
– Не притрагивайтесь ко мне! – зашипела она. – Не смейте
трогать меня! Я не хочу, чтобы меня коснулся ни один мужчина, в особенности –
вы. – И девушка сделала глубокий вдох, явно пытаясь совладать с собой, а затем,
запинаясь, продолжила:
– Я думала о том, как позаботиться о себе. Я.., я не
настолько беспомощна, как вы считаете, – храбро заявила она. – Я прекрасная
белошвейка. Мадам Дюмосс, занимавшаяся моими нарядами, не раз упоминала о том,
как тяжело найти трудолюбивых, знающих мастериц. Возможно, у нее найдется для
меня работа…
– Не смешите! – резко сказал Джейсон, ругая себя за то, что
назвал ее беспомощной, когда она впервые попала в Уэйкфилд, и злясь на нее, что
она сейчас вспомнила об этом – в тот миг, когда он явился утешить ее.
– О конечно, ведь я смешна! – захлебнулась она от желания
выговориться. – Я – графиня без шиллинга в кармане, без дома, без гордости. Я
даже не знаю, хватит ли мне ума для того, чтобы продеть нитку в иголку…
– Прекратите! – сурово прервал он ее. – Я не позволю вам
работать простой белошвейкой, и разговор об этом закончен.
Когда она попыталась спорить, он оборвал ее:
– Неужели вы отплатите за мое гостеприимство тем, что
поставите нас с Чарльзом в смешное положение в глазах всего общества?
Плечи девушки поникли, и она отрицательно покачала головой.
– Хорошо. И давайте не будем больше говорить чепухи насчет
работы у мадам Дюмосс.
– Тогда что же мне делать? – прошептала она, и ее глаза
тоскливо и испытующе воззрились на него.
Странное чувство овладело Джейсоном, и он стиснул зубы, как
если бы пытался сдержаться.
– Живите, как обычно живут женщины; – хрипло вымолвил он
после долгой паузы. – Выходите замуж за человека, который будет в состоянии
дать вам то, чего вы хотите. Чарльз уже получил полдюжины предложений от ваших
поклонников. Выберите одного из них.
– Я не хочу выходить за человека, который мне безразличен, –
возразила девушка, к которой снова на минуту вернулся былой задор.
– Вы перемените свое решение, – с холодной уверенностью
сказал Джейсон.
– Возможно, мне так и следует поступить, – горестно
согласилась она. – От разочарования бывает так тяжело. П-потому что, когда вас
предают… О, Джейсон, скажите, что во мне плохого? – воскликнула она, глядя на
него большими умоляющими глазами. – И вы ненавидите меня, и Эндрю…
