Виктория вдруг решила, что ледяной голубой цвет
действительно очень хорош для венчания.
– У лорда Филдинга превосходный вкус, – продолжала мадам; ее
тонкие брови высоко поднялись над яркими, живыми глазами. – Разве вы не
согласны?
– Полностью согласна, – смеясь, ответила девушка и сдалась
на милость мастерицы.
А четырьмя часами позже, когда мадам наконец отпустила ее и
отбыла вместе со своими белошвейками, Виктории доложили, что в золотом салоне
ее дожидается леди Кэролайн Коллингвуд.
– Виктория! – воскликнула подруга; ее хорошенькое лицо
выглядело озабоченным, когда она протянула руки, чтобы поздороваться с
девушкой. – Утром к нам приезжал лорд Филдинг и сообщил о вашей свадьбе. Я
удостоена чести быть твоей подружкой; по его словам, таково твое желание, но
все это так неожиданно – я имею в виду ваше решение.
Виктория была несказанно довольна, хотя и несколько удивлена
таким вниманием со стороны Джейсона: он не забыл о том, что ей потребуется
подружка, и выбрал Кэролайн Коллингвуд.
– Я даже не подозревала, что ты так привязана к лорду
Филдингу, – продолжала Кэролайн, – и меня это все еще удивляет. Ты
действительно хочешь выйти за него? Это не.., не вынужденный брак?
– Уготованный самой судьбой, – улыбнулась девушка, устало
опустившись в кресло. Увидев, как задумчиво Кэролайн свела брови на переносице,
она поспешно добавила:
– Нет, не вынужденный. Я выхожу замуж по доброй воле.
Лицо Кэролайн просветлело от облегчения и радости.
– Ты не представляешь, как я рада за вас обоих: я так
надеялась, что это может произойти. – Видя сомневающийся взгляд подруги, она
пояснила:
– За последние несколько недель я лучше узнала его и
абсолютно согласна с Робертом, который сказал мне, что досужие разговоры о
лорде Филдинге – результат сплетен, раздуваемых некоторыми зловредными,
противными женщинами. Вряд ли кто-нибудь поверил бы этим слухам, если бы сам
лорд Филдинг не был таким надменным и необщительным. Конечно, трудно хорошо
относиться к людям, которые верят распускаемым о тебе сплетням, так ведь?
Поэтому, вероятно, он считал ниже своего достоинства разубеждать нас. Роберт
говорит, что лорд Филдинг – гордый человек и потому не может унижаться перед
лицом враждебно настроенного общества, в особенности когда оно так
несправедливо!
Виктория подавила смешок, видя, как искренне ее подруга
отстаивает человека, которого совсем недавно боялась и осуждала, но это было
характерно для Кэролайн. Она вообще отказывалась видеть какие-либо изъяны в
людях, которые ей нравились, и, наоборот, не желала признавать наличие
каких-либо добродетелей в тех, кто ей не нравился. Эта черта ее живого характера,
однако, делала ее весьма лояльной по отношению к друзьям, и Виктория
чувствовала глубокую благодарность за ее самоотверженное дружеское отношение.
– Спасибо, Нортроп, – сказала Виктория, когда дворецкий
принес им поднос с чаем.
– Даже не могу понять, почему он казался мне таким пугающе
мрачным и, опасным человеком, – говорила подруга, пока Виктория разливала чай.
До смерти желая снять с Джейсона все свои прежние обвинения, она продолжала:
– Я ошиблась, когда позволила своему воображению взять верх над
здравым смыслом. Наверное, его внешность произвела на меня подавляющее
впечатление: он очень высок, а его волосы – такие черные… Но из-за этого
бояться его? Это было так абсурдно с моей стороны! Да, знаешь ли ты, что он
сказал, когда уходил от нас сегодня утром? – спросила она, сияя в ожидании
предстоящего эффекта.
– Нет, – ответила Виктория, едва удерживая улыбку: Кэролайн
проявляла твердую решимость переквалифицировать Джейсона из дьявола в святого.
– Что же он сказал?
– Он сказал, что я всегда напоминаю ему красивую бабочку.
– Как славно, – искренне согласилась девушка.
– Да, это так, но не идет ни в какое сравнение с тем, что он
сказал о тебе.
– Обо мне? С чего бы это?
– Ты имеешь в виду, почему он расщедрился на комплименты? –
Когда Виктория кивнула, Кэролайн продолжила рассказ:
– Я как раз говорила, как счастлива, что ты выходишь за
англичанина и будешь жить здесь, что даст нам возможность оставаться близкими
подругами. Лорд Филдинг на это рассмеялся и заявил, что мы идеально дополняем
друг друга, потому что я всегда напоминаю ему прелестную бабочку, а ты подобна
полевому цветку, который цветет даже в чуждой для него среде и радует сердца
всех и каждого. Ну не замечательный ли он после этого?
– Абсолютно с тобой согласна, – подтвердила девушка,
понимая, как мало значила бы эта история в глазах враждебно настроенного
общества, и все же довольная.
– Думаю, он гораздо более влюблен в тебя, чем выказывает
это, – доверительно сказала Кэролайн. – В конце концов, он дрался из-за тебя на
дуэли.
К тому времени, когда Кэролайн распрощалась, Виктория уже
была почти убеждена в том, что Джейсон на самом деле любит ее, отчего пришла в
прекрасное настроение. Таковым оно оставалось и на следующее утро, когда начали
приезжать только что узнавшие о новости друзья и знакомые, чтобы пожелать ей
счастья в предстоящей семейной жизни.
Виктория развлекала нескольких молодых леди, прибывших с
визитом как раз по этому случаю, когда объект их оживленной романтической
беседы быстрыми шагами вошел в салон. Громкий смех перешел в нервное невнятное
бормотание, стоило лишь гостьям узреть перед собой впечатляющую фигуру
непредсказуемого маркиза Уэйкфилда, облаченного в иссиня-черную куртку для верховой
езды и обтягивающие черные бриджи, что придавало ему потрясающе мужественный
вид. Ничего не подозревая о том, какой эффект произвело его появление на
впечатлительных дам, многие из которых втайне сами лелеяли надежду завоевать
его любовь, Джейсон наградил их ослепительной улыбкой.
– Доброе утро, леди, – поздоровался он; затем обратился к
Виктории, и его улыбка стала более теплой. – Не могли бы вы уделить мне
минутку?
Извинившись перед гостьями, Виктория последовала за ним в
кабинет.
– Я не задержу вас, – пообещал он, доставая что-то из
кармана куртки. Без лишних слов он взял ее руку и надел ей на палец тяжелое
кольцо. Виктория воззрилась на перстень, закрывший всю фалангу пальца. Ряд
крупных сапфиров с обеих сторон был обрамлен двумя рядами сверкающих
бриллиантов.
– Джейсон, это просто сон! – выдохнула она. – Спасибо!
– А где же благодарственный поцелуй? – нежно напомнил он, и
когда девушка приблизила к нему лицо, он впился в ее губы долгим жадным
поцелуем, от которого она забыла обо всем на свете, а ее тело обмякло, как
вата.
