– Попробую приручить черную пантеру.
– Ну что ж, наверное, вы правы. Лучше не говорить Джейсону,
что вы были у меня. По дороге к моему дому – два заброшенных строения. Полагаю,
можете сказать, что вы пережидали ливень там. Но предупреждаю: он не переносит
лжи, так что смотрите не попадитесь!
– Я тоже не переношу лжи, – вздрогнув, сказала девушка. – И
уж совсем не хотелось бы попасться Джейсону на вранье.
– Боюсь, он будет очень обеспокоен и сердит, если,
вернувшись, обнаружит, что вы в одиночестве уехали из дома.
Джейсон действительно уже вернулся и был вне себя от ярости.
Виктория услышала, как он громко распекал кого-то у парадного, пока она,
привязав Волка во дворе, входила через черный ход. Со смешанным чувством
тревоги и желания поскорее увидеть его она миновала холл и вошла в его рабочий
кабинет. Он расхаживал взад и вперед по комнате, распекая шестерых перепуганных
слуг.
Белая, насквозь мокрая рубашка облепила его широкую спину, а
коричневые сапоги для верховой езды были по колено заляпаны глиной.
– Повтори, что именно сказала леди Филдинг, – набросился он
на Рут. – И перестань наконец реветь! Начни с самого начала и повтори точно ее
слова.
Камеристка заломила руки.
– Она.., сказала, чтобы заложили самый маленький экипаж и
запрягли самую послушную лошадь, так как она не очень хорошо умеет управлять
ими. Потом сказала, чтобы миссис Крэддок подготовила корзины с едой, оставшейся
со вчерашнего вечера, и чтобы их уложили в коляску. Я п-предупредила миледи,
что вот-вот начнется ужасная гроза, но она ответила, что до грозы еще далеко.
Потом она спросила, точно ли я уверена, что вы отлучились из дому, и я
ответила, что да. После этого миледи уехала.
– И вы отпустили ее? – обрушился он на слуг, испепеляя их
презрительным взглядом. – Вы отпустили взволнованную женщину, никогда не державшую
в руках вожжей, в грозу, с корзинами, набитыми едой, которой ей хватит на целый
месяц, и ни у кого из вас не хватило мозгов задержать ее! – Его взгляд
остановился на груме. – А ты слышал, как она сказала псу, что они наконец
свободны, и тебе это не показалось странным?
Не ожидая ответа, он устремил острый как кинжал взгляд на
Нортропа, который был похож на приговоренного к расстрелу человека, стоящего
перед своими мучителями и готового с высоко поднятой головой встретить ужасную
и несправедливую смерть.
– Повтори слово в слово, что она сказала тебе.
– Я спросил, что доложить вам, когда вы вернетесь. И миледи
ответила: «Скажи ему, что я попрощалась».
– И это тебе вовсе не показалось странным? – накинулся
Джейсон на старого дворецкого. – Что молодая жена на другой день после свадьбы
уезжает из дома и просит передать супругу «до свидания»!
Нортроп покраснел до корней седых волос.
– Учитывая все остальное, милорд, мне это не показалось
странным.
Джейсон замер на месте и уставился на него в неистовой
ярости.
– Что значит «все остальное»?
– То, что вы сказали мне, выезжая из дома за час до отъезда
миледи. Учитывая это, я, естественно, посчитал, что вы поссорились и что миледи
расстроена из-за этого.
– Что именно я сказал, когда выезжал? – тоном палача
потребовал Джейсон. – Что же я такого сказал, черт побери?
От обиды губы Нортропа скривились.
– Когда вы утром уезжали, я пожелал вам счастливого пути.
– Ну и дальше? – заскрежетал зубами хозяин.
– А вы ответили, что у вас на этот счет свои планы.
Естественно, из этого я понял, что вам не улыбается счастливый путь, и потому,
когда миледи спустилась в холл, я сообразил, что вы поссорились.
– Чертовски плохо, что ты не «сообразил», что она бросает
меня, и даже не попытался остановить ее!
От раскаяния у Виктории сжалось сердце. Джейсон решил, что
она бросила его, а признаться в этом слугам для такого гордого человека, как
он, равносильно безумию. Она не могла даже представить себе, что он может
прийти к такому заключению, но теперь, когда Виктория знала, что натворила
Мелисса, она могла его понять. Полная решимости не задеть его гордости, девушка
изобразила на лице лучезарную примирительную улыбку и подошла к нему по
толстому обюссонскому ковру.
– Нортроп не настолько глуп, чтобы подумать, что я ухожу от
вас, милорд, – весело заявила она, нежно касаясь руки Джейсона.
Джейсон так круто развернулся, что чуть не сбил жену с ног.
Оправившись, она мягко сказала:
– Может быть, я и «экзальтированная» особа, но не такая уж
дурочка, чтобы бросить вас.
Джейсон на секунду расслабился, но тут же снова пришел в
ярость.
– Где, черт возьми, ты была? – зашипел он. Виктория пожалела
до смерти перепуганных слуг и сокрушенно сказала:
– Ты, конечно, вправе отругать меня, и я заслуживаю этого,
но, надеюсь, не на глазах у прислуги.
Джейсон так лязгнул зубами, что все вокруг застыли, на
скулах у него заходили желваки, но он сдержал себя и , жестом отпустил слуг. В
напряженном молчании те поспешили из кабинета, и последний из них закрыл за
собой дверь. В тот же миг Джейсон взорвался.
– Ты идиотка! – сквозь зубы бросил он. – В поисках тебя я
обшарил все окрестности.
Виктория смотрела на его прекрасное, одухотворенное, со
следами жизненных невзгод лицо с сурово сжатыми чувственными губами, но
мысленно видела перед собой беспомощного грязного мальчугана с темными кудрями,
которого выпороли за то, что в него «вселился бес». От острой жалости у нее
застрял ком в горле, и она невольно коснулась кончиками пальцев его щеки, как
бы пытаясь разгладить горестную складку, залегшую у рта.
– Мне очень жаль, – огорченно прошептала она. Джейсон
отшатнулся от нее, и его брови сошлись над злыми зелеными глазами.
– Тебе жаль? – ядовито усмехнулся он. – Кого именно? Людей,
которые до сих пор под дождем тебя ищут? – Он отступил, как если бы не мог
вынести ее близости, и подошел к окну. – Или лошадь, которую я загнал насмерть,
когда искал тебя?
– Ты напрасно подумал, что я ухожу навсегда, – дрожа,
прервала его Виктория. – Я никогда бы этого не сделала.
Он повернулся к ней и окинул ее ироническим взглядом.
– Учитывая, что вчера ты сделала попытку бросить меня у
алтаря, а сегодня утром требовала развода, мне представляется, что твои
последние слова как-то не вяжутся с этим. С чего это вдруг такое странное
проявление верности?
