Духов разрешили продавать только двадцать флаконов в день, очередь стояла задолго до открытия, и Мадемуазель не без ехидства мысленно обзывала оккупантов дураками:
– Все равно большинству не хватит!
Началась странная жизнь в совершенно неприемлемом для Шанель безделье. Немыслимо энергичная Мадемуазель вынуждена проводить день за днем в праздности. Она явно поспешила с закрытием своих ателье в самом начале войны. Остальные работали, а она бездельничала. От тоски Шанель принялась даже заново учиться пению. Любимая подруга-змея Мизия Серт ехидно заметила, мол, Коко решила, что у нее в таком возрасте может прорезаться голос!
В своей книге «В постели с врагом...» Хэл Воган приводит страничку учета постояльцев «Ритца», где значится, что комнаты 227 и 228 заняты мадемуазель Шанель. Из текста видно, что ее соседями по гражданскому крылу отеля «Ритц» были тринадцать французов, включая супругу управляющего отеля, трое американцев, двое англичан, четверо бельгийцев, один итальянец и один египтянин... Это те, кто поместился на данной странице учета. Неужели столь разномастная компания сотрудничала с немцами? Скорее, действительно, менее удобное крыло было отдано гражданским, ведь немцы пока еще старательно делали вид, что не мешают жить парижанам. Более фешенебельное, выходящее на Вандомскую площадь крыло, заняли сами немецкие офицеры высшего ранга.
В своих воспоминаниях Мизия Серт категорически пропустила военные годы, всего пара страниц, посвященных тому, что у нее испортилось зрение, а Серт переживал из-за смерти Руси. Одна ли Мизия так? Отнюдь, полагаю, во Франции нашлось немало тех, кто предпочел бы не вспоминать эти годы и вовсе не из-за ужасов концлагерей или оккупации, а... совсем наоборот. У всех биографов Шанель с осени 1940 года по осень 1943-го тоже практически пропуск, за исключением упоминания уроков пения, сотрудничества с Кокто в качестве художника по костюмам для одного спектакля и заботы о больной Мисе. И, конечно, любовной связи с Динклаге, якобы приведшей ее в лоно абвера.
И все? За три года практически никаких событий? И это у беспокойной Шанель? Что-то тут не так...
А как вообще жили в Париже и во Франции во время оккупации и режима Виши?
Прежде чем читать следующие страницы, отключите, пожалуйста, критическое мышление. Просто перестаньте воспринимать написанное, как повод для праведного гнева, каким бы справедливым он ни был. Особенно призываю всех, воспитанных на светлой памяти «Нормандии-Неман».
Если не можете, лучше пропустите пару страниц, иначе получите заряд негатива по отношению ко многим уважаемым личностям и испортите себе настроение.
Подчеркиваю: информация не для осуждения, рассуждения или размышления, информация ТОЛЬКО для сведения, чтобы понять, каким был Париж в годы оккупации.
Коротко политическая ситуация.
Франция пала так быстро, что союзникам оставалось лишь развести руками, хотя их вина в том была немалой, союзнические войска торопились унести ноги наперегонки с французскими. Наступать немцы начали 10 мая, а уже 22 июня 1940 года в Компьене подписано перемирие и страна поделена на две части – северную (с Парижем), находящуюся в управлении немцев, и южную со столицей в Виши (отсюда «режим Виши») под управлением французов с Анри Петэном во главе. Именно Петэн при встрече с Гитлером впервые назвал себя коллаборационистом, что после войны стало ругательством.
Не стоит думать, что с 23 июня начало действовать движение Сопротивления, не было такого. Во-первых, французы оказались просто в растерянности, им столько лет твердили, что линия Мажино непроходима, мол, она надежнейшим образом навсегда защитит Францию от посягательств Германии, что никому в голову не пришло спросить, а нельзя ли эту линию обойти, как Китайскую стену? Германские войска так и сделали.
Война оказалась со стороны Германии настоящим блицкригом. Париж защищать никто не стал, объявив «свободным городом», но и остальная Франция не знала, как ей быть, лишь разрозненные группы самых энергичных молодых людей ушли в подполье, а позже в горы на юге (это было, когда немцы оккупировали и юг Франции тоже), назвав себя маки.
Политическая власть и чиновники поддержали Петэна, предоставив ему неограниченные полномочия. Единственный пример неподчинения – префект в департаменте Эр и Луар Жан Мулен. В одноименном фильме Жана жестоко избивают за это в тюрьме, откуда ему удается бежать, чтобы возглавить Сопротивление во Франции. Слава героям, но именно тогда Жана никто не избивал, его просто отстранили от должности. Сознавая опасность, Мулен бежал в Англию к де Голлю, став с 1941 года в Лондоне членом «Свободной Франции». Там был создан Национальный совет Сопротивления и Секретная армия.
Сначала сопротивлялась только Французская коммунистическая партия, сильно поредевшая и запрещенная перед войной, коммунисты ввели практику убийства немцев поодиночке, на что сами немцы ответили расстрелами заложников – десять за одного, это, как вы понимаете, популярности такому методу борьбы не добавляло.
Когда 8 ноября 1942 года американцы высадились в Северной Африке, создав серьезную угрозу подчиненным немцам колониям и оттуда нападения на континент, Германия оккупировала и юг Франции, однако оставив управлять территорией принесшего присягу на верность Петэна с его правительством.
Довольно быстро начались еврейские чистки, смешно было бы ожидать, что нацисты станут проводить в оккупированной Франции политику, отличную от своей собственной. Вот тогда и появились серьезные партизанские отряды маки, собранные из ушедших в горы молодых людей. Иногда, как в случае с отрядом коммуниста Гингуина, отряды были просто могущественными. Немцам пришлось отвлечь большие силы на борьбу с партизанами юга Франции, зато эти войска не смогли попасть на Восточный фронт и позже противостоять союзникам при высадке в Нормандии.
Жан Мулен попал в лапы гестапо в середине 1943 года, вот теперь его избивали «от души»! Он умер в поезде по дороге в концлагерь. Жан Мулен – национальный герой Франции.
Но это все на юге, а Париж жил почти обычной жизнью. Немцы пока очень старались сделать вид, что не вмешиваются в работу назначенной французской администрации, а жизнь самих парижан так и вовсе норовят превратить в спокойную и приятную.
В начале войны (пожалуй, до самого Сталинграда) мало кому приходило в голову, что немцев можно разбить (во всяком случае, скоро), а потому следовало к ним приспособиться. И парижане приспосабливались всяк на свой лад. Считается, что в конце 1940 года в Париже едва ли нашлось бы полсотни человек, которые сопротивлялись оккупантам. Политика немецких властей внешне казалась весьма доброжелательной, к тому же они в первую очередь стали покровительствовать интеллектуальной и художественной элите Франции.
Особенное внимание уделялось самому массовому искусству – кино. За годы оккупации Францией было произведено 240 полнометражных и 400 документальных и мультипликационных фильмов, это превзошло объем продукции даже самой Германии. Свыше тридцати фильмов сняты полностью на деньги нацистов.
