— Отец был в немилости несколько дней. Никаких более крупных
последствий. Потом все забылось.
Кэрол Гренджер собиралась что-то сказать, но тут встал Тед.
Он был бледен как смерть, только на скулах проступали красные пятна. Он
усмехался. Он выглядел в этот момент как призрак Джеймса Дина, готовый
броситься на меня. Сердце мое сжалось.
— А сейчас я отберу у тебя эту чертову пушку, засранец, —
все с той же усмешкой, обнажающей его белые ровные зубы, произнес Тед.
Мне пришлось приложить значительные усилия, чтобы голос мой
звучал ровно. Но кажется, я вполне преуспел в этом.
— Сядь, Тед.
Тед стоял. Он не бросился на меня, но я отчетливо видел,
каких трудов ему стоило сдержаться.
— Мне дурно от твоего дерьма, ты это понимаешь? Ты пытаешься
перемазать им всех окружающих, сделать их своими сообщниками.
— Разве я говорил…
— Заткнись! — повысил голос Тед. — Ты убил двух людей!
— Ты весьма наблюдателен, Тед.
Он сделал какое-то странное движение руками, и мне
показалось, что если бы он мог, то схватил бы меня и сожрал живьем.
— Положи пистолет, Чарли. И попробуй одолеть меня без него.
Играй по правилам.
— Ты не скажешь, Тед, почему ты оставил футбол? — любезно
поинтересовался я.
Мне было нелегко придать голосу выражение спокойной
любезности, но я смог, и это сработало. Тед вдруг растерялся, он выглядел
озадаченным и явно потерял почву под ногами. Казалось, он осознал в этот
момент, что он один как дурак стоит посреди класса, а все остальные сидят и
смотрят на него. Как если бы человек вдруг обнаружил, что у него расстегнута
ширинка, и задумался бы, как оптимальным образом выйти из этого положения,
чтобы окружающие ничего не заметили.
— Не стоит об этом, — наконец сказал Тед. — Положи пистолет.
Все же у него был великолепно поставленный голос. И он это
знал.
— А что, ты боишься за свои яйца?
У Ирмы Бейтц отвисла челюсть. Сильвия наблюдала за
происходящим с нескрываемым интересом.
— Ты… — начал Тед и вдруг сел на место. Кто-то в углу
комнаты хихикнул, я не заметил, кто именно. Дик Кин? Харман Джексон?
Я смотрел на ребят. И то, что я увидел, поразило меня. Можно
сказать, шокировало. Потому что на их лицах я читал нескрываемое удовольствие.
Только что состоялся поединок, словесная дуэль, и я победил. Но почему это так
обрадовало их? Сейчас я не мог ответить на этот вопрос. Ситуация напомнила мне
идиотскую картинку в газете с подписью внизу «Почему эти люди смеются? Об этом
вы узнаете на странице 41». Разница только в том, что мне не было, куда
подглядывать. А ответ знать хотелось.
Я напряг все свои извилины, но так и не пришел ни к какому
выводу. Возможно, дело в Теде. Такой отважный мальчик, такие красивые жесты…
Может, со стороны остальных это просто зависть? Может, они хотят, чтобы все
были на одном уровне, и никто не выделялся? Сними маску, Тед, и сядь на место,
как все мы, обыкновенные люди.
Тед смотрел на меня, я на него. Я знал, что он только что
потерпел поражение. Может, в следующий раз он не будет действовать так
прямолинейно, а нападет на меня с фланга. Выберет другую тактику.
Но откуда все же эта всеобщая радость? Дух толпы? Нет, в это
я не верил. Толпа всегда отвергает странного человека, урода, мутанта. Здесь на
эту роль мог претендовать я, но никак не Тед. Тед — прямая противоположность
понятию «изгой». Это юноша, которым вы должны гордиться, видеть которого рядом
со своей дочерью будет большой честью для вас. Нет, дело было не в ребятах, а в
самом Теде. Я вдруг понял это, и меня охватила странное возбуждение, сродни
тому, которое испытывает охотник за бабочками при виде нового редкого
экземпляра.
— Я знаю, почему Тед оставил футбол, — произнес чей-то
голос.
Я оглянулся. Это был Пиг Пэн. Тед подскочил на месте.
Кажется, он начинал сильно нервничать.
— Так говори же, — обратился я к Пэну.
— Если ты откроешь рот, я убью тебя.
Теперь Тед улыбался Пэну, а не мне. Пиг Пэн испуганно моргал
и облизывал губы. Его раздирало на части желание выдать информацию. Возможно,
первый раз в жизни его слова могли иметь колоссальный успех.
Все знали, что информация у Пэна достоверная. Миссис Дано,
его мать, проводила почти все свое время в церкви, на базарах,
благотворительных обедах и вечеринках, словом, везде, где можно услышать
последнюю сплетню. Она была обладательницей самого длинного и любопытного носа
из когда-либо существовавших на этой земле. Прежде чем вы произнесете: «А
слышали ли Вы последние новости о таком-то», она вывалит гору грязного белья и
продемонстрирует, что знает эту последнюю новость куда лучше и подробнее вас.
— Я… — начал Пиг Пэн, затем замолчал, косясь на Теда.
— Продолжай, не стесняйся, — неожиданно подала голос Сильвия
Рэгон. — Не позволяй нашему золотому мальчику так себя запугивать.
Пиг Пэн благодарно улыбнулся ей, собрался с духом и выпалил:
— Миссис Джонс — алкоголичка. Ее возили в одно место
подлечиться, и Тед должен был во всем этом принимать участие.
На мгновение воцарилась тишина, в которой раздался голос
Теда:
— Я же предупреждал тебя, Пиг Пэн.
Тед встал, лицо его было бледным как мел.
— Нет, не стоит так поступать, Тед, — вмешался я. — Сядь и
успокойся. Тед смотрел так, что на мгновение мне показалось, будто он бросится
на меня. Если бы он это сделал, мне ничего не оставалось бы, как пристрелить
его. Это явственно читалось у меня на лице. Тед, секунду поколебавшись, сел.
— Вот и прекрасно. Скелет вывалился из шкафа. Мы раскрыли
маленькую тайну.
— И где же она лечилась, Тед?
— Заткнись.
— Она уже вернулась, — радостно сообщил Пиг Пэн.
— Ты пообещал убить Пэна, — задумчиво произнес я.
— И я это сделаю, — пробормотал Тед. Глядя на него, несложно
было в это поверить.
— И тем подтвердишь старый тезис, что во всем виноваты
родители. Яркий пример, не правда ли?
Я улыбнулся.
Тед держался за край парты, видимо, едва контролируя себя.
Харман Джексон сиял. Наверное, у него с Тедом были старые счеты.
— Твой отец довел ее до этого? — участливо спросил я. — И
каким же образом? Поздние возвращения? Глоточек ликера сперва, чтобы
успокоиться, а потом еще и еще?
