Ирма изо всей силы ударила Грейс по лицу. Грейс зажмурилась,
вены на ее шее от напряжения вздулись. Ее лицо покраснело. Тело Ирмы сотрясалось
от рыданий.
— Ты ничего не сможешь со мной сделать, — сказала Грейс. —
Ты ничтожество, жирная вонючая свинья.
— Вмажь ей хорошенько! — завопил Билли Сойер. Он ударил
сжатыми кулаками по парте. — Дай ей по морде!
— У тебя даже нет ни единого друга, — тяжело дыша, выпалила
Грейс. — Ты просто коптишь небо!
— Верни ей должок, — сказал я. — Теперь твой черед.
Грейс замахнулась, но Ирма завизжала и грохнулась на колени.
— Хватит!! Не бейте меня! Не трогайте меня!
— Проси прощения.
— Я не могу, — всхлипнула она. — Разве ты не видишь, что я
не могу.
— Можешь. Так будет лучше для тебя.
В комнате не раздавалось ни звука. Внезапно тишину нарушил
бой настенных часов. Ирма подняла голову, и в этот момент Грейс ребром ладони
ударила ее по шее. Раздался звук, похожий на пистолетный выстрел.
Ирма тяжело опустилась на четвереньки, спутанные волосы
закрыли ей лицо. Она завопила:
— О'кей! Будь по-твоему. Я прошу прощения!
Грейс отступила на шаг и застыла с открытым ртом. Она
подняла руки и откинула волосы со лба. Ирма смотрела на нее неуверенно и жалко.
Она снова встала на колени, и мне показалось, что она молится на Грейс. Снова
послышались всхлипывания.
Грейс посмотрела на класс, а потом на меня. Грудь ее часто
вздымалась.
— Моя мать много себе позволяет, — сказала она, — но я все
равно люблю ее.
Все зааплодировали. Все, за исключением Теда Джонса и Сюзанн
Брукс. Сюзанн была слишком ошеломлена, чтобы как-то реагировать. Она смотрела
на Грейс Стэннор с восхищением.
Ирма сидела на полу, закрыв лицо руками. Когда аплодисменты
прекратились (я заметил, что Сандра Кросс все это время вела себя как
сомнамбула), я приказал:
— Встань, Ирма.
Она посмотрела на меня удивленно, словно очнулась ото сна.
— Оставь ее в покое, — отчеканил Тед.
— Заткнись, — оскалился Харман Джексон. — Чарли все делает
правильно.
Тед обернулся и удивленно посмотрел на него. Но Харман даже
не опустил глаза, как бы он поступил в другое время в другом месте. Они оба
были членами Студенческого Комитета, правда, Тед всегда играл первую скрипку.
— Вставай, Ирма, — мягко сказал я.
— Ты собираешься меня убить? — прошептала она.
— Нет, ведь ты же извинилась.
— Она вынудила меня это сделать.
— Держу пари, ты действительно раскаиваешься в своем
поступке.
Ирма смотрела на меня исподлобья, волосы закрывали ей лицо.
— Я ненавижу приносить извинения.
— Ты простила ее? — спросил я Грейс.
— Я? — с удивлением переспросила Грейс. — О да, конечно. Она
направилась к своей парте и села, нахмурив брови.
— Ирма? — спросил я.
— Что?
Она смотрела на меня испуганно и жалко, как побитая собака.
— Ты хочешь еще что-нибудь сказать?
— Я не знаю.
Она стояла ссутулясь, не зная, куда девать руки.
— Мне кажется, тебе нужно выговориться.
— Облегчи свою душу, Ирма, — поддержала меня Тенис Гэннон. —
Я всегда так поступаю, и мне это помогает.
— Отцепитесь от нее, — раздался с задней парты голос Дика
Кина.
— Я не хочу этого, — внезапно сказала Ирма. — Я хочу
выговориться.
Она снова отбросила назад волосы. Ее руки больше не дрожали.
— Я — некрасивая. Я никому не нравлюсь. Меня ни разу не
приглашали на свидание. Все, что она сказала, — правда.
Она закусила губы, но слова все равно потоком лились из ее
рта.
— Тебе нужно следить за собой, — сказала Тенис. — Нужно мыть
и брить ноги и, пардон, подмышки. Следует быть более привлекательной. Я не
красавица, но не сижу дома по выходным. Немного старания, и у тебя все
получится.
— Я не знаю как!
Кое-кто из парней почувствовал себя неудобно, зато девчонки
наклонились вперед, не пропуская ни слова. Сейчас они все казались очень
хорошенькими.
— Ну… — начала Тенис. Затем она остановилась и покачала головой.
— Иди сюда и садись рядом.
— Профессиональные секреты, — захихикал Пэт Фитцджеральд.
Все захохотали. Ирма Бейтц прошла вглубь комнаты, где Тенис,
Энн Лески и Сюзанн Брукс о чем-то совещались между собой. Сильвия и Грейс о
чем-то разговаривали. Пиг Пэн ощупывал их взглядом. Тед Джонс сидел нахмурив
брови. Джордж Янек что-то выцарапывал на парте и курил сигарету, чем-то
смахивая на ужасно занятого плотника. Остальные наблюдали в окно за копами,
которые суетились на лужайке. Я заметил среди них Дона Грейса, старину Тома
Денвера и Джерри Кессерлинга.
Внезапно зазвенел звонок, заставив всех подпрыгнуть. И копов
в том числе. Парочка из них вытащила пистолеты.
— Расписание звонков изменилось, — сказал Харман.
Я посмотрел на часы. Было 9:50. В 9:05 я еще сидел у окна,
наблюдая за белкой. Сейчас белка уже скрылась, старина Том Денвер последовал ее
примеру. Миссис Андервуд перешла в мир иной. Обдумав все это, я решил, что мое
время настало.
Глава 21
Прибыли еще три полицейские машины. Подходил народ из
города, и копы более или менее успешно его разгоняли. Подкатил на новом
«Понтиаке» владелец ювелирного магазина мистер Франкл. Он тут же вцепился в
Джерри Кессерлинга и стал чего-то добиваться от него, поправляя на носу очки в
роговой оправе. Джерри пытался избавиться от него, но тщетно. Мистер Франкл был
вторым лицом в городе и большим другом Нормана Джонса, папы нашего Теда.
— Мама купила мне кольцо в его магазине, — произнесла Сара
Пастерн, косясь на Теда. — Оно окрасило мне палец в первый же день
отвратительным зеленым цветом.
— А моя мама называет его проходимцем, — сказала Тенис.
— Эй! — воскликнул Пиг Пэн. — А вот и моя мамочка!
Все посмотрели в направлении, указанном Пэном.
Действительно, это была миссис Дано, разговаривавшая с кем-то из военных. Из
выреза платья выглядывал бюстгальтер. Она была одной из тех женщин, у которых
разговор наполовину состоит из жестикуляции. Ее трепещущие руки, то замирающие,
то вновь развевающиеся как флаги, вызывали у меня какие-то странные ассоциации.
