– Только поэтому?
Лазарь вздохнул – прав в своих вопросах Мстислав, нутром чувствует, что не дела позвали Сфенга обратно, а сердце. Не по нутру пришлась киевская жизнь беспокойному тмутараканскому князю. Только почему об этом спрашивает Мстислав, неужто и он на Киев засматривается? Этот город никому счастья не принес, один князь за другим смерть принимали недобрую.
Сказывали, что Олег от укуса аспида погиб, точно есть такие аспиды, что сапог прокусить могут. Князя Игоря древляне жизни лишили, разорвав меж двух берез. Князь Святослав погиб в бою, когда мог уйти и боя избежать, может, уходить было некуда? Владимир хоть и помер в своей постели в Берестово, но сведущие люди упорно твердят, что и его словно разорвало что на куски. Сыновья Владимира и вовсе страшную смерть приняли… Бориса с Глебом убили, Святополк бежал и тоже погиб, сойдя с ума, Святослав пропал в лесах без вести…
Нет, не то место Киев, чтоб туда стремиться. Он, может, властью и наделяет, да только за эту власть жизнь взамен требует. Сфенг ушел из проклятого места, а все равно жизнь отдал!
Только как сказать об этом Мстиславу? Молодым всегда кажется, что его минет чаша сия. Ан не минет, не стоит судьбу искушать. И Лазарь решил все силы положить, чтобы Мстислав не стремился в Киев. Хватит с него и тмутараканских и касожских земель, вон какой каганат получился славный и сильный!
Но человек предполагает, а бог располагает. Не суждено было Лазарю остановить своего любимца, в шальной стычке наставник погиб, правда, поговорив с молодым князем о том, сколь опасен Киев.
Мстислав пошел на Русь. Если дядя с племянником делят меж собой власть в Киеве, то почему бы и с ним не поделиться? Чем он хуже того же Брячислава? Полоцкому князю Ярослав готов отдать часть своей власти, а ведь тот и вовсе прав не имеет. А он, Мстислав, сын сидевшего в Киеве Сфенга!
Противиться этому походу было некому, Византию мало интересовали разборки русских князей, печенеги после разгрома сидели в своих степях не высовывая носа, касоги, верные слову, шли в составе Мстиславовой дружины. Вообще, у него войско собралось сильное – и своя дружина хороша, и новые данники один другого сильнее.
Пока Ярослав в далеком Новгороде и Пскове разбирался с виновными, Мстислав перезимовал в Таврии и весной левобережьем двинулся к Киеву. Печенеги не мешали, может, побаивались, а может, в том был свой хитрый расчет: подерутся меж собой князья, ослабнет Русь, тогда ее голыми руками взять можно.
Чем ближе Киев, тем решительней становился Мстислав, он уже не вспоминал предсмертное предупреждение Тегдага. Князь знал, что Ярослав в Суздале, дружина при нем хоть и немалая, но не такая, чтобы против него выступать. Брячислав по весне вернулся обратно в свой Полоцк и вряд ли сломя голову бросится обратно. Киев стоял пустой. Конечно, там тоже была дружина, но не войско же!
Кроме того, Мстислав не собирался брать Киев на щит, он хотел предложить себя князем, который не станет метаться между Киевом и Новгородом или Полоцком, а будет сидеть в городе весь год и править твердо, но справедливо. Ведь не обижал же киевлян его отец Сфенг? Должны помнить, а если помнят, то и признают князем. Вот тогда пусть попробует Ярослав выгнать его из Киева или предложить взамен далекий маленький Муром!
Не все верно рассчитал князь Мстислав. Киев был тот, да не тот. С него хватило и Болеславова войска. Князья и впрямь не всегда бывали в городе, но хуже от этого не становилось. Город жил своей жизнью, уже поняв, что пришедший из Новгорода князь не так уж и плох. Кроме того, в Киеве было много бояр, появившихся вместе с Ярославом или Брячиславом, которые вовсе не горели желанием менять князя. А один вид войска тмутараканского князя повергал киевлян в ужас – слишком много среди его дружинников было степняков! Может, князю они и подвластны, да только лучше бы не пускать такую рать в город, как бы чего не вышло…
Киев не открыл ворот перед Мстиславом! Мало того, отправил гонцов к Ярославу и Брячиславу с просьбой о помощи. Посланных к Брячиславу смогли перехватить, тот не скоро узнал о киевской беде. Да и Ярослава разыскали не сразу, никто не знал, что князь в Суздале, гонца отправили в Новгород. Киев упорно сидел с закрытыми воротами.
Это не была осада. Мстислав хорошо понимал, что, взяв город с боем, он не сможет потом им править. Одно дело – победить князя и самому стать таковым, и совсем другое – взять Киев на щит. Кроме того, оглядывая свое войско, он сомневался, что сможет удержать всех от разбоя. Тогда совсем плохо, разгрома и обид киевляне не простят, а ему хотелось быть мудрым и справедливым, создать огромную Русь, о которой когда-то мечтал его дед Святослав.
– К чему тебе Киев?
– Не Киев – Русь!
Интей словно не замечая его поправки, продолжал ворчать:
– Тмутаракани мало? Касогов под себя взял, тоже мало? Зачем тебе столько земли?
– Заладил: зачем, зачем!.. Еще мой дед мечтал о Руси от моря до моря! Одно море у меня есть, сяду здесь, встанет под меня Новгород, будет и второе!
– Новгород ни под кого не встанет, он сам любого под себя подомнет. Сколько лет с ним киевские князья силой борются, а верх взять не могут. Зачем тебе Новгород?
Кулак Мстислава сжался, черные глаза блеснули бешенством.
– Мне сказывали, что и без Новгорода выход в Варяжское море есть! И этому городу доступ перекрыть можно, ежели с умом сесть.
– Э-е-ех! – с досадой махнул рукой Интей. Ему хотелось возразить, что это слишком далеко, что князь Святослав погиб, оставшись без поддержки слишком вдали от дома, но Мстислав сам хмыкнул:
– Но это потом, слишком далеко. Сейчас хочу сесть в центре будущего княжества, чтоб на одинаковом расстоянии и от севера, и от ромеев.
– Но Киев вон ворота открывать не спешит. Никому не верят, с них и Болеслава хватит. Силой брать станешь?
Некоторое время князь молча смотрел на киевские стены, чуть прищурив глаза и задумчиво покусывая губу, потом вдруг резко повернулся к советчику, взгляд блеснул насмешкой:
– Чернигов недалеко?
– Недалеко…
– Там сяду! – Рука разрубила воздух, словно отсекая все сомнения разом. – Чернигов стольным градом новой Руси станет, Киев себя запятнал. Отправь в Чернигов гонца – предупредить. Пусть передаст, что с миром иду, и про столицу тоже, чтоб и эти с перепугу ворота не закрыли.
Интей мысленно ахнул: ай да князь! А еще твердят, что у него одна дружина на уме. Нет, Мстислав, как его дед, любит воевать, но и умеет думать как хороший правитель. Хитрый правитель. Прав он, Чернигов давно Киевом обижен, воевать сам не решится, но под руку сильного князя всегда встанет. И над Киевом угрозой висеть будет. Ай да Мстислав!
Весь оставшийся день, отправляя гонцов в Чернигов, занимаясь другими делами, Интей размышлял о задумке Мстислава. Чернигов особо обижен после убийства их князя Кальдимара наемником киевского князя Владимира. Может, Владимир и был ни при чем, но обиды это не уменьшило. И соперничество есть, Чернигов за Киевом – словно младшая невестка за старшей, вечно позади и вся вина на ней. Только неужто снова между русами война будет? Плохо, что молодые князья за власть меж собой свои народы сталкивают.
