– Ни в коем случае, товарищ подполковник!
– Послушаю, как ты своим подчиненным будешь задачу ставить. Если смогу. Время если будет. Но возвращаемся к теме. Хотите вы или нет, но слушать придется до конца, даже если вам и без моего доклада все понятно. Итак, теперь ущелье! Оно начинается, как уже говорил, у кишлака Гуликар и уходит в глубь горной системы, постепенно поворачивая на северо-восток. Матлинское ущелье выходит в Пенджраб, то есть это прямой выход к границе с Пакистаном. Но нас не интересует, куда уходит и с чем сливается Матли. Более важно, что представляет оно собой в непосредственной близости от Гуликара. Как видите по карте, северный склон от начала ущелья и в глубь горной системы на протяжении семи километров представляет сплошные высокие неприступные скалы. Южный склон, напротив, невысокий, достаточно пологий, с усеченной вершиной. Склон малого Матлинского перевала покрыт кустарниковой растительностью, что непременно отвлечет внимание банды Нурияра при подходе к кишлаку Гуликар.
Комбат посмотрел на ротных:
– Вот здесь, в этом квадрате, нам и придется действовать. Теперь можете задавать вопросы.
Спросил капитан Капурян:
– Как понимаю, переброску роты проведем транспортными «вертушками»?
Вараксин утвердительно кивнул:
– Правильно понимаешь!
– Десантировать подразделение в непосредственной близости от Гуликара, вокруг которого Рахим наверняка выставил посты наблюдения, невозможно. Вопрос: где планируется десантирование роты?
– На этот вопрос ответ получишь вместе с боевым приказом.
– Понятно! Вопросов больше нет.
Комбат взглянул на Неверова:
– У тебя есть вопросы, Владимир Дмитриевич?
– Взводу предстоит обработка каравана?
– Да! Но и об этом подробнее чуть позже!
– В районе предстоящего боевого применения, кроме недобитков Рахима и идущих к нему духов Нурияра, наличие других бандформирований разведка не обнаружила?
– Нет!
– Караван кем-нибудь отслеживается?
– Нет! Это практически невозможно.
– А авиацией?
– Ее запрещено применять, дабы не спугнуть Нурияра и Рахима. Почувствовав опасность, духи тут же начнут отход в Пакистан!
– Почему не накрыть их огнем штурмовой авиации при отступлении? Зачем усложнять ситуацию и привлекать к решению проблемы наземные силы?
Товарища поддержал Капурян:
– Да, почему, зная, что в Гуликаре сосредоточена банда Рахима, а по Матлинскому ущелью к ней направляется отряд Нурияра, не нанести по духам удар с воздуха? Штурмовики «Су-25» и вертолеты огневой поддержки «Ми-24» из душманов кровавое месиво сделали бы!
Комбат ответил:
– Сделали бы! Без вопросов! Если бы не одно «но». И заключается оно в том, о чем я тоже уже говорил, – в наличии у духов переносных зенитно-ракетных комплексов. Они есть у Рахима, могут быть и у Нурияра. Представляете, чем грозит закончиться авианалет, если духи применят «Стингеры»?
– Ясно!
– Еще вопросы по общей обстановке будут?
Неверов и Капурян одновременно ответили:
– Вопросов нет!
Подполковник встал, поправил «афганку»:
– В таком случае, товарищи офицеры, слушай боевой приказ!
Выйдя из штабного модуля, ротные закурили.
Капурян спросил:
– Как тебе предстоящий выход?
Владимир ответил:
– Как всегда. Ничего особенного. Засада на хребте перевала, подход каравана, обстрел! Если разведка ничего не напутала, то работы на полчаса. Больше подготовительных мероприятий. Перелет, высадка, длительный марш, разведка, оборудование позиций, выставление дозоров, отход к месту эвакуации, еще один марш. Ну и бессонная ночь вдогонку. На выходах спится плохо.
– Ну, а у меня, в принципе, задача еще проще. По сигналу с трех сторон атаковать банду Рахима, отрезав ей путь отхода в горы.
– Ты забыл добавить «снять посты наблюдения духов», а они, Эдик, будут выставлены. И их еще обнаружить надо.
– Обнаружим. Ночью. Афганы без чая своего жить не могут. Будут кипятить воду в кунганах, а ночью даже небольшой костер виден далеко. И дым стелется по земле. Обнаружим.
– Ну, тогда до связи в районе применения? Ты со своими орлами вылетаешь раньше, так что вряд ли утром увидимся.
– До связи! Однако я, Вова, не понял, за каким хреном комбат летит со мной?
– Комбриг, наверное, приказал!
– Хуже нет двоевластия!
– Какое, Эдик, двоевластие? Вараксин возьмет руководство операцией на себя. Нам с тобой придется подчиняться. Никакого двоевластия!
Капурян вздохнул:
– И все же я предпочел бы действовать сам, без опеки начальства.
– Обратись к комбригу, может, изменит решение и оставит Вараксина в батальоне?
– Ага! Уже оставил. А то ты не знаешь полковника. Ладно, будь как будет. Пойду готовить роту! Тебе проще, у тебя выходит взвод!
– Взвод, которому предстоит решать главную задачу.
– Решите! Давай!
– Давай!
Офицеры пожали друг другу руки и разошлись по расположениям подразделений.
Неверов прошел в палатку первого взвода. Дневальный хотел было подать, как положено, команду «смирно», но капитан остановил рядового, приказав найти старшего лейтенанта Макеева и передать распоряжение срочно явиться в ротный командный отсек.
Макеев прибыл через пятнадцать минут. Лицо припухло, на щеке складки. Спал взводный, вот и отлежал физиономию. Но явился быстро, доложив:
– Товарищ капитан, старший лейтенант Макеев по вашему приказанию прибыл!
– Это хорошо, что прибыл. Присаживайся, Слава, и брось ты это «товарищ капитан»… будь проще.
– Да я так, на автомате!
– И спросонья!
– И спросонья! А какой сон видел, командир! Сказка.
Владимир усмехнулся:
– Про Золотую рыбку, что организовала тебе замену в одну из западных групп войск?
– Нет, скорее про Василису Прекрасную. Ух, как же мы с ней на пляже в Ялте отрывались! На лежаке под плеск слабой волны и голубой свет луны. Жаль только, сказка вышла без конца. На самом интересном месте дневальный разбудил. Я готов был порвать его.
– Ничего, досмотришь свою сказку в горах. Время будет.
Взводный спросил:
– Идем на войну?
– Догадливый!
– Куда, когда? И почему вызвал только меня?
– Смотри на карту. Идем в квадрат … это участок ущелья в четырех километрах от полуразрушенного кишлака Гуликар. Почему вызвал только тебя? Потому что в рейд выходит один твой взвод. Я иду с тобой! Вылет завтра в 9.00. Место десантирования – квадрат …
