— Значит, ты ему нужен для какой-то акции в Новоильинске?
— Да, хотя… Вахид как-то проговорился, что работать нам предстоит не в городе, а у города. Я хорошо запомнил это!
— Акция у Новоильинска? А что у нас есть такового ценного для боевиков у города?
Макаров ответил:
— Кроме складов боеприпасов, ничего. Но у боевиков полно оружия и боеприпасов, они вооружены современными образцами. У них есть и переносные зенитно-ракетные комплексы «Игла». Если только подрыв складов? Но что это даст по большому счету Гурадзе? Ведь в хранилищах в основном старое оружие.
— Откуда тебе это известно?
— Это всем в полку известно! Раньше наши взводы охраняли территорию складов, сейчас собственные подразделения, укомплектованные контрактниками.
Тимохин протер платком лоб:
— Оружейные склады. Подрыв! Много шума, толку мало.
Макаров добавил:
— Нам с Моллаевым вдвоем, а тем более мне одному подобную акцию не провести. Нужна группа, как минимум, бойцов в шесть-семь, по количеству постов. Насколько мне известно, у Гурадзе, кроме Моллаева, в Новоильинске больше нет никого.
— Но для чего-то он держит тебя здесь?
— Я узнаю, для чего. Рано ли поздно, но приказ на акцию с раскрытием замысла из Кандара поступит.
— Возможно, и поступит. Часа за 2–3 до времени проведения акции! Когда выставить заслон будет практически невозможно.
— Согласен!
— Нет, Дмитрий Сергеевич, нам нельзя ждать приказа, нам надо просчитать замысел Черепа и подготовить контракцию.
Макаров взглянул на Тимохина:
— Вы сказали, нам! Означает ли сказанное, что мы будем работать вместе?
— А разве не этого ты хотел, ища выходы на спецслужбы?
— Да, этого!
— Ну вот ты сам себе и ответил. Знать бы, сколько у нас на просчет замысла Черепа времени?
— Неделя!
Тимохин удивился:
— Тебе известна дата проведения планируемой акции?
— Точно нет! Но Моллаев говорил, что нам предстоит работать где-то в середине следующей недели. Это он узнал от Черепа. Сегодня 16-е число, середина следующей недели — 23–24 августа.
— Та-ак! Это уже лучше. Но вернемся к началу нашего разговора, какой-то он рваный получается, не находишь?
— Какой есть, такой есть!
— Тоже верно! Скажи мне, почему перед самым боевым выходом усиленный взвод, который под твоим командованием должен был найти и уничтожить банду Гурадзе, вдруг делят на три группы, и тебя с десятком солдат высаживают, нацеливая на Гули-Чу?
Макаров ответил:
— Сначала действительно планировалось использовать против отряда Черепа усиленный взвод, как единое подразделение. Но накануне дня вылета из Москвы в штаб полка поступили уточненные разведданные о том, что Череп разделил свой отряд, сам же с советником и помощником, неким Асланом Гунаевым, пошел в Гули-Чу. А почему в Гули-Чу? Потому, что Гунаев якобы родом из этого селения, следовательно, знает местность. Вот и наше командование приняло решение разделить взвод, а мою группу нацелить на Гурадзе!
— А Коршунов знал о том, что ты знаком с Черепом?
— Знал!
— Значит, последние разведданные пришли из Москвы и они не соответствовали действительности, то есть, другими словами, генерал-лейтенант Вертопалов сбросил в полк «дезу»? Заведомо ложную информацию?
— У Вертопалова куча подчиненных.
— Но данные разведки мимо генерала не проходят! Вопрос, как к нему поступили эти разведданные? Но это мы узнаем. Еще раз извини.
Подполковник вновь воспользовался сотовым телефоном:
— Крым? Спишь? Ничего, еще выспишься! Слушай, мне срочно надо узнать, каким образом и откуда к генералу Вертопалову попали разведданные о том, что Гурадзе разделил отряд и сам отправился в Гули-Чу. Запомнил? Нет, не пойдет! Утром, Крым, утром! В десять? Лады… по спутнику… Пробили? Отлично! Высылай!.. Макаров?
Тимохин, взглянув на капитана, ответил в трубку:
— Да, привлекаем! Можно! Уверен! Об этом будем позже думать. Что-нибудь придумаем, надеюсь… Хотя бы и так. Но жизнь покажет! Все, Крым! Спокойной ночи! Что? Хорошо, так и сделаю.
Тимохин улыбнулся, отключая телефон:
— Не любит начальство, когда его ночью будят! Ну что ж, я доволен встречей. О дочери и матери мы позаботимся. Наши люди возьмут их под охрану. Ты утром возвращайся к Моллаеву и сократи свои выходы в город. Теперь запомни вот этот номер.
Подполковник достал визитку, представляющую собой картонку с номером, без фамилии, имени и отчества абонента.
Макаров словно сфотографировал номер:
— Запомнил!
— Перед его набором обязательно набери «88» и «звездочку». Иначе попадешь в столичный салон красоты, где о спецслужбах не имеют ни малейшего представления.
— Понял! Я вот что забыл сказать. В тайнике дома на Мартовской много оружия, боеприпасов, взрывчатки.
— Вот как? Хорошо, что вспомнил. Это несколько меняет обстановку. А на запасной квартире оружие имеется?
— Там вряд ли. Она снята на случай быстрого отхода из дома.
— Находясь с Моллаевым, аккуратно, но ненавязчиво пытайся разговорить его на темы, касающиеся деятельности Гурадзе. Строй мечты о богатой жизни. Сетуй на свою долю. В общем, ты понял.
— Понял!
— Ну а мы займемся своим делом! Тебе есть что еще мне сказать? Просьбы, пожелания?
— Знаете, я думаю, что либо в районе Кунгаса, либо у Новоильинска Гурадзе планирует провести отвлекающий маневр. А раз он нарисовался на Кавказе, то, скорей всего, главная его цель, главная задача, главный интерес — здесь.
Тимохин вновь улыбнулся:
— Правильно мыслишь! Впрочем, кого ни попадя на должность командира роты спецназа полка особого назначения не ставят.
— А вы не знаете, кто заменит Коршунова, Гласенко и Рубанюка?
— И вновь верный ход мысли. Если Череп пошел на ликвидацию названных тобой лиц, то наверняка для того, чтобы на смену командиру и начальнику штаба полка пришли нужные Гурадзе люди. И тут вновь появляется фигура генерал-лейтенанта Вертопалова, ведь только он может произвести назначения на командные должности Части. Нам известно, кто рекомендован на эти должности, и по ним активно работают наши люди. Без присмотра новые начальники не останутся. Так же, как и новый мэр города. От торговли наркотиками, особенно когда работа налажена, по своей воле бандиты не отказываются.
— Все, у меня больше нет вопросов!
На кухню вошла Галина:
— Извините, я невольно услышала последнюю фразу Дмитрия, он слишком громко ее сказал, а посему у меня есть к вам вопрос, товарищ подполковник.
