– Шестой! Называй координаты!
Старший верхнего поста раннего обнаружения противника назвал координаты.
Начальник блокпоста сделал отметку на карте:
– Что за наблюдатель, Шестой?
– Снайпер, судя по вооружению.
– Как вычислили?
– Случайно! Духу, видимо, надоело сидеть на одном месте, и он решил сменить позицию. Отошел немного вправо. Во время перемещения мы его и засекли.
– Значит, снайпер? Что за оружие у него?
– Наша «СВД»!
– Что еще?
– Еще было вроде какое-то перемещение на южном перевале, но зафиксировать кого-либо не удалось. Возможно, шакал-одиночка забрел на вершину.
– Понял тебя. Усилить внимание и за снайпером и за вершиной перевала.
– Принял!
– Отбой, Шестой! Я на связи!
Отключив станцию, Лушин взглянул на заместителя:
– И что бы сие означало, Валера? Снайпер пасет территорию блокпоста с удаления семьсот метров. Находится на третьей от дороги вершине правее аула Кожра. Имеет полную возможность поражения бойцов.
Старший лейтенант ответил:
– Похоже, духи готовят нападение. Начали готовить.
– Значит, отряд Басмача уже где-то рядом?
– Значит, вышел к цели!
– И это плохо. Но ладно. Радует то, что дозорные обнаружили «дятла». Теперь он ничего не сможет сделать. Если не уйдет с рассветом!
Титов отрицательно покачал головой:
– Он не уйдет!
– Значит, завалим! Так! Чернов говорил о каком-то движении на южном перевале. Кто у нас сейчас в резервной смене?
– Только что отделение Волкова отошло с постов.
– Значит, Волков! Давай его сюда!
Заместитель начальника блокпоста вышел из отсека. Спустя пять минут вернулся с сержантом.
Лушин спросил у него:
– За южным перевалом наблюдение велось?
– Так точно!
– Что замечено?
– Ничего! Шарахнулся вроде кто-то недавно на перевале, но потом все стихло.
– Значит, все-таки кто-то на перевале проявил себя?
– Да зверек какой-нибудь!
– Зверек? Ладно! Отделению повышенная готовность.
Капитан прикурил сигарету. В 3.20 вновь сработала радиостанция. Лушин взглянул на Титова:
– Что-то ночь пошла какая-то беспокойная, Валера, не кажется?
– Бойцы напряжены! Реагируют на каждую мелочь.
– И это то, что надо!.. Слушаю, Девятый!
– В ауле замечено движение!
– Конкретнее!
– В крайней усадьбе Акиева проявились люди! Человек шесть!
– Так! А обычно у него в доме трутся четверо. Может, семья вернулась? Акиев, насколько известно, отправил своих к родственникам!
– Может и семья, если в ней одни мужчины!
– Я понял тебя! Продолжай наблюдение. За аулом смотри, но и не забывай об остальном секторе ответственности, а то пропустишь подход плохих бородатых дядей с большими и острыми тесаками. Все понял?
– Так точно, Первый!
– Конец связи!
Капитан, отключив станцию, спросил у заместителя:
– Чего не идешь отдыхать?
– Что-то мне подсказывает, командир, этот сеанс связи не последний сегодняшним утром!
– Я тоже так думаю! Чувствуешь себя нормально?
– Нормально. Приму ампулу против сна из боевой аптечки и буду как новый!
– Давай! Ты мне нужен!
Заместитель оказался прав. В 3.28 на связь вновь вышел старший дозорного поста, размещенного в ста метрах от блокпоста по дороге к аулу Кожра:
– Первый! Я – Девятый!
Лушин ответил немедленно:
– На связи!
– Первый, у нас гость!
– Что? Какой гость?
– Пацаненок из семьи Рудаевых пришел. Говорит, дело к вам есть. Срочное!
– Сын Вели Рудаева?
– Да! Средний сын, двенадцатилетний Расул!
– Так! А ну узнай, каким путем он добирался до поста?
– Есть!
Лушин взглянул на Титова, принявшего препарат против сна:
– А дальше, Валера, становится все интереснее. К выносному посту раннего обнаружения противника вышел сын Вели Рудаева, Расул! И это в 3.28?!
– Да, интересно, с чем он пожаловал.
– Узнаем!
Семья Рудаевых в Кожре считалась самой бедной. У Вели, главы семьи, были больная мать, жена, ставшая в результате болезни инвалидом, и восемь детей, трое сыновей и пять дочерей. Жили Рудаевы на дальней окраине аула. Вели с трудом содержал семью. Уехать на заработки, оставив ее, он не мог. Здесь же найти работу было невозможно. К тому же год назад сгорел дом отца, и пришлось перебираться во временную халупу, где дети спали чуть ли не по очереди. Рудаевы голодали. Однажды Вели пришел на блокпост. Попросил любую работу. Траншеи рыть, котлы мыть, территорию убирать. Но предложить ему было нечего. Да и не разрешался допуск на блокпост постороннего человека. Пришлось отказывать. Рудаев пошел было обратно, но начальник блокпоста остановил Вели. Связался с батальоном, объяснил комбату ситуацию. На следующий день семья Рудаева была официально поставлена на довольствие части. Вели стал получать продукты, тушенку, крупы, муку. А когда заболела его младшая дочь, то наши помогли с лекарством. Рудаев с благодарностью принял помощь российских военных. Местные его не осуждали. Если бы не эта поддержка, семья бы попросту вымерла. И вот сейчас, ранним утром на пост вдруг явился один из сыновей Вели, шустрый, любознательный Расул.
Старший дозорного поста доложил:
– Поговорил с парнем! Он вышел к нам балками, а в конце по обочине, стараясь не быть замеченным из аула!
– Чем объясняет подобную скрытность?
– Мне ничего не объясняет! Говорит, нужен начальник.
– Ясно! Подержи-ка его еще минут пять.
– Принял!
Лушин вызвал верхний пост:
– Шестой, я – Первый! Как слышишь, прием?
Рядовой Чернов ответил:
– Слышу хорошо, Первый!
– Снайпер-наблюдатель противника под контролем?
– Так точно!
– Последние полчаса в его поведении ничего странного замечено не было?
– Никак нет!
– Вопрос! Если от аула к блокпосту пойдет невысокий человек, наблюдатель его заметит?
– Да! Если только человек не будет подходить по правой от нас обочине. Кювет там достаточно глубокий!
