– С чего начнешь поиски?
– Есть одна мысль. Точнее, предположение Шепеля. Но о нем докладывать рано. Надо все обмозговать.
– Обмозговывай. Как примешь решение, доклад мне!
– Естественно, как же без этого.
– Усиление не требуется?
– Пока нет. Вертолет перегоню сюда, в старую усадьбу, которая, судя по всему, является брошенной базой бандитов.
– Даже так?
– Ребята осматривают особняк. Прошли доклады о том, что подвал оборудован камерами. Перегородки свежие. Камеры наверняка использовались для содержания похищенных девушек. Обнаружен и тайник, из которого боевики вооружились. В кладовой, где ранее вполне мог храниться их арсенал. В наличии помещения, пригодные для длительного проживания. Да и то, что именно здесь «духи» устроили нам подставу, говорит в пользу того, что они вывели нас на старую свою базу.
– Но зачем раскрывать даже брошенную базу?
– Здесь легче было провести спектакль.
– В принципе верно! Что еще?
– Еще передайте приказ майору Теплову, чтобы приехал и забрал тело Казариной, а также то, что осталось от боевиков. Пусть идентифицируют, если получится.
Феофанов вздохнул:
– У ребят, наверное, хреновое настроение?
– Хуже некуда. Такого позора нам испытывать еще не приходилось. Мы гарантировали безопасность Казариной и не смогли спасти ее! Вот что больше всего бьет по нервам. Особенно Шепеля. Он вел с ней переговоры, и он отдал ей команду на выход под захват. Девушка пошла, уверенная, что уж спецназ ГУБТ ее защитит непременно. И ошиблась!
– Ну, ты того, Саня, хорош паниковать. Сейчас многое зависит от тебя. Не давай подчиненным киснуть.
– Постараюсь.
Закончив переговоры с начальником управления, Тимохин вызвал командира экипажа приданного группе вертолета «Ми-8» майора Родионова:
– Антон? Привет, Тимохин!
– Да уж узнал! Нужна помощь?
– Да.
– А что голос невеселый? Случилось что?
– Случилось! Но об этом позже. Давай-ка поднимай свою стрекозу и лети ко мне.
– Хорошо сказал – лети ко мне. Еще бы знать, куда это к тебе.
– Минуту!
Тимохин раскрыл карту области:
– Запоминай координаты. Квадрат… по карте области. По улитке, на стыке трех и четырех. Это поляна рядом с болотами и деревней Комарино. Посредине поляны особняк, рядом заросший пруд, редкие деревья. Подлетай к цели, на месте определишься, где сесть, надо – ребята помогут, обозначат площадку.
– Надолго мне к вам?
– Ты куда-то торопишься?
– Экипажу жрать что-то надо?
– Хорошо, напомнил. Возьми и на нашу долю сухого пайка из расчета на пять суток каждому, итого тридцать пять коробок. Сигарет прихвати блоков десять. Нормальных, можно наших.
– Может, спиртику прихватить?
– Возьми. Не помешает.
– Понял. Когда быть у тебя?
– Вылетай, как затаришься всем необходимым.
– Боеприпасы?
– Этого добра хватает.
– Понял. При вылете свяжусь с тобой. Думаю, часа два на подготовку нам хватит.
– Счастливого полета!
Тимохин отключил телефон. Вызвал Гарина, приказал:
– Определить площадку для приема вертолета и оборудовать помещения для временного пребывания группы в усадьбе, машины спрятать за зданием, чтобы с дороги и со стороны деревни видно не было. Передай Киму, чтобы исследовал гать, если это возможно. На предмет, есть ли выход к настилу за участком разрушения и определения моделей взрывных устройств, примененных боевиками. Подлетит «вертушка», разгрузим обед. Все!
Гарин кивнул и пошел в сторону особняка. Тимохин же направился к одиноко сидевшему на бревне у заболоченного пруда и непрерывно, нервно курящему майору Шепелю! Присел рядом. Тоже закурил. Проговорил:
– Да, дела.
Шепель выбросил в осоку выкуренный до фильтра окурок.
– Говорил, не нравится мне эта операция. С самого начала было предчувствие беды. И вот, получили по мордам! А я обещал Казариной, что обеспечу полную ее безопасность. Обеспечил.
Тимохин положил руку на плечо друга:
– Ты ни в чем не виноват. И ребята группы не виноваты, и Батистов не виноват. Никто не виноват. Сука предатель погубил женщину.
– Его-то хоть вычислили?
– Вычислили, да толку? Вечером, накануне операции, его убрали. Главарь банды знал, что рано или поздно его раскроют, вот и решил вопрос.
– Каким способом убрали?
– Обычным! Ввели через спиртное препарат отсроченной смерти. Оборотень выпил, а ночью у него остановилось сердце. Все признаки приступа острой сердечной недостаточности. Но эксперты сумели найти еще не растворившийся в организме яд.
– Ясно! Что будем делать дальше?
Александр, выпустив облако дыма и, избавившись от окурка, взглянул на Шепеля:
– Помнится, ты говорил об усадьбе у деревни Рудное?
– Говорил, а толку?
– Пойдешь туда, Миша. Вернее, поедешь. Возьмешь с собой Кима и вечером начнешь выдвижение к объекту, минуя Карск и Рудное. На карте указаны объездные пути. Но вплотную на автомобиле приближаться к усадьбе не следует. Сам определишь, где оставить машину, и лесом подберешься к этой усадьбе. Установишь наблюдение за объектом. Двоих для этого достаточно. Я же попытаюсь пробить усадьбу, да и лесника, что проживает рядом. Кому-то ведь должна принадлежать усадьба?
Шепель усмехнулся:
– Какой-нибудь старушке из села Рудное или Карска.
– Скорей всего, но через старушку наши ребята из аналитического отдела найдут истинного владельца.
– Где будет находиться группа, пока мы с Кимом не прощупаем усадьбу?
– Здесь. Я уже вызвал вертолет. Скоро «Ми-8» с запасом продовольствия на пять суток будет у нас. Затаритесь сухпаем и вы с Кимом.
– Ясно. Какую машину выделишь?
– Да любую забирай!
– Тогда поедем на «десятке». Возможно, удастся прослушать коттедж.
– Бери «десятку». И как стемнеет – выезд.
– Понял, командир!
Шепель поднялся. Сделав шаг, остановился. Повернулся к Тимохину:
– Казарину заберут?
– Да, Теплов со своей группой. Он тоже должен вскоре подъехать.
– Ясно. Жаль девчонку. Если бы ты знал, как жаль!
– Знаю, Миша! Мы отомстим за нее!
– А иначе грош нам цена, полковник!
Шепель, сплюнув на траву, направился к особняку.
