— Хорошо, что воспользовался… Какова обстановка у Гердеза?
— Группа «Ирбис» и подразделение Рифа, который, кстати, погиб при очень странных обстоятельствах от подрыва гранаты, ведут позиционный бой с кучкой талибов, засевших в кишлаке.
— Позиционный бой? Штурм невозможен?
— В том-то и дело, что мы можем без проблем занять Гердез и уничтожить талибов, но Дрейк тупо настаивает на ведении позиционного боя.
— Ты с Тимохиным связывался?
— Пытался, но он передал сигнал отсрочки вызова. Я вообще не понимаю, что происходит. Русские вступили в бой раньше определенного времени. Мы сидим на позициях. Риф каким-то образом подорвался на гранате…
— Понятно, — прервал полковника генерал Вайринк, — а теперь слушай меня. Генерал Дрейк, майор Риф и капитан Стоун — предатели. Они работают на талибов. То, что происходит в Гердезе, — имитация боя, имеющая целью удержать у кишлака группу «Ирбис», не допустив ее выхода к русским, которые попали в засаду. И отправил их в засаду генерал Дрейк.
— Так вот почему эта сука держит нас у кишлака!..
— Да. Положение «Ориона» весьма серьезное. В настоящее время он успешно ведет бой с бандой Ходжани, однако совсем скоро обстановка изменится. Полевой командир талибов вызвал поддержку из Купши и Джабдуса. Подкрепление к Ходжани может подойти в ближайшие два часа, и тогда русским не выдержать натиска значительно превосходящих сил противника.
— Почему наши не окажут Тимохину поддержку авиацией?
— Сейчас пилоты штурмовиков просто не увидят отряды, идущие к ущелью либо по «зеленке», либо рядом с ней. Вертолеты же смогут дойти минут через сорок, а с учетом адаптации к местности — начать действовать не ранее часа с лишним. За это время талибы в состоянии выйти в ущелье. И потом, применение авиации запланировано по вызову Тимохина. Тот молчит, и я его понимаю. Командир «Ориона» прекрасно знает, что в данной обстановке применение авиации малоэффективно. Вот позже, когда прояснится ситуация с силами талибов, что выйдут на него, Тимохин, возможно, и вызовет авиацию. Но, скорее всего, он рассчитывает на нее во время эвакуации.
— Я все понял, генерал, кроме одного: что делать мне? Начать марш к ущелью, сняв группу с позиций у Гердеза? Но тогда Дрейк может нанести нам удар в спину, используя людей Рифа, вместе с талибами, что засели в кишлаке.
— Слушай приказ, полковник. С этого момента командиром «Марса» являешься ты! Группе немедленно провести штурм Гердеза, объявив личному составу о предательстве Дрейка и Стоуна. Разбив отряд талибов в Гердезе, связаться с полковником Тимохиным и согласовать с ним ваше дальнейшее взаимодействие.
— Есть, генерал. Что делать с Дрейком и Стоуном?
— Арестовать, обезоружить, связать и охранять до прибытия спецконвоя.
— Каким образом сюда прибудет спецконвой?
— Это уже не твоя проблема, а парней из контрразведки. Оставь в охранении людей из группы Рифа.
— Но они могут освободить генерала и капитана и вместе с ними свалить к талибам в Купши!
— Не думаю. Кому теперь в Купши и Пешаваре нужны эти подонки? Все, Дак! Действуй!
— Есть, генерал!
Дак бросил трубку связисту, приказав:
— Лейтенант, постоянно вызывай Тимохина. Как ответит, трубку мне. Ясно?.. Ну, а мы пока повоюем.
Полковник взял в руки портативную станцию «Блик» и вызвал одновременно всех бойцов «Ирбиса», в том числе генерала Дрейка и капитана Стоуна:
— Внимание, «Ирбис»! Говорит Первый! Только что мной получена информация из штаба в Кабуле о том, что бригадный генерал Дрейк, капитан Стоун и покойный майор Риф являются сообщниками талибов. Они предали всех нас, парни! Командование отрядом поручено мне. Бойцам подгруппы усиления, командиром которой я назначаю сержанта Лиднера, арестовать генерала Дрейка и капитана Стоуна, в дальнейшем осуществлять их охрану до прибытия спецконвоя. Группе «Ирбис», в том числе сержантам Росту, Файзену, Петрану и Грауману, под командованием последнего подготовиться к штурму Гердеза. Атака позиций талибов по красной ракете. Доложите, как поняли меня.
Бойцы Дака доложили тут же, бойцы Рифа — с некоторой задержкой. Но все приняли приказ к исполнению.
Стоун не поверил своим ушам, когда услышал по связи слова Дака. Но сориентировался быстро. Бросив позицию, он метнулся к Дрейку. Генерал сидел, прислонившись спиной к валуну, безразличным взглядом уставившись в радиостанцию.
— Генерал, — крикнул Стоун, — откуда Дак узнал о наших делах?
— Это ты спросишь у него самого. Или у следователя…
— Какого черта?
— Где твоя станция, Ричард?
Стоун осмотрелся. Спутниковой станции не было.
— Не хотите ли вы сказать…
— Да, капитан, — перебил Стоуна Дрейк, — Дак переиграл нас. Заподозрив неладное, он приказал своим людям похитить твою станцию и связался по ней с Кабулом.
— Но тогда это значит, что в Вашингтоне взят сенатор Денбрук! Иначе связь с Кабулом ничего не дала бы Даку…
— Значит, сенатор провалился. И сдал всех нас.
— Так какого черта вы сидите как истукан? Надо немедленно бежать!
— Куда, Стоун? К талибам? Чтобы за провал операции они сняли с нас живых шкуру?
— Но в США нас приговорят к смертной казни!
— Меня никто ни к чему не приговорит. — Дрейк медленно достал пистолет и медленно проговорил: — Будь проклят тот день, когда я согласился работать на Денбрука.
Приставив ствол к виску, он нажал на спусковой крючок. От выстрела тело бывшего американского генерала рухнуло на бок, оставив на валуне пятно красно-серого цвета. Стоун сплюнул на землю:
— Нашел выход, сука!.. Ну а я подыхать не желаю.
Он схватил свою сумку, автомат, станцию Дрейка, но не успел сделать и шага, как сверху оврага прозвучала команда:
— Капитан Стоун! Стоять! Оружие, станцию, мешок на землю, самому к склону, руки перед собой! Вы арестованы, капитан!
Стоун поднял глаза и увидел спускавшихся к нему и державших его на прицеле автоматов сержантов Лиднера, Уилсона и Дейна.
Капитан облегченно вздохнул. Положил оружие, станцию и мешок на землю.
— Говоришь, Лиднер, я арестован? Ты ничего не путаешь?
— К склону, быстро!
— Погоди, сержант, не спеши… — Стоун взглянул на Уилсона и Дейна: — А ну, ребята, успокойте, этого идиота!
Но сержанты, бывшие сообщники Стоуна, только переглянулись.
Лиднер посмотрел на Уилсона:
— Что это значит, Фрэнк?
Сержант Уилсон как ни в чем не бывало изобразил недоумение:
— Не знаю, Тревис. Наверное, у капитана съехала крыша.
— А ну, выполняй приказ, шакал продажный! — крикнул Стоуну Уилсон.
